Оксана Демченко - Паутина удачи

– Через три недели будет открытие прогулочной дороги, – прикинула я. – Знаете наверняка, сорок километров, от столицы до Златолесья.

– У меня уже шьют наряды, – заинтересованно кивнула лучшая столичная портниха. – Загородный пикник на траве… – Она осеклась и улыбнулась. Глянула на платье, на меня: – Деточка, у тебя есть хватка. Вещь сшили по эскизам моей дочки, это первая ее большая работа, я сомневалась… но пока ждала и собирала мнения. Ты натолкнула меня на верную идею: подарю его дочке Потапыча от имени своей девочки.

Идея была безупречна, как выверенная отцом дуга рельсового пути. Я кивнула. Сударыня Ушкова – а я не сомневаюсь, мне повезло увидеть именно ее – снова улыбнулась, мягче и теплее:

– Вот там, на столике, лежит книга. Запиши адрес своего пансиона и имя. Платье я тебе не пришлю, не рассчитывай. Но сумочку моя Аня соорудит. Само собой, в случае успеха нашей затеи. Анна, иди сюда!

Младшая портниха семьи Ушковых была так же худа и легка, как и ее мать. Она ощупала меня одним опытным взглядом. Кивнула. Я поняла, что женщина слышала разговор и восторженная оценка ее платья была очень для нее важна.

– Сделаю, – отрывисто бросила портниха. – Но не такую, я вещи не повторяю. Тебе надо будет подобрать нечто свежее. Ты сама решаешь, что красиво и что достойно внимания. Редкая способность в столь юном возрасте.

Она развернулась и ушла. Ее мама тоже. Я в последний раз щелкнула замком и вернула сумку одной из работниц ателье. Проследила, как вещица занимает место в витрине. Что же теперь думать? Меня удачно облили грязью… Ничего себе везение! Благодаря неприятности я потрогала сумку и даже обзавелась надеждой на иную, еще лучшую и сделанную лично для меня. Грязь в плохо промытых, прилизанных волосах отвратно чесалась. Запах машинного масла не желал исчезать с кожи. Ну и пусть. Я миновала улицу под бдительным присмотром Яши и зашагала к владениям Потапыча. У меня в запасе еще два с половиной часа до отправления поезда. Успею сыграть партию-другую.

У Потапыча в зале за кабинетом стоит лучший стол в городе. Дорогое зеленое сукно. Резное дерево. Поверхность ровная, ее выверяли и доводили до идеального состояния здесь же, в депо. Ножки сразу отрегулировали по большому инженерному уровню, к тому же проверяют горизонтальность стола с завидной регулярностью. Шары из слоновой кости и рога мамонта тоже безупречные, выточенные в ведомстве по строжайшим допускам геометрии. В общем, если меня ждут, а я опаздываю, это беда…

– Потапыч уже закончил совещание?

– Нет, благодарение Богу, – отозвался Яша, распахивая дверь зала отдыха. – Задерживаются они. Уже велели, ежели что, поезд ваш с расписания снять до специального распоряжения.

– Ужас.

– Ничего, нам настроение Самого важнее графика, – усмехнулся посыльный. – Обед изволите? Велено легкий. Суп куропаточий, трюфели, печень гусиная, икорка. Все установим удобно, чтоб вы могли не отвлекаться.

Я благодарно кивнула, посыльный удалился исполнять поручение. Вот и шкаф. Потапыч – солидный человек, до ужаса солидный. У меня свой набор «оружия», все заказано еще в зиму. Оно и понятно, играть с всесильным начальником всерьез и с азартом, да еще безнаказанно ругаться при этом, – такое дозволено только «пигалице». Мы настолько разные, что врагами быть не можем. Друзьями, наверное, тоже. Зато мы мило воюем – на конфеты и прочие мелочи. У Потапыча, кстати, я выиграла табакерку для деда. Точнее сказать, он мне проиграл эту вещицу, и со значением проиграл.

Поле стола ровное, зеленое и бархатистое. Само по себе оно не содержит никакой странности, магии, уклона или иной провокации движения. Оно – покой. Шары на нем лежат неподвижно. Как судьбы, которых не коснулись внешние обстоятельства. Всю жизнь так и не шелохнутся, ограниченные рамкой треугольника. Игра сосредоточена на движении и смещении обстоятельств, и в пределах этого стола мне подвластно и то и другое. Занятное состояние. Наверное, для меня более полное и сложное, чем для любого иного игрока. Прочие толкают шары и надеются на выигрыш – деньги, престиж, азарт… А я тренируюсь и размышляю. Для меня сложные соударения шаров – сама судьба, сплетенная с удачей и характером. И без партнеров я играю в странную, никому не понятную игру. Сегодня вот хочу вспомнить ту сказку, что рассказал мне Марк Юнц год назад, в нашу первую встречу. Я много раз над ней билась. И пока не в состоянии отделить правду от домыслов, удачу от судьбы и расчета, реальные обстоятельства от подстроенных. Но здесь, в столице, близ рельсов, в здании главного вокзала, где удача гудит и звенит от своей густоты, думать и искать проще.

Я взяла кий и небрежно, не глядя и не примеряясь – а так оно и было, ведь разве кто помнит начало этой истории? – разбила шары.

Жила-была на юге Ликры девочка по имени Леся. Алеся? Люся? Или леди Алиса? Не знаю. И Юнц не помнит точно. Зато он сказал, что Леся родилась птицей, как и я. Только у меня папа – Король, мама – бесподобная Ленка. На удачу мне чихать, а вот Леся на трещины не наступала. Берегла свет самых малых успехов и опасалась тьмы ничтожных неудач. Мечтала о великом будущем. Впустую мечтала, сидя на крылечке дома и глядя вдаль.

Шары закончили движение, разбежавшись вяло и неохотно. Не было в жизни Леси ничего, готовящего перемены. Не было до тех пор, пока младший сын императора Угорова – а тогда Ликрой правил император, и без всяких там рельсов у нас было то еще застойное, гнилое болото – не возжелал власти.

Я выбрала темный шар и поместила его у бортика, далеко от прочих. Шансов у его высочества Василия Третьего было ничтожно мало, и он поставил на удачу. Все поставил, без остатка. Сошелся с канцлером Арьи своего времени и вытребовал у того магов-пси для дела. Нашел трех девушек на роль личной счастливой птицы. Выбрал самую никчемную – эту вот Лесю. Я осмотрела шары вблизи от назначенного «птицей». Хорошо играется. Магов было, как помнит Юнц – а точнее, его предшественник, ректор фон Гесс, – четверо. Они поселились недалеко от жилища Леси, и скоро ей стали сниться красивые цветные сны. Да и наяву грезы были яркими, живыми. Высокая задача спасения мира. Богоизбранность. Уникальность силы удачи. Да мало ли что! Теперь уже не скажешь точно. Собственные фантазии переплелись с привнесенными. Девочка начала прорицать везение и одаривать успехом. Сперва по соседям прошлась, потом весь Таврский уезд о ней заговорил.

Когда Лесе исполнилось восемнадцать, она прославилась на всю страну. Спасла от неминуемой смерти сына императора. Рассмотрела черноту удачи в подточенном врагами перекрытии моста, остановила карету и уехала на ней же объездным путем в столицу – уже как невеста Василия Угорова. Одного из магов его высочество тогда же и сдал, вывел из игры, как опасного и знающего слишком много. У агента Арьи был найден подробный план обрушения злосчастного моста. Казнили мерзавца, а как иначе?