Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)

Дарвей не сводил глаз с девушки. Монах был вынужден признать, что если бы не излишняя бледность и темные круги под глазами, она была бы очень хорошенькой. У девушки были светлые волосы, стянутые лентой и серые глаза. Она сильно нервничала и не знала, как ей поступить. В последний раз бросив взгляд на приветливо виляющую хвостом собаку, она бросилась обратно в дом, хлопнув дверью.

- У тебя нервная хозяйка, - доверительно сообщил мужчина своему новому другу. - Пойдем, посмотрим, что она делает.

Дарвей, поднялся по лестнице, состоявшей всего из пяти ступенек, и вошел в дом. Памятуя о ноже в руке девушке, он двигался осторожно, держась близко к стене, чтобы под его ногами не скрипнула ни одна половица. Шум от постоянно работающего мельничного ворота был ему только на руку.

Обстановка в доме была скудная. Бедность поселилась здесь давным-давно. Она смотрела на него отовсюду. Из облупившегося платяного шкафа без ручек, со стола, на котором стоял неполный чайный сервиз - ему явно не хватало чашек и сахарницы. С укором взирала с потертой и сотни раз штопаной дорожки. В маленькой спальне, напоминавшей чулан, если бы не окно, стояла всего одна кровать. Похоже, что кроме девушки здесь больше никто не жил.

Да, здесь царила ее величество бедность, но у нее в услужении были верные слуги - чистота и аккуратность. В кресле возле окна монах обнаружил несколько мотков белых ниток и наполовину довязанную салфетку. Дарвей расправил ее: на тонком кружеве распустились невиданные цветы, существовавшие лишь в воображении их владелицы.

Почему молодая симпатичная девушка живет в этой глуши? Отчего ее единственный спутник - это собака?

После недолгих поисков монах нашел хозяйку на кухне. Она сидела, опустив голову и обхватив ее руками. Девушка не двигалась и походила на сломанную куклу. В ее позе было столько горя, что у монаха невольно защемило сердце. Дар хозяйки озерного города сделал его очень чувствительным.

Мужчина бегло осмотрел кухню в поисках ножа и нашел его брошенным в ведро с картофельными очистками.

- Я могу вам помочь? - спросил Дарвей, замирая на пороге.

- Уходите.

- Откровенно говоря, я надеялся купить у вас что-нибудь съестное. Мне предстоит дальняя дорога.

- Забирайте все, что нравится.

Тон ее голоса показался Дарвею подозрительным. Похоже, что она плакала, но изо всех сил старалась скрыть это.

- Что вы, я так не могу. Вот если бы вы продали мне хлеба, или овощей - это было бы в самый раз.

Он подошел к девушке и склонился над ней. Его покрытая ссадинами кисть в сравнении с ее рукой казалось слишком грубой.

- Посмотрите на меня, - мягко попросил Дарвей.

- Зачем? - едва слышно спросила она.

- Чтобы я убедился в том, что вы в порядке.

- Уходите. Оставьте меня в покое.

- Объясните мне, что происходит. Возможно, я смогу помочь. Конечно, за долгую жизнь на меня не раз бросались с ножом, но всякий раз этому была причина. Вот и сейчас я хочу выяснить причину.

Девушка медленно подняла голову. Монах не ошибся. Ее глаза были красными, а по щекам пролегли мокрые дорожки. Она была очень бледна.

- Как вас зовут?

- Лета.

- Хорошее имя... А меня - Дарвей. Это я вас так расстроил?

- Да... Нет, - она горько вздохнула и съежилась. Ее плечи поникли. - Какая разница!

- О, для меня разница огромная.

- Кто вы?

- Путешественник, - коротко ответил монах.

- Вам действительно нужны продукты?

- Да. Я не ел так давно, что готов был съесть даже вашу собачку, - он подмигнул девушке. - Шутка. Но я действительно очень голоден. Вы сжалитесь над несчастным путником?

- Путник... - словно эхо повторила Лета. - Как видите, я живу небогато. Так что ничего особенного предложить не могу.

- Меня вполне устроит, - Дарвей бросил взгляд в сторону печки, - то, что у вас в котле. Если только оно съедобное, конечно.

- Это гречневая каша. Можете забрать вместе с котелком.

- А как же вы сами будете без котелка? Или у вас есть еще один?

Она не ответила. Монах всматривался в ее лицо, пытаясь понять, о чем Лета думает. Вместо молодой жизнерадостной девушки он видел усталого, измученного жизнью человека. Лета пережила что-то ужасное, и это съедало ее. Дарвей мог поспорить, что ее терзает бессонница. Он выбрал неудачное время для визита. Или наоборот - удачное?

- Знаете, во время своих путешествий я видел всякое... - многозначительно сказал монах. - Разные чудеса. И кое-чему научился.

- Мне это не интересно, - ответила девушка, избегая смотреть ему в глаза.

- Чудеса случаются с нами независимо оттого, интересуемся мы ими или нет, - заметил Дарвей. - Они - неотъемлемая часть нашей жизни, их нужно принять как данность. Наше существование похоже на серый туман без проблесков света только потому, что мы позволяем ему быть таковым. Но если пожелать перемен, то поднявшийся ветер развеет туман без следа, и мы будем согреты солнечными лучами.

- Вы говорите странные вещи. Вы маг?

- Нет. Я - человек, такой же, как вы. Ищу свой путь, не зная куда идти и зачем. Прошу вас, не замыкайтесь в себе. Может, я и есть то чудо, которого вы ждали? Странный незнакомец, который желает помочь - вполне подходящая фигура, верно? Поговорите со мной. Ведь это так просто.

- Ах, если бы вы только знали... - она покачала головой. - В этом мире столько зла.

- Лета, - монах ласково коснулся ее плеча и усадил обратно на стул. - Злу необходимо противостоять. И главная битва ежесекундно происходит в нашем сердце. Зло может победить только в том случае, если вы откажитесь от борьбы.

- Простите, что я вас так встретила. Этот нож... - Не думаю, что я действительно смогла бы впустить его в ход.

- Поверьте, я бы вам этого не позволил, - усмехнулся Дарвей. - Почему вы живете здесь одна? Где ваши родители?

- Мать разбилась, упав с лестницы, когда мне было пять лет, а отец умер полгода назад. Он долго болел. Последние месяцы были просто ужасны - он высох, превратился в настоящий скелет. - Девушка всхлипнула. - Этого его мельница. Когда-то она выглядела лучше, чем теперь. Но я ее никогда не любила, и поэтому, после смерти папы здесь все разваливается. Хотя, - она покачала головой, - причина не только в этом.

- Продолжайте.

- Дела с каждым годом шли все хуже и хуже. У нас появился конкурент - мой дядя. Он вернулся с заработков обеспеченным человеком. Он был младше моего отца, и они всегда терпеть не могли друг друга. Абракас, так зовут дядю, построил новую мельницу ближе к деревне и приложил массу усилий, чтобы поссорить нас с крестьянами.

- К вам перестали ездить?

- Да.

- Но ведь это не все?

- Ну... - она опустила глаза. - Пять дней назад сюда забрело двое парней. Это настоящие разбойники, на них нет никакой управы. Они узнали про то, что я живу одна, и пытались забраться в дом. Выкрикивали всякие гадости. В тот раз мне повезло. Со мной был крестьянин с женой - старые знакомые моего отца, и двое их взрослых сыновей. Им нужно было перемолоть несколько мешков зерна. Присутствие посторонних отпугнуло парней. Но я думаю, что они еще вернутся.