Маркус Хайц - Война племен. Проклятые земли

— Это быть может ловушка… — предупредил Боендал.

Ондори метнулась вперед, чтобы проверить обстановку.

— Там нет никого, кроме закованной в цепи девчонки-подземыша. — Она впустила гномов внутрь.

Они сразу поняли, почему дверь не была заперта.

Балиндис лежала в центре комнаты, ее руки и ноги были переломаны, и кости торчали из тела. Она была покрыта запекшейся кровью и гноем, на обнаженных плечах виднелись порезы и ожоги, ей вырвали часть волос, и они неопрятными космами валялись вокруг, голову гномке обрили.

Железные кандалы, закрепленные на полу, удерживали беднягу.

От этого чудовищного зрелища у Тунгдила слезы выступили на глаза. «Что же они с тобой сделали? — бросившись к возлюбленной, он дотронулся до ее горячего лба. — У нее лихорадка от ран». Подняв топор, Златорукий разрубил кандалы. Несмотря на шум, Балиндис не очнулась, ее глаза оставались закрытыми.

— Никто не имеет права так обращаться с гномкой, — прорычал Боиндил, его глаза остекленели. Видимо, он готов был впасть в бешенство. — Враккас, только дай мне встретиться с одним из этих волшебников, и я его голыми руками на части разорву, что буханку хлеба!

Боендал протянул Тунгдилу свою накидку, чтобы прикрыть наготу Балиндис.

— Надеюсь, потом нам придется лечить только ее телесные раны, — прошептал он.

— Им еще не удалось сломить ее волю, иначе она уже была бы мертва. — Тунгдил нежно укутал накидкой ее плечи. — Значит, ее разум в порядке.

Тунгдил окончательно уверился в том, что самозванцы не заслуживают пощады, пускай они и пришли сюда для того, чтобы бороться со злом. Ничто не могло оправдать столь жестокого обращения со всеми, кто становился на их пути.

Поднявшись, он замер на месте. В восточной части зала стоял его приемный отец, Лот-Ионан!

— Как же это? — прошептал Златорукий.

Он осторожно подошел к воспитавшему его человеку и только вблизи понял свою ошибку. Нод’онн превратил Лот-Ионана в мраморную статую — магия предателя заставила плоть стать камнем.

«С этим ничего нельзя поделать», — сказала тогда Андокай. Тунгдил вздохнул. Статуя напомнила ему о прежней жизни, о днях в штольнях Лот-Ионана, о Фрале. Нежно дотронувшись до каменного изваяния приемного отца, Златорукий отвернулся. Сейчас у него не оставалось душевных сил, чтобы горевать. Настало время ненависти.

Друзья вернулись к кормилице, приготовившейся к побегу. Женщина завернула Балиндис в плотное одеяло, чтобы несчастная не замерзла. Фургас поднял гномку на руки, и они отправились в путь. Пока что никто не заметил присутствия посторонних во дворце.

Ондори возглавляла группу, за ней двигались гномы, потом Фургас с Балиндис и Розильда с Дорсой. Вскоре все вышли из здания, пересекли сад и подобрались к потайному проходу.

«Эта проклятая дрянь — аватара!» И тут Родарио повел себя не очень-то галантно. Он пнул светящуюся девушку, толкнув ее в сторону стола. Послышался грохот, и внезапно сияние угасло.

Затем актер вскинул руки и нажал на мешочки огнемета, направив пламя на двоих солдат и второго аватара. При этом он кричал слова выдуманного им самим заклинания. Напоследок он еще и швырнул в их сторону колбы с кислотой и бросился под стол.

На самом деле Родарио ожидал, что его мгновенно испепелят, но почему-то этого не произошло. Вокруг пахло гарью, но в него огнем никто не плевал.

Когда в голове у него прояснилось, актер увидел, что солдаты катаются по полу, пытаясь погасить загоревшуюся одежду. Мужчина в мантии погиб — колба попала ему в голову, и кислота проела череп.

— Ха! — обрадованный неожиданной удачей, мим выбрался из укрытия. — Вот что происходит, когда вы пытаетесь померяться силами с Невероятным Родарио!

Лирким лежала на столе среди тарелок с едой. Она сильно ударилась виском о столешницу и потеряла сознание.

— Запомни хорошенько: ни одна женщина не смеет так себя вести со мной!

«Я только что одержал победу над двумя аватарами! — уперев руки в бока, актер картинно расхохотался — он долго репетировал этот смех для одной из ролей. — А тебя я заберу с собой. Ты расскажешь нам, что твои друзья собираются сотворить с источником магической энергии».

Схватив Лирким за шею, он стянул ее со стола, снял с нее украшения, чтобы лишить магической силы, а затем влил ей в горло остатки вина и на всякий случай еще раз ударил бутылкой по голове. Теперь она будет без сознания достаточно долго.

Взвалив женщину на плечо, он уже направился к выходу из комнаты, когда в коридоре послышался какой-то шум. Громкие звуки борьбы наверняка привлекли внимание стражи. Радость от победы мгновенно угасла, а отвага начала таять, как грим на сцене в душном театре.

Родарио подбежал к окну и, выглянув в сад, заметил гномов.

— Эй, друзья! — Он открыл ставни. — Я взял в плен одну из аватаров! Но ее приятели-боги уже готовы изловить меня. Не могли бы вы…

— Спускайся оттуда, дурень! — крикнул ему Боиндил, размахивая руками. — Мы знаем, как отсюда выйти.

— Вообще-то я так с женщинами обычно не обращаюсь, — сказал актер, обращаясь к ногам Лирким. — Так что извини.

Не медля, он перебросил тело аватары через подоконник и спрыгнул следом. Удостоверившись в том, что сердце пленницы еще бьется, Родарио вновь взвалил девушку на плечо и последовал за своими друзьями, как раз открывавшими потайной проход.

Выбравшись наружу, они помчались по пустым переулкам Пористы. Метель съедала их следы, к тому же в такой снегопад разглядеть что-либо вокруг было трудно.

— Вот это удача, — заметил Родарио, увидев, что его спутники выполнили свое задание. — Сами боги помогли нам. Балиндис, малышка и аватар. Лучше и быть не может.

— Да что ты все время болтаешь о какой-то аватаре? — фыркнул Боиндил, изнывая под весом латного доспеха.

Непривычный вид брони не позволял гномам передвигаться достаточно быстро, да и Родарио приходилось несладко — Лирким была стройной девушкой, но актеру и этого было достаточно, чтобы запыхаться. И только Фургас бежал как ни в чем не бывало.

— Ее зовут Лирким. Она притворялась камеристкой аватаров, вернее, я так думал. Мы ужинали, когда в комнату ворвался ее друг, и тогда я понял, кто она на самом деле.

— Ну конечно. Наш болтун поймал аватару. — Бешеный никак не мог успокоиться.

Пленница что-то пробормотала, гномы разобрали слова «аватар» и «эоил». Прислушавшись, Ондори поспешно ударила ее по лицу.

— Это было заклинание, — объяснила альвийка. — Я не хотела, чтобы из-за нее начались неприятности.

— Хватит болтать, берегите дыхание, — прошипел Тунгдил, пытаясь справиться с болью в боку.

Они добрались до площади. Здесь, спрятавшись за грудой пустых бочек, их уже ждал Эртил. Горожанин открыл вход в канализацию, но тут Ондори замерла на месте, уставившись на метель. Снежинки, только что плясавшие в воздухе, вдруг превратились в крупный град, а затем в капли, забарабанившие по доспехам.