Селин Кирнан - Кружащие тени

Красивое лицо Рази расплылось в широкой улыбке, в свете огня блеснули белые зубы.

— В конце концов, мой драгоценный сын, — голос Кристофера стал еще более вкрадчивым, в исполнении Хадиль это было невероятно женственным, — ты становишься все ста-арше. Ты уже совсе-ем взро-о-слый…

— Замолчи, мама, — ухмыльнулся Рази.

Кристофер фыркнул.

— Неблагодарный змееныш, — вздохнул он.

Винтер повернула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Его глаза были закрыты, он почти дремал. Винтер вытянула руку и прикоснулась подушечками пальцев к его щеке. Он положил руку ей на ключицу. Огонь становился все более мягким и размытым, разрастался, и она заснула.

Что-то разбудило Винтер, какой-то странный ритмичный звук, и она открыла глаза в сонном недоумении. Она все еще лежала лицом к огню, но на животе, подложив одну руку под щеку и закинув другую поперек живота Кристофера. Огонь погас, остались только мерцающие угли. Напротив она увидела Рази, который пристально смотрел на нее с напряженным и несчастным выражением.

Кажется, по лагерю ходила большая собака. Винтер слышала, как она тяжело дышит, глубоко и быстро, как будто долго бежала и теперь устала и ей очень жарко. Больно было слышать ее тяжелое дыхание. «Ночь такая жаркая, — подумала Винтер отстраненно. — Кто-то должен налить бедолаге воды».

Винтер проснулась полностью, и лицо Рази стало отчетливым. Оно выглядело все более и более несчастным.

— Рази? — мягко позвала она.

Он перевел взгляд на что-то позади нее, и она обернулась, чтобы посмотреть.

— Не буди его, — прошептал Рази, и Винтер встала на колени, медленно отнимая руку от тяжело вздымающейся груди Кристофера. Это он дышал, словно загнанный зверь, — эти звуки ее и разбудили. — Будет только хуже, если ты его разбудишь, — предупредил Рази.

— Ох, Рази, — ответила она, — но мы должны