Роберт Сильверберг - Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик

Тизана не знала, что хуже: вежливое притворство совершенных и наставниц, или острое любопытство заступников и новиций. Она ничего не ела, играя кусочком хлеба в пальцах. Подсевшая Фрейлис выбранила ее, как ребенка, убеждая, что ей понадобятся силы на завтрашний день. Тизана коротко рассмеялась, похлопав себя по твердому большему животу.

— У меня тут столько, что хватит и на десять Испытаний.

— Все равно, — отмахнулась Фрейлис,— поешь.

— Не могу. Слишком разнервничалась.

С помоста донесся стук ложки о стекло. Тизана в испуге пробормотала:

— Сохрани меня, Властительница! Неужели она хочет что-то сказать всем о моем Испытании?

— Нет, это о новом Венценосце, — успокоила ее Фрейлис.— В полдень получены известия.

— Как?.. Новый Венценосец?

— Да. Он занял место Властителя Тивераса, тот теперь Понтифик. Где ты была? Уже пять недель прошло…

— …и в самом деле, утренний дождь был знаком новой весны и новых вестей…— говорила Высшая.

Усилием воли Тизана заставила себя слушать внимательно.

— Сегодня я получила весть, которая вознаградила нас за пять недель ожидания: Понтифик Тиверас избрал новым Венценосцем Молибора из Бомбифэйла, и последний сегодняшней ночью займет свое место на Троне Конфалума в Замке Горы.

Раздались аплодисменты, все приветствовали весть о новом Венценосце знаками звездного взрыва. Тизана, как во сне, сделала то же самое. Новый Венценосец! Да-да, как же она забыла, старый Понтифик умер несколько месяцев назад, и государственное колесо завертелось снова. Властитель Тиверас сам теперь Понтифик, и новый человек взошел сегодня на Вершину Замка Горы. "Молибор! Многая лета Венценосцу!" — кричала она с остальными. Но… все-таки это было чем-то нереальным, да и не важным для нее сейчас. Новый Венценосец? Ну и что? Еще одно имя в длинном-длинном списке. Конечно, да здравствует Властитель Молибор, кто бы он ни был, но его заботы только начинаются, и Тизане до них пока дела нет. Разумеется, будет празднество начала царствования. Она помнила, как подвыпила огненного вина маленькой девочкой, когда скончался знаменитый Кинникен, Властитель Осиер перебрался в Лабиринт, став Понтификом, и Тиверас поднялся в Замок Горы. А теперь Тиверас сделался Понтификом, и кто-то там стал Венценосцем, и когда-нибудь, несомненно, она услышит, что Молибор удалился в Лабиринт, и пылкий юный Венценосец воссел на троне. И пусть, события очень важны, Тизане в данную минуту было все равно, кто воссел на трон — Молибор, Тиверас, Осиер или Кинникен. Замок Горы был далеко, в тысячах миль. И перед ней стоял сейчас не Замок Горы, а Испытание. Маниакальный страх перед Испытанием подавлял все. Она понимала, что это нелепо, что это вроде того ощущения, которое испытывает больной человек, когда ему кажется, что вся боль вселенной сосредоточилась в нем одном. Властитель Молибор? Его воцарение она отпразднует в другой раз.

— Идем,— сказала Фрейлис.— Пошли к тебе.

Тизана кивнула. Сегодня трапезная была не для нее. Чувствуя, как все взгляды сосредоточились на ней, она прошла между рядами столиков и вышла наружу, в темноту. Дул сухой и горячий ветер, шершавый, как терка, раздражающий нервы.

Когда они вошли в келью, Фрейлис засветила свечи и мягко подтолкнула Тизану к постели, затем достала из шкатулки два бокала, а из-под своей мантии вытащила небольшую фляжку.

— Что ты делаешь? — удивилась Тизана.

— Вино. Расслабишься немного.

— Сонное зелье?

— Почему бы нет?

Тизана нахмурилась.

— Мы не собирались…

— Мы и не станем заниматься разгадыванием снов… Это просто даст возможность немного расслабиться, и я смогу разделить свою силу с твоей. На, держи.— Она налила в бокалы густого темного напитка и вложила один в руку Тизаны.— Пей!

Тизана медленно подчинилась. Фрейлис быстро выпила свою долю и начала снимать мантию.

Тизана смотрела на нее с удивлением. Она никогда не занималась любовью с женщиной. Неужели Фрейлис хотела?.. Зачем? Это ошибка! — подумала Тизана. В канун ее Испытания пить сонное зелье и делить постель с Фрейлис…

— Раздевайся,— шепнула Фрейлис.

— Что ты собираешься делать?

— Ловить сны, глупая. Как мы договорились, и ничего больше. Допивай зелье и снимай мантию.

Сама она уже стояла нагая. Тело ее было по-детски прямым и худощавым, с бледной чистой кожей и небольшими девичьими грудями.

Тизана сбросила одежду на пол. Полнота смущала ее, могучие груди, толстые колонны ног, массивные бедра казались неприличными в сравнении с изяществом Фрейлис. Хоть во время работы толкователь снов и должен быть обнажен, сейчас-то Тизана принимала не клиента. Фрейлис подлила ей зелья в бокал, и она выпила без возражений. Потом Фрейлис взяла Тизану за запястья, опустилась перед ней на колени и посмотрела прямо в глаза, сказав одновременно нежно и презрительно:

— Ты большая и глупая. Ты должна избавиться от страхов перед завтрашним днем. Испытание — НИЧТО! — Она задула свечи и легла рядом с Тизаной.— Спи спокойно, сны будут хорошие.— Она повернулась к груди Тизаны и прижалась к ней.

Через минуту она спала.

Они не будут заниматься любовью. Тизана испытала облегчение. В другой раз — возможно, почему бы и нет? — но сейчас не время дам таких приключений.

Тизана закрыла глаза и баюкала Фрейлис, как спящее дитя. Зелье билось в ней, согревая теплом. Оно открывало одно сознание другому, и Тизана сейчас испытала сильное чувство, что дух Фрейлис парит рядом с ней. Однако они не общались между собой и не делали необходимых сосредоточенных упражнений, что творит полное единение. От Фрейлис исходили лишь волна умиротворения, любви и энергии. Она была сильной, гораздо сильнее своего хрупкого тела, и по мере того, как сонное зелье все глубже проникало в сознание, Тизана чувствовала себя все лучше от того, что рядом лежит другая женщина. Она медленно погружалась в глубь своей души. Все еще немного беспокоилась: об Испытании, о том, что могут подумать об их совместно проведенной ночи в одной постели, о нарушении правила, которое они совершили, вдвоем испив сонное зелье. Водовороты течений вины, стыда, страхов кружились в душе. Но постепенно она успокаивалась. И уснула. И глазами профессионального толкователя смотрела свои сны, но те не имели ни формы, ни последовательности — загадочные образы, пустынный горизонт, освещенный неясным и отдаленным светом, и вот, кажется, лицо Властительницы или Высшей Инельды, или Фрейлис, или просто теплая лента утешающего света, а потом — рассвет, и какая-то птица щебечет в пустыне, возвращая новый день.

Тизана села, протерла глаза. Она была одна. Фрейлис убрала свечи, вымыла бокалы ушла, оставив на столике записку — нет, не записку, а рисунок светящейся стрелы, символ Короля Снов, внутри треугольника, знак Властительницы Острова Снов, окруженные сияющим солнцем — пожелание любви и удачи.