Виктория Дегтярева - Девочки, не ссорьтесь

Энди расхохоталась:

— Ну ты даешь! Бедный Флитвик! Представляю себе эту картинку…

— Да уж, — Молли тоже смеялась, — в последний раз так забавно было, когда я два года назад сорвала урок у Биннса. Я тогда перед началом занятия опробовала свои веселящие хлопушки — и весь урок на каждую скучную фразу бедняга Биннс получал взрыв хохота. Он никак не мог понять, в чем дело! Нудит что-то о гоблинах, а все ржут, как ненормальные, чуть ли не под парты падают. Вот это был номер.

— Молли! — Энди уже задыхалась от смеха. — Ты меня этими историями в гроб вгонишь! Вообще, я просто поражаюсь тебе — до чего же ты несерьезная! Даже не могу представить, какой ты станешь лет через двадцать. Неужели так и будешь взрывать веселящие хлопушки и изобретать невесомые порошки?

— Мммм, дай-ка подумаю. А вот представь, что через двадцать лет я стану солидной замужней матроной и нарожаю к этому времени троих… нет, пятерых… нет, лучше семерых детей! А? И если они пойдут в меня и будут хулиганить, я им такое устрою! — Молли придала лицу комически-свирепое выражение и сжала кулаки, показывая, что именно она устроит своим будущим детям. Тут уж Энди не выдержала — от очередного взрыва хохота она поперхнулась сливочным пивом и, отчаянно откашливаясь, начала сползать под стол. Молли за воротник мантии вытащила ее и широкой ладонью похлопала по спине.

— Спокойствие, дорогая, не надо умирать от смеха — ты мне еще нужна живой и невредимой!

Весь вечер после этого знаменательного похода в Хогсмид у Андромеды было великолепное настроение. Она еще хихикала про себя над рассказами Молли, выходя после ужина из Большого зала, когда ее отловила Белла и оттащила в сторонку «для серьезного разговора», как она выразилась. Тут же хорошее настроение у Энди испарилось — серьезные разговоры со старшей сестрой еще никогда не доставляли ей удовольствие.

— Послушай, Энди, — начала Беллатрикс угрожающим тоном, — я давно хотела поговорить с тобой о твоем поведении. Ты сама понимаешь вообще, что творишь?! Мало того, что ты упорно продолжаешь дружить с этой грязнокровкой Эллисон МакАлистер…

— Белла! Я тебе сколько раз говорила — не смей называть ее грязнокровкой. И я сама могу решать, с кем мне дружить, а с кем нет. Она, между прочим, лучшая ученица на нашем курсе…

Белла в ответ только раздраженно махнула рукой и продолжала:

— Так ты еще и в Хогсмид шляешься Мерлин знает с кем! Зачем ты потащилась туда сегодня с Молли Прюитт??

— Она же наша двоюродная сестра, ты что, забыла? — Энди даже задохнулась от возмущения.

— Она учится в Гриффиндоре. Общаться с гриффиндорцами — дурной тон, не понимаешь ты этого, что ли? И к тому же она встречается с Уизли. Тебе надо объяснять, какая репутация у этой семейки? Энди, ты позоришь честь Блэков!!

Андромеда с шумом выдохнула и постаралась говорить спокойно:

— Белла, ты не имеешь права меня в этом обвинять. Что такое абстрактная честь Блэков, если — и ты это прекрасно знаешь, — для меня важны конкретные люди, моя семья — родители, ты, Цисси… Я вас люблю и хочу, чтобы мы не ссорились.

— Ах, да, — усмехнулась Белла, — я и забыла, что ты у нас штатный миротворец. Все пытаешься примирить непримиримое… Знаешь, я ведь, кроме шуток, понимаю, что из нас троих ты — лучшая. Ты во всех стараешься видеть только хорошее. И у тебя принципы — не такие, как у меня, но принципы. Я-то про себя прекрасно знаю, что я та еще стерва. Но у меня есть цель в жизни и я знаю, за что буду бороться. — При этих словах в ее глазах вспыхнул такой яростный огонь, что Энди невольно отодвинулась на шаг. — А наша младшая сестричка — посмотри на нее, Энди! Ни о чем не думает, ни к чему не стремится. Один ветер в голове. Наряды, украшения, мальчишки. Что за дурочка! Прикажешь и ее любить и уважать? За что?

— Ну что ты опять за старое, Белла! — Энди устало вздохнула. — Цисси — хорошая девочка. Просто интересы у нее другие. Ей не нужны, как тебе, великие идеи, за которые она будет бороться. Ей нужен дом, семья. Она выйдет замуж и будет хорошей женой и мамой — вот увидишь. Что в этом плохого? У каждого в жизни свой путь — пойми ты это.

Белла в ответ долго молчала, потом медленно провела рукой по лицу, как будто пытаясь смахнуть что-то невидимое с глаз.

— Да… Я понимаю. Просто забываю все время — очень уж хочется, чтобы мы все — наша семья — шли одним путем. Тем, который я считаю правильным. А ты… ты мудрее меня, ты понимаешь, что так не бывает. Ты хорошая, Энди. Я хочу, чтобы ты была счастлива. — Она порывисто обняла Андромеду, стиснула ее плечи, потом резко развернулась и размашистым шагом пошла по направлению к слизеринским подземельям. Андромеда с грустной улыбкой смотрела ей вслед.

А через год Энди стояла в огромной толпе гостей, собравшихся на свадьбу Беллы и Руди Лестрейнджа, и плакала. Ей казалось, что очень важную и серьезную часть ее жизни отрезали и выбросили прочь. И никогда не будет как прежде — нет больше трех сестричек Блэк, шептавшихся когда-то в одной постели, накрывшись с головой одеялом, игравших в прятки и салочки, любовавшихся закатами, сидя рядышком на ступеньках родового особняка. Беллатрикс стала совсем чужой, и Энди просто перестала понимать, что творится в голове старшей сестры. Они почти не разговаривали с того памятного момента у дверей Большого зала. Энди казалось, что Белла не хочет больше ругаться с ней, но боится не сдержаться, поэтому предпочитает игнорировать. Что ж, наверное, это и к лучшему… Но почему же тогда сейчас так больно?..

Ее не покидало отвратительное чувство, что она присутствует не на свадьбе, а на похоронах, где провожает сестру в последний путь. Ей с самого начала было ясно, что Руди — не тот человек, который способен повлиять на Беллу и выбить из ее головы это безумное увлечение Темным Лордом и его идеями. Скорее все будет наоборот — Беллатрикс потащит мужа за собой, и он послушно, как собачонка, пойдет, куда бы ее ни занесло. Вон как смотрит на нее — восхищенно и немного испуганно. Убожество, а не жених. А Белле нельзя такого мужа-подкаблучника — совсем зарвется и потеряет контроль над собой и своими желаниями. Ужасная ошибка… Энди тряхнула головой. Слезы бессильного отчаяния безостановочно текли по лицу.

— Смотри, как девочка расчувствовалась — за сестру, наверное, так радуется! — услышала она сбоку мужской шепот. Троюродный дядюшка Арчи склонился к уху своей жены, толстой и уродливой тетки Милдред.

— Да ну что ты, Арчи, — зашептала в ответ Милдред, оживленно брызгая слюной. — Это она завидует. Переживает, что ее саму замуж никто не возьмет. И зря — дурнушка, конечно, но все-таки Блэк. С Блэками все мечтают породниться, уж кого-нибудь да найдут ей родители. Глупая девчонка.