Надежда Федотова - Капкан для гончей

– Соберись, – сам себе сказал он. – Помимо этих двух женщин, в замке полно народу!

Ивар откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. «Попробуем по порядку. Первое – исключаем клан Ножей, это отдельная статья. Второе – у каждого преступника свой «почерк». Отравления – одно, удары по голове – другое. Вероятно, это два разных человека. Вероятно. Но пока не доказано. Может, они вообще в паре работают?.. Так, ладно. Сначала разберемся с Ножами – это проще. Их наняли, вероятнее всего, заговорщики, чтобы убрать с пути меня, как главную поддержку короля Шотландии. Потому как если они уберут сначала его величество, нет никаких гарантий, что я их потом не найду… С этим все ясно. Займемся отравителем. Это определенно кто-то из моего окружения, потому как случай с государем не последний, а никого из людей его величества во Фрейхе нет и быть не может. Другой вопрос: мои это или норманны? На свадьбе ни один норманн близко к государю не приближался, а здесь ни один из моих людей понятия не имеет, какой из норманнских мешков принадлежит именно Ульфу. Их там по две дюжины в каждой пристройке, и монограмм на торбах северяне не ставят. Кроме оружия и доспехов, шьют мешки да портки на всю дружину скопом… С шотландцами норманны дружбу не водят. За исключением той единственной пьянки Мак-Тавишей с парой караульных из дружины Эйнара. Но Мак-Тавиши никак не могли отравить ни короля, ни сэра Дэвида, ибо в первом случае их на пир не пустили, а во втором – они, пьяные, валялись в запертом сарае. Их утренние собутыльники сидели у костра с остальной дружиной и тоже не отлучались, а на свадебном празднике их и вовсе не было. Эйнар был, но это понятно, он сын конунга Олафа, почетного гостя… Хм! Эйнар, выходит, присутствовал и там и там? Стоит это обдумать… Опять же слишком он шустрый! С битьем по голове вообще полный мрак. Случаи идентичные, но между убийством наследника престола и нападением на простую горничную – пропасть! Что у них могло быть общего?! А ведь по идее общее непременно быть должно, иначе непонятно, с какой стати одному и тому же человеку (а это определенно так) лупить по затылку двух таких разных людей? Ах да, есть еще лесной ухарь, что напал на Тома тогда, на стоянке в лесу! Ну тут вообще голову сломаешь, кто это был… Может, просто разбойник с большой дороги, может, подельник печально известного (точнее, неизвестного) крошителя черепов… Томас-то, помнится, как раз по черепу и огреб. А вот одна они шайка-лейка или нет – тут пока судить рано…» – Лорд Мак-Лайон выбил пальцами дробь по столешнице и, оставив на потом любителей бить по голове кого ни попадя, сосредоточился на отравителе.

Эйнар кивнул дежурящему у двери спальни леди Мак-Лайон товарищу и постучал.

– Да? – отозвался изнутри голос Нэрис.

– Это я, – сказал сын конунга, – смена караула!

– Заходите, – ответили оттуда.

Эйнар толкнул дверь и переступил порог. То есть почти переступил, потому что вертящийся у его ног щенок с радостным лаем ломанулся внутрь первым. С трудом удержав равновесие, молодой норманн выругался сквозь зубы и обернулся к хохочущим товарищам:

– Какого черта он тут?! Вы что, даже за собакой присмотреть не можете? Шустрый, паршивец…

– Да он везде лезет, – отозвался Жила, пришедший сменить скучающего в коридоре Херда. – Заноза такая… И не надо на меня крыситься, Эйнар, не я его в замок приволок!

– Тихоня, – сын конунга, изловчившись, успел поймать неугомонного кутенка за шкирку, – твое животное, ты и занимайся! Раз уж притащил… На цепь его посади, что ли! Чуть не грохнулся об него.

– Ой, какая прелесть! – захлопала в ладоши Нэрис, появляясь из смежной комнатки с книжкой в руках. – Ульф, это правда твой?

– Мой, – смущенно улыбнулся гигант. – Ты не ругайся, Эйнар, он еще маленький, глупый… Куда ж его на цепь сажать, когда его только две недели как от матери отняли?

– Не надо его на цепь! – всполошилась девушка, отбирая у сердитого норманна извивающегося кутенка. – Он такой хороший!.. Ой, лижется!

– Это он любитель! – расплылся в улыбке Тихоня. – Вы осторожнее, леди, платье испачкаете, он же где только не бегает!

– Ну и что, – отмахнулась Нэрис, чеша за ухом блаженствующего малыша. – Он такой смешной! Чудо ушастое…

– Вот нахватаетесь блох от этого «чуда», – отозвался Эйнар, – по-другому запоете! Тихоня, иди перекуси, я пока за тебя тут посижу. И псину свою забери! Развел зверинец.

– Ну, Эйнар, не будь врединой! – надулась девушка, прижимая повизгивающую псинку к груди. – Пусть он пока тут побегает! На улице холодно же!

– Леди, это волкодав, хоть пока и маленький, – заявил сын конунга, отбирая у нее кутенка. – Это не диванная собачка. Кроме того, он и правда блохастый… Хотите игрушку – попросите мужа, он вам купит что-нибудь помельче. Тихоня, держи! Крепче держи, он, зараза такая, все утро в кухню ломился и кухарку за ногу тяпнул.

– Ага! Визгу было-о-о! – хохотнул из коридора Жила.

Нэрис насупилась:

– Я не хочу диванную собачку! Насекомое с хвостом, глаза лупоглазые, фу! Собака должна быть большая… И с зубами! Что ты противный такой, Эйнар? Подумаешь, споткнулся!.. Ой, ловите его, ловите! Куда он побежал?

– Говорил же – держи крепче! – недовольно всплеснул руками сын конунга. – Опять ведь, нутром чую, на кухню помчался… Далась ему та кухарка!

– Да нет, он там на кота охотится, – снова вылез из-за двери Жила. – А кот как раз кухаркин любимчик. Наш балбес давеча чуть хвост ему не оттяпал. У того аж усы дыбом…

– И правильно. – Тихоня, уже стоя на пороге, прислушался. Так и есть – снизу донесся звонкий лай, гнусавые кошачьи вопли и визг служанок. – Терпеть не могу эту наглую рыжую морду. Пущай потреплет, усатому полезно… Помнишь, Эйнар, как ты вчера поутру этих вон двух пьяниц искал-то? – Он ухмыльнулся, посмотрев на скорчившего гримасу Жилу. – Так вот, мы ж с тобой поговорили тогда, да ты на конюшню побег! А я слышу – за дверью как будто шуршит кто-то… я думал – они, от тебя схоронились, хотел предупредить, чтоб на пост шли, дверь на себя дернул, а оттуда эта бестия рыжая! Как прыгнет, гад, я аж…

– Погоди-ка, Ульф, – медленно сказал молодой норманн. – Вчера утром, говоришь, это было?

– Ну да! – улыбаясь, кивнул тот. – Я ж не знал, что они, оба-двое, как раз за поленницей брагу хлестали! Думал, они там, у черного хода топчутся… Ну да ладно, пойду я. Заберу балбеса, а то ведь кухарка тут суровая и кормить не станет, коли он еще раз ее за что прихватит!

– А ну стоять! – отрывисто велел глава дружины.

Нэрис приоткрыла рот от изумления:

– Ты что, Эйнар?

– Тихоня, дверь закрой, – не обращая на нее внимания, снова приказал сын конунга. – И скажи-ка, кроме кота, там, в коридоре, точно никого не было?