Майя Зинченко - Путешествие мага Эдвина

- Уже неважно, - он махнул рукой и огляделся. - Эдвин! Я... Ты будешь смеяться, но я об этом мечтал все свою жизнь. Красота-то какая...

Карел был прав. Зрелище, открывающееся с балкона, поражало. В кристально чистом небе парили города, возведенные из розового камня. Они были похожи на отливающие перламутром жемчужины, рассыпанные по синему шелку.

- Невероятно! Как они держаться там? Где земля?

- В том мире нет земли Карел. Только небо и летающие города. Если не веришь, подойди к перилам и удостоверься сам. Это неопасно, - добавил я.

Карел осторожно подошел к перилам. Он наклонил голову, ища земную твердь, но внизу не было ничего кроме неба.

- Невероятно, - повторил мой друг.

По его пораженному голосу чувствовалось, что он еще не скоро забудет увиденное. Или не забудет никогда.

Со всем рядом раздался заливистый смех. Карел отпрянул. Откуда-то сверху величаво летел, переливаясь всеми цветами радуги, мыльный пузырь, в котором сидел зеленокожий мальчик лет восьми. Он приветственно помахал нам рукой, в которой держал вертушку, и полетел дальше. Мальчик был в небе не один. По воздуху летали сотни таких пузырей и в каждом из которых находился человек. Одни выстраивались в цепочки, составляя единый узор, другие летали самостоятельно.

- Пойдем вперед. Мы должны пройти этот час, а не стоять на одном месте. Чудеса чудесами, но мы не должны забывать о деле.

- Конечно, - Карел кивнул и с усилием оторвался от зрелища. - Эдвин, а ты заметил, какой здесь чистый воздух?

- Да, дышится легко. Доброе место.

Сделав десяток шагов, мы перешли к следующему окну. Здесь нам открылась совсем другая картина: ровное плато под красновато-фиолетовым небом, расчерченное на концентрические круги. Кругом, насколько хватало глаз, был только голый камень и черные смерчи.

- Другой мир?

Я утвердительно кивнул.

- Часовая Тропа - это мостик, соединяющий миры...

- Цитируешь учебник?

- Да. Признаю, что мистики были невероятным народом. Придумать такое, - я постучал ногой по ленте, - могли только очень мудрые существа.

- Хотел бы я знать, куда ушли мистики и почему, - пробормотал мой друг.

- Ушли в один из этих миров, а почему... На этот вопрос знают ответ только они.

- А в прошлый раз, когда ты был здесь, то видел эти же миры или другие?

- Другие. Тропе ни конца, ни края не видно. Меня всякий раз выбрасывает на новое место.

Карел достал карманные часы - роскошные золотые, доставшиеся ему от прадеда, и показал мне. Стрелки не двигались. Металл потускнел. Часы выглядели так, словно из них вынули душу.

- Как же мы узнаем, что прошел час?

- За этим следит сама Тропа. В одном из окон будет родной пейзаж Подземелья.

- Я бы назвал его родным с большой натяжкой. Более враждебного человеку места придумать трудно, - поморщился Карел. - Если здесь бесчисленное множество миров, то почему Тропа проходит через Подземелье, но никогда через наш надземный мир?

- Слишком сложный вопрос. Карел, никто точно не знает, как она работает. Мы ее только пользуемся.

- Это напоминает мне историю о том, что хрустальный шар - это незаменимое средство общения, но когда его дали обезьянам, они стали бросать его в стену, наблюдая, как он забавно скачет.

- Хочешь сказать, что мы используем Тропу не по назначению?

- Скорее уж не используем и сотой доли того, что она может нам дать. Ты не пробовал надеть здесь венец Сумерек?

- Нет, - отрезал я, зная, что за этим последует. - И не стану.

- Зря! Попробуй хоть раз! - у Карела загорелись глаза.

- Это глупое предложение, - я ускорил шаг, но если моему другу что-то пришло в голову так просто он от этого не откажется.

Все мы такие. У магов это в крови. Лежский осел, славящийся своим упрямством, по сравнению с нами - кроткая безропотная зверюшка, беспрекословно выполняющая любую прихоть хозяина.

- Но почему глупое?! Во мне говорит ученый и я уверен, что...

- А во мне говорит здравый смысл. Если я и прислушиваюсь к чьему-либо голосу, то он принадлежит моему инстинкту самосохранения.

- Если не хочешь ты, то я могу надеть. Всего на секундочку, чтобы проверить, как он будет себя вести.

- Поверить не могу, что слышу от тебя такое! Карел, а если ты пропадешь? Раз - и все! Что тогда мне прикажешь делать? Один мой друг уже готовит для себя апартаменты на том свете, и я не хочу, чтобы ты тоже этим занялся.

Карел вздохнул и отвернулся, признавая тем самым мою правоту. Не отбирать же венец Сумерек силой. Мы пошли дальше, разглядывая невиданные миры за перилами балкона.

Они все были такими разными: одни густонаселенные, полные ярких цветов, солнца, а другие безжизненные, серые, лишенные даже скудной растительности.

- Все-таки я много не понимаю... - покачал головой Карел.

- Чего именно?

- Если я перемахну через перила, то попаду в другой мир, верно?

- Теоретически.

- За время открытия Часовой Тропы по ней прошли сотни магов. Но я никогда не слышал, чтобы они исследовали иные миры.

- Это легко объяснить.

- Правда?

- Да. На этот счет у меня есть две версии - зловещая и научная. Одна исключает другую. С какой начать?

- Со зловещей, естественно.

- То, что ты не слышал об этом, еще не означает, что исследований не было. Маги, лишившиеся защиты Тропы могли быть разорваны чудовищами, угодить в рабство, заблудиться, стать скитальцами и так далее.

- Я и сам предполагал нечто подобное, - хмыкнул Карел. - Дальше.

- Тропа могла не пустить их обратно. Они могли лишиться своих способностей и были не в состоянии снова встать на Тропу. Могли все-таки вернуться на Тропу, но не найти наш мир - ты же видишь сколько их здесь.

- Это ужасно...

- Я предупреждал. Вторая версия мне больше по душе. Тропа пускает сюда только тех, кому не нужны другие миры. Одержимые исследованием на нее не станут, это удовольствие выпадает только тем, кто хочет сократить время перехода и попасть из одной точки в другую.

- Хочешь сказать, что я не нашел ее только потому, что меня грыз червячок познания, и мои способности здесь не при чем?

- Уверен, что с ними все в полном порядке, - я ободряюще похлопал его по плечу. - Сам посуди - ты отличный маг и доказал это неоднократно. Случай с Тропой ничего не значит.

- У меня прямо камень с души упал. Спасибо.

И почему у действительно талантливых и умных людей, есть сомнения по поводу своих способностей, а у тупых бездарностей нет? Они свято верят в собственную уникальность.

Перед моими глазами проплыла вереница лиц, которые вполне подходили под это нелестное определение. За прожитые годы мне часто приходилось с ними сталкиваться и должен заметить, что в руководящих кругах - при императорском дворе, например, их процент был значительно выше. Чем никчемнее человек, тем он больше мнит о себе.