Денис Субботин - Огненный дождь

Измождённый ожиданием Радан медленно осел на ковёр.

-Слабаки они! – презрительно прогудел в мёртвой тишине Рудослав и шумно сплюнул. – Тьфу!

1.Ярослав и Умила. Княжеский кром Хомлграда. Двадцать третий день Липеца. Утро.

Сборы войска в поход – дело хлопотное и трепетное. Две седмицы, что затратил на сбор своего войска и подготовку его к походу Лютень купил безумной ценой. Все воеводы и бояре, все сотники и десятники давно уже забыли про нормальный сон, ели урывками и даже нужду справляли почитай что на ходу… Зато весь задний двор крома пропах так гадостно, что по нему пробегали бегом. Даже последние чернавки шли на него только в виде наказания… Зато войско было готово. И сгорело при этом всего два дома и одна корчийница 14 14 корчийница - кузница … Войско окончательно было готово к выступлению на двадцатый день месяца Липеца – он выпал на ломотень 15 15 ломотень – понедельник, также именуется первень . Но уже после этого ещё три дня – до четвертока 16 16 четверток - четверг войско было распущено по домам. Почти всё. Кроме воевод и сотников. Эти метались уже совершенно загнанные, последний раз проверяли коши 17 17 кош - обоз , корабли и припас. В том числе и Ярослав, который должен был отходить со своей сотней на огромном струге, под прапором брата князя, набольшего воеводы Радовоя. Так всегда было. Так должно быть и сейчас. Ярослав загнал себя, но сотня – от людей до коней, выглядела действительно лучшей. Такой и была. Не зря князь Лютень как-то обронил в разговоре с братом, что этого сотника надо бы построжить ещё больше. Чтобы не распускался и не загубил свой талант прирождённого воеводы. Суровый Радовой, правда, что-то там возразил, мол про талант ещё рано говорить… Но главное – князь Ярослава ценил. Для воина нет ничего выше такой награды. Для княжеского дружинника, милостью князя живущего, тем более…

-Ярослав! – голос несомненно принадлежал молодому да раннему Ждану, одному из лучших воинов его сотни. – Сотник!..

-Чего тебе? – спросил Ярослав, отрываясь от четвёртого пересчёта запаса стрел, что заняли один из трёх положенных сотне возов. Впрочем, на возах припас довезут только до корабля. И на возы же сложат, когда придут в Торгард…

-Сотник, тебя в терем зовут! – доложил заметно запыхавшийся воин.

-Князь?

-Да нет… - Ждан пожал плечами. – Мне отрок передал, мол, на гульбище 18 18 гульбище – находящийся на уровне второго-третьего поверха балкон, терасса надо идти!

-Так – князь! – удивился Ярослав. – Он же там любит бывать!

-Не князь! – упорно замотал головой дружинник. – Чего бы тогда столько тайны?

-Тилла, что ли… - тревожно нахмурив лоб и поспешив в означенное место, пробормотал на ходу Ярослав. – Давно я не видал её!

И впрямь, давно… С того дня, когда на днище ушкуя они подчинились воле Лады или, что вернее – Леля, минуло больше двух седмиц. А вернее – четырнадцать полных дней. И он не горел особым желанием, и сама Тилла, хоть и мелькала пару раз где-то неподалеку, не подходила и не заговаривала. Яросвет, трепло толстопузое, клялся, что она побледнела ликом и вообще опала с лица и фигуры. Но шутил обычно находясь на некотором отдалении. Рука у сотника всегда была тяжела, а вот с чувством юмора… тоже какое-то тяжёлое оно у Ярослава!

-Стой! – преградили сотнику дорогу двое рослых, как на подбор огромных гридней из третьей, кажется, сотни. – Слово скажи!

-Я те дам, слово! – рыкнул Ярослав. – Так дам, даже «мама» сказать не сможешь! Пошёл прочь!

Ярослава знали. И знали, когда с ним можно пойти на принцип, а когда лучше отступить. Сейчас как раз такой случай был – когда требовалось отступить. Гридни и отступили. И Ярослав уже через пять минут вышел на гульбище…

Здесь было пусто. Никого на все десять шагов длинны и три – ширины. Ни единой души.

-Эй! – на всякий случай окликнул сотник. – Есть тут кто?!

Тишина в ответ…

Ярослав нахмурился. Ждан не мог пошутить, воин был может и взбалмошный, но в общем – надёжный и преданный. Тогда – кто?

-Сотник Ярослав! – раздался удивлённый голос за спиной. – Ты что здесь делаешь?

Не голос – голосок, серебристый перелив птички-соловушки. Руки Ярослава, до того упёртые в раздражении в бока, медленно обрушились вниз. Колени задрожали а с лицом происходило что-то, недостойное воина. Кажется, он одновременно пытался улыбнуться и не напугать своим зверским оскалом самую нежную и ласковую девушку на свете…

-Княжна Умила! – робко рокотнул он, сейчас особенно ясно осознавая, насколько его грубый голос не совестим с её – нежным. – Ты здесь?

-Где ж мне ещё быть, как не тереме моего брата? – удивилась та, пристально разглядывая сотника своими огромными зелёными глазами а пальцами незатейливо перебирая длинную, ниже пояса опускавшуюся в покое рыжую косу. – Я пока ещё замуж не пошла, перед Ладой не вставала! Любого за руку не брала!

-Это ты меня звала? – хрипло спросил Ярослав.

-Я? – удивилась поначалу Умила. – С чего бы это?.. Да, я! Вы ведь сегодня уходите?

-Да!

-На войну… Страшная будет война?

-Да! – тихо повторил Ярослав.

-И многие погибнут…

-Род на то нас и создал, княжна! – возразил Ярослав. – Нам надо жить и умирать со славой. А какая слава, если б мы отказали обижаемым в защите? Позор для нас!

-А ты… ты тоже можешь погибнуть? – совсем тихо, потупив свои прекрасные глаза и заалев ликом, спросила Умила.

-Я – воин! – всё ещё не понимая, куда клонит княжна, возразил Ярослав. – Конечно, и я могу!

Наклонись… И закрой глаза! – велела вдруг княжна.

Ярослав, почему-то вспыхнув лицом тоже, послушно закрыл глаза и наклонился. Замер в ожидании невесть чего и кровь взбурлила а в голову лезли мысли совсем не священные… Потому и испытал некоторое разочарование, когда на шею ему лёг твёрдый кожаный ремешок, потом губы обожгло то ли ветерком, то ли лёгким поцелуем её, пахнущих малиной губ… Потом раздался лёгкий цокот каблучков и когда сотник раскрыл глаза, Умилы рядом уже не было. А может, то был сон? Нет, на шее ощущалась новая тяжесть и Ярослав поспешно сунул руку за отворот рубахи – оберег. Священное Коло Сварога – круг с четырьмя изогнутыми лучами, могучий оберег и славный дар любви. Любви?..

Ярослав заполошно огляделся. Нет, никого нет и вряд ли кто сейчас смотрит наверх, чтобы бояться, что всё раскроется. Да и чем накажет князь? Пошлёт в самое пекло? Так он, Ярослав, смерти и впрямь не боится!.. Тут только заметил ещё один свёрток. Тот лежал, скромненько прислонённый к опоре и вроде бы невзначай там оставленный. Вот только содержимое стоило почти столько же, сколько его меч – рубаха из обояри 19 19 обоярь - шёлк , яркого скарлатного 20 20 скарлатный - алый цвета. Такая и стрелу в тело не пустит, и рожно копья. И кровь на ней не так видна…