Андрей Кощиенко - Книга первая: Черт-те где.[СИ]

— Жаклин…, прекрати! — устало сказала Дина.

— Пусть отнесут его в мою комнату! — сказала она, обращаясь уже к трактирщику.

— А чего это в твою комнату? Мы тоже хотим посмотреть! Давай, разворачивай!

— Госпожа, господин Эриадор сказал, что вы обещали ему золотой за его работу! — сказал трактирщик, выглядывая из-за свертка, который он держал перед собой обеими руками.

— Золотоооой! — протянула Жаклин, многозначительно подняв брови, — целый золотой! Нет, это мы точно должны увидеть!

— Открывай! — скомандовала она Дине.

— Да, я тоже хочу увидеть! — поддержала подругу Эльвира.

— Давай, давай! — сказала Эльвира, видя, что Дина не спешит распаковывать портрет, — неужели тебе самой не интересно?

— Да нет… Интересно… — ответила Дина.

— А если интересно, то тогда открывай! Давай!

— Хорошо, держи крепче! — приказала Дина трактирщику и потянула за кончик ленточки, торчащий из бантика.

Раз, два, три! Ленточка отброшена в сторону, бумага снята с портрета. Из-под бумаги падает на стойку сложенная пополам бумажка. Секунда тишины, все осмысливают увиденное.

На картине, чуть наклонившись вперед, небрежно сидит обнаженная леди Дина, повернувшись левым боком. Правой рукой она держит упертый острием вниз серебристый меч с большим широким лезвием и черной рукоятью. Другая ее рука касается верхушки наклоненного блестящего щита, прислоненного к чему-то ниже ее левого бедра. Левая нога согнута, правая носочком вытянута вперед, показывая безупречные линии икр и бедер. На ступнях легкие сандалии, с завязками из тонких темных веревочек. Веревочки поднимаются по икрам до колен, еще более подчеркивая их изящество. Выше — безупречный живот и грудь, практически видная, поскольку она скрывается за ажурной конструкцией из завитой в спираль тонкой металлической ленты, завершающейся маленьким пятачком в районе соска. Черные блестящие волосы до плеч, на лбу тонкий золотой обруч с тремя большими драгоценными камнями по центру. Гордый, холодный взгляд и чуть видная усмешка в правом уголке губ. На запястьях широкие темные браслеты и какая-то линия в районе талии, намекающая, что там все-таки что-то тоже одето, на эти упругие ягодицы.

— Вот это да! — ошеломленно прошептала Эльвира, — ну ты Дин даешь! Ты что, ему, голая позировала?

— Ты что? С ума сошла?

— А откуда он тогда….?

— Я тоже хочу об этом узнать!

— А ведь как похоже! И бедра…и грудь у тебя точно такая…

— Эльви, заткнись! Мы тут не одни! — сердито сказала Дина, с неудовольствием глядя на Бинко, который попытался заглянуть из-за картины, что бы увидеть что же там нарисовано.

— Все! Заворачивай! — сказала ему Дина, накидывая на картину серый лист бумаги.

— Дин, а тут еще бумажка какая-то! — сказала Жаклин, беря со стойки и разворачивая лист белой бумаги, выпавший при распаковке.

— И что-то написано!

" Уважаемая леди Дина, если вы читаете это письмо, то это значит, что к моему большому огорчению мне не удалось передать вам портрет самолично" - принялась она читать в слух, — " предвидя такую ситуацию, я попросил уважаемого владельца трактира, Бинко, передать его Вам, коль будет у него такая возможность. Если у Вас возникнут вопросы по построению композиции и выбора сюжета картины, то предваряя их, сообщаю Вам, что дело в том, что у меня просто не хватило красок. Вы как-то совершенно забыли заплатить мне аванс, и мне пришлось использовать краски из своего скромного запаса. Надеюсь, что картина Вам понравится, и Вы оставите оговоренную с Вами плату размером в один золотой у трактирщика Бинко.

