Олег Яковлев - Маски Черного Арлекина

Покупатель взял коня под уздцы и повел за собой, тот пошел смирно, будто и в помине не было того недовольства, которому эльф только что был свидетелем. Насчет того, что Коготь (ну что за странное имя для коня?) признал в нем своего хозяина, Мертингер пока не обольщался, слишком хорошо он знал лошадей. Выжидает, присматривается, еще не решил, кто перед ним, друг или враг.

«Ничего, скоро мы с тобой подружимся», – подумал эльф и прибавил шаг, торопясь вернуться на постоялый двор засветло.

Весь вечер Илдиз Тагур хмурился, облокотившись о трактирную стойку, – мрачные предчувствия, одно горше другого, терзали его душу, не давая покоя. Уж слишком много всего сегодня произошло – и незнакомец этот эльфийский, и Брайан со своим вдруг нежданно проснувшимся вдохновением, и посетителей многовато – за всеми не уследишь. Народ в порту быстро прознал, что давешний забулдыга Брайан Звонкий выдал на-гора сразу несколько отменных баллад – от желающих поглазеть на вдруг протрезвевшего певца и послушать его творения не было отбоя. Казалось бы, наливай всем эля втридорога, да радуйся, ан нет – Илдиз спиной чувствовал: не к добру этот свалившийся на него сегодня доход, ох, не к добру.

Поэтому, когда в очередной раз отворилась скрипучая входная дверь и на пороге появился щуплый малый, от одного взгляда в глаза которому большинство дельцов в Сар-Итиаде бросало в дрожь, Илдиз даже не удивился. Чего-то подобного он и ожидал весь вечер, рассеянно поглаживая под прилавком взведенную тетиву арбалета. Страх... он тут же ушел, не успев появиться, – сегодня жизнь Тагура уже успела повисеть на острие эльфийского клинка, и негоже тому, кто не испугался морозного взгляда исполосованного шрамами эльфийского лорда, бояться какого-то мальчишки, пусть даже этот мальчишка – личный убийца самого Ночного Короля.

Это был невысокого роста худощавый парень четырнадцати лет от роду с прямыми светлыми волосами, более походящими на седину, и удивительно правильными, благородными чертами лица, впрочем, безнадежно испорченными вечно пляшущей на тонких поджатых губах презрительной усмешкой. И еще глаза. В них невозможно было смотреть – в черных бездонных колодцах отчетливо читалась затаившаяся до поры смерть. Так оно и было – репутация мальчишки могла дать фору любому убийце, состоявшему в воровских гильдиях Сар-Итиада. Количество его жертв, по слухам, исчислялось десятками, и пусть большая часть тех ужасных историй была намеренно распущена приспешниками Ночного Короля для пущего устрашения подданных, крови на руках этого мерзавца, как и мертвецов, отправленных им на кладбище, было чересчур много для столь юного возраста и, казалось бы, тщедушного тела.

Ни имени, ни происхождения малолетнего убийцы в городе никто не знал, все называли его просто «Бастардом». Кличка приклеилась к парню с самого его появления подле Рейне Анекто пару лет назад, а может, он сам избрал себе это прозвище – кто знает. Одно можно было сказать точно: Ночной Король благоволил своему протеже, никогда не отказывая тому ни в чем, и мальчишка отвечал своему господину поистине звериной преданностью. Сар-итиадцы невесело шутили на этот счет: «Куда король, туда и ублюдок, а мертвецы им спляшут». Шептались даже, что Бастард – незаконнорожденный сын самого Рейне, но обсуждалась сия тема редко, ибо многие охочие до праздных слухов давно уже квартировали на дне Соленой бухты с тяжелым украшением на шее.

Парень искоса зыркнул на переполненный зал, отдельно остановившись на громко декламирующем очередную балладу менестреле, затем направился прямо к хозяину заведения, по пути нагло перешагивая через табуретки и бесцеремонно расталкивая вмиг оробевших посетителей.

– Чего уставился, Илдиз?! – c не предвещающим ничего хорошего сарказмом в голосе осведомился малолетний убийца. – Давненько не принимал благородных господ?

– Эх-хе, какие люди. – Трактирщик усмехнулся в ответ, осторожно, как ему казалось, нащупывая правой рукой арбалет под прилавком. – А что же не Девятеро Вольных сразу? Или граф Анекто меня совсем не уважает?

– Погоди, будут тебе и Девятеро Вольных, и полный дом покойников, и пес с зашитой пастью. – Немигающий жестокий взгляд на скривившемся от презрения лице уперся в Илдиза. – Ночной Король недоволен тобой, Тагур.

– Чем же я не угодил своему королю? – Как ни храбрился Илдиз, холодный пот предательски выступил у него на лбу, он уже догадался, что означает этот визит, не понял только одного: за что его пришли убивать. – Пятая часть дохода в городской общак у меня исправно уплачена, клятву воровскую я чту, кодекса нашего не нарушаю...

– Он недоволен, понимаешь? – Невысокому убийце приходилось смотреть снизу вверх на свою жертву, но ужас, казалось, уравнял их в росте – Илдиз невольно отшатнулся. – Сегодня ты разозлил его. А он этого очень не любит...

– Я? Я разозлил? Но... Почему? – Тагур наконец решился и выхватил из-под прилавка арбалет.

В тот же миг рука убийцы метнулась вперед, кривой нож с зазубренным лезвием вошел по самую рукоять в грудь Илдиза – реакция мальчишки была воистину молниеносной. Трактирщик, хрипя, опустился за стойку. В тот же миг сразу с десяток посетителей, до этого мирно пивших свой эль, поднялись из-за столов и обнажили мечи. В полумраке трактира зловеще блеснули метательные ножи и заточенные лезвия. Началась паника. Люди кричали, падали, пытались бежать. И тут, словно злобные демоны вырвались из преисподней прямо посреди уютного заведения, подручные Ночного Короля принялись жестоко убивать всех, до кого дотягивались их клинки. Вихрь смерти не щадил никого из тех, кому сегодня не посчастливилось захотеть пропустить кружку эля или послушать новую песню скорчившегося сейчас на полу в луже собственной крови несчастного менестреля.

– Этого – живым! Живым, я сказал! – Резкий выпад мальчишки удержал руку одного из молодчиков, занесенную с ножом над неподвижно лежащим Брайаном.

Двое крепких парней тут же подхватили истекающего кровью пьянчугу и волоком потащили к дверям. Остальные перешагивали через перевернутые табуретки и столы и методично добивали еще живых посетителей. Вскоре стоны и крики совсем прекратились, и убийцы начали по одному покидать разгромленный трактир.

Илдиз почувствовал, как мутнеет в глазах от боли, уже воочию ощутив подле себя зловонное дыхание старухи с косой. Все стало неважно – и ненависть, и любовь, и месть. Остались только звуки. Где-то совсем рядом послышался треск занимающегося пламени – уходя, мерзавцы запалили его заведение. Вдруг скрипнула крышка винного погреба, на лестнице, ведущей за стойку, раздались шаги... Кто-то пробрался в трактир через заднюю дверь, предназначенную, чтобы скатывать с воза бочки с элем в подземелье, прошел под общим залом и выбрался прямо за стойкой.