Денис Субботин - Времена без Героев

- А маг наш чего-то совсем загрустил! -громким шепотом сообщил вдруг всем Эдрик - Ты чего это, жреца пожалел, что ли? Так он сам дурак! Надо было бить нас посохом по головам, пока двое было, да в горы удирать! А он, вишь ты, благородного начал из себя строить! Вот и схлопотал себе на задницу!

- Ты угадал, норлинг! -вздохнул Равен - Именно на задницу… Через три дня его на кол посадят! А рядом - всех десятерых его товарищей… За то, что слушали!

- Правильно говорят, ересь там у вас, на Полуночи! -сердито фыркнул Юлий - Если уж ты, Посвященный в веру, жалеешь еретиков!

- Да чего их убивать?! -вскричал рассерженный не на шутку Равен - Подумаешь, велика опасность - десяток полубезумных идиотов! Много они вреда принесут? Много ли невинных душ совратят с пути истинного?!

- Даже если одну -это много! - немедленно возразил Стриж - И вообще, если хочешь знать…

Дальше на варваров и Равена обрушилась чисто теософская риторика и Мстислав отметил, как челюсть его начала подвергаться участи быть вывихнутой. Более скучного разговора он еще не слыхал…

Так они проехали еще квартал, может и два. На чужеземцах смыкалось немало взглядов - неприязненных, любопытных, вовсе никаких. Перед ними размыкались или наоборот, старались заступить дорогу… Впрочем, довольно часто такие намерения приводили к катастрофам. Впереди у четверки ехал Мстислав и вид гиганта гардара на гигантском же гардарском жеребце вызывал вполне понятную робость у самых задиристых кирифорцев…

- Здесь! -внезапно оборвав занудный свой спор с Равеном, объявил Юлий - Таверна "Дукат Филиппа" - лучшая здесь! Ну, и ст о ит, конечно, дорого…

- Ну, денег у нас сейчас куры не клюют! -громогласно сообщил всему двору Эдрик и тут же встрепенулся, расправил плечи и выпятил грудь - по двору семенила в потертом пеплосе черноволосая красотка. Эдрику, за всю дорогу от дома не имевшему возможности показать себя во всей красе, неожиданно сильно захотелось произвести впечатление на эту служанку…

- Эдрик, отведи коней в стойло! -сухим вороньим граем раздался рядом голос Мстислава - Догонишь нас уже внутри…

Эдрик попытался было встрепенуться, но под пристальным взглядом Мстислава увял… Да и не было нужды спорить. Девка, оказывается, несла два своих ситула с водой как раз в конюшню…

Под смешки слуг и части высыпавших на крыльцо постояльцев, викинг, красный как рак и злой, сполз с коня на землю. Вымещая злобу, пинком отослал к крыльцу попавшийся ему под ноги обод от тележного колеса… Впрочем, как только он ввалился внутрь коновязи, настроение резко поднялось. Девка стояла совсем рядом - шагах в десяти от него, внаклонку, выливая второй уже ситул в длинную, вытесанную из цельного куска дерева поилку…

- Эй, красотка! -громко сказал не привыкший откладывать подобные дела в долгий ящик Эдрик и сразу же схватил ее за роскошные, оттопыренные и крепкие ягодицы - Ишь, какая кобылка!

В следующий миг он узнал, что кобылки, оказывается, умеют брыкаться… Он оказался на грязном земляном полу, весь испачкавшись в дерьме, с гудящей головой и саднящей кожей на левой скуле. Глаз медленно, но неотвратимо заплывал…

- Чего тебе? -грубым, лишенным для Эдрика всякого очарования голосом поинтересовалась "красотка" - Или совсем с ума сошел, к мужней жене приставать?!

Грудь ее, огромный пышный бюст, в волнении вздымался почти горизонтально, бедняга Эдрик никак не мог оторвать свой взгляд от этого движения. Впрочем, к вожделению примешивалась беспомощная ярость. Ему, любимцу всех без исключения девушек и женщин Моркинскинны и даже всего Лоннафьорда, впервые отказали! Причем так отказали, что теперь на много дней придется отказаться даже от мысли привлечь женщину своим неотразимым, победным профилем…

Служанка, меж тем, времени попусту не тратила. Долив в поилку то, что оставалось в ситуле, она молча вышла, гордо задрав крохотный носик на круглом лице кверху. С улицы вновь раздался ее громкий голос. Она явно кого-то отчитывала… Послышался общий смех…

- Проклятье! -с отчаянием прошептал Эдрик, тщетно пытаясь стряхнуть с себя крепко въевшиеся в ткань комки конского дерьма - Как же мне теперь идти?!

Оказалось, очень просто. Его появление, правда, было встречено всеобщим весельем, но в веселье этом норлинг угадал нотку сочувствия. Наверное, не он был здесь первым, кого постигла неудача… Эдрик поднял голову и расправил плечи. Он легким шагом, стараясь не выказывать боли, с каждым этим шагом отдающейся в голову, пересек двор и вошел внутрь…

Довольный Мстислав стоял, прислонившись к лестнице и что-то оживленно и громко втолковывал мальчику-слуге. Он только искоса глянул на Эдрика, сообщив тому, впрочем:

- Мы сняли тут большую комнату наверху. Все поместимся! Можно было, конечно, несколько снять, ты храпишь и вообще плохо спишь… Но -денег жалко! Перетерпим пару ночей, пока Юлий будет договариваться о грамоте!… Кстати, я заказал там, наверху воды горячей для нас для всех. Ты, кажется, испачкался… Иди первый!

Эдрик хотел было возразить, сказать, что совсем недавно мылся - седмицы еще не прошло… Но сдержался, представив себе, как выглядит сейчас. Может, не так уж и не права была та баба?…

Ступени заскрипели под его немалым весом, когда норлинг заспешил наверх…

Довольный и чистый, благоухающий каким-то базиликанским благовонием, Эдрик прошел по темному переходу и остановился перед дверью в снятую для них комнату. Настроение было радужное, хотелось творить добро и расцеловать всех девушек… мда. За дверью слышался плеск воды и довольный смех Юлия. Базиликанец, впрочем, и не скрывал, что мыться одному ему не придется, что у него уже все на мази… Остальные трое, не способные даже толком объясниться, молча страдали, глядя, как испаряются последние их шансы…

Эдрик замялся. Входить, значило - помешать, а мешать в делах сердечных он очень не любил. Не войти, значило рассердить Равена, которому норлинг обещал принести ученую книгу. Одну из трех, которые подарил ему в милларии от города жрец Сербилус. Вроде бы, там шла речь о какой-то магии… Слава Веору, Эдрику о таких делах задумываться не приходилось… Нет, он все же войдет!

Дверь открылась без скрипа - кто-то здесь старательно проследил за такой мелочью. Эдрик, с порога еще начав улыбаться нагло и вызывающе, шагнул внутрь… Улыбка сначала замерла на его губах, а потом и вовсе испарилась…

Юлий и впрямь сидел в огромной лохани, раньше до краев почти наполненной горячей водой. Чистой водой - служка поработал на совесть. Разумеется, часть воды уже впиталась в пол. Разумеется, в лохани он сидел и активно вытеснял воду не один… Вторым, вернее - второй была та самая роскошная служанка, за которой попытался ухлестнуть Эдрик. С ущербом для себя попытался, глаз уже окончательно заплыл…