С уважением и надеждой на новую встречу Ваш художник, княжич Эриадор"

— Краски ему не хватило…. - удивленно моргнув, сказала Жаклин, закончив читать и снова складывая лист пополам. Жаклин моргнула еще раз и тут ее пробило на хи-хи.

— Хии-хи-хи — тонким смехом залилась она, — ему краски не хватило тебе на одежду! Поэтому он тебя голой и нарисовал! Понимаешь? Он сэкономил! Ой, не могу! Хи-хи- хи! Что ж ты мальчику аванс не оставила? Пожадничала? Будешь теперь сто лет на портрете голой сидеть! Хи-хи-хии! Ой, держите меня!

— Ха-ха-ха! — залилась смехом Эльвира, поддерживая подругу, Ха-ха-ха!

— Дай сюда! — красная и сердитая Дина дернула портрет из рук Бинко.

— Госпоже понравилось? — льстиво улыбнулся тот, выпуская его из рук.

— Понравилось? Ха-ха-ха! Дин, тебе понравилось? Ой, не могу! Ха-ха-ха! — Эльвира рухнула на стойку, и уперлась в нее локтями, стараясь не упасть со смеха.

— Конечно, госпоже понравилось! Хи-хи-хи! Кому ж такое не понравится? Плати, давай, Дин! Хи-ххи-хи!

— Паршивеццц…! — прошипела Дина, и резким движением сунув портрет под мышку, гордо зашагала к лестнице на второй этаж.

— Госпожа! А… а деньги? — вякнул ей в след трактирщик.

— ЧтоОО? — Дина с высоты двух ступенек глянула через плечо на Бинко, — ДЕНЬГИ?

Под ее взглядом трактирщик втянул голову в плечи и начал медленно приседать за стойку.

— Я ему заплачу! САМА!

— А вот тут… вот такая штука… — мой грифель быстро бегал по листу, воплощая в "твердое" изображение мои мысли.

— Текс… текс… текс… — с интересом сказал представитель славной магической гильдии Вольстер, следя за появляющимся на бумаге рисунком, — и что это может быть?

— Понятия не имею! — глядя ему в глаза, честно сказал я.

Мы только сегодня вернулись из похода. Появление на перевале нашего каравана груженного кучей ящиков вызвала неподдельный фурор. Смотреть на нас сбежался весь немногочисленный гарнизон этой убогой крепостишки. Такое внимание мне очень не понравилось. Если уж здесь мы вызываем такой ажиотаж, то, что будет, когда мы пойдем по более людным местам? Мало ли чего кому в голову придет? А нас всего четверо.

Но понимал это не только я. Доминго собрал нас и сообщил, что собирается взять в охрану из крепости солдат. Рассчитаться он предложил предметами, найденными в подвале. Отряд с одобрением принял идею командира. Договорились с командиром крепости насчет охраны. Это нам обошлось в два древних бокала. Один — командиру и один пятерке солдат. С охраной наш караван стал выглядеть еще более привлекательнее для грабителей.

Спустившись с перевала, мы разгрузились на хранение у "надежного человека" как сказал Доминго, оставили Стайли и Вирта присматривать, а сами с Доминго, прихватив несколько камешки и образцы из подвала, отправились на "сдаточный пункт".

— Если что, сами продадим — рассуждал он вслух Доминго, — а то на этих магов порой жадность такая нападает…

Да, древности и без магов продать можно, — согласился я про себя, слушая его рассуждения, — антиквариат всегда можно продать…

Но Доминго беспокоился зря. Когда Вольстер увидел наши образцы, он, не раздумывая, сказал, что бы мы даже и не думали продавать на сторону, он заберет все. Причем по деньгам предложил даже больше чем мы рассчитывали. Выходило по шестьсот золотых на нос. Плюс еще по восемь золотых за камушки, которые смотрелись на фоне шестисот более чем смешно. Услышав сумму, Доминго, не стал кочевряжиться и дал согласие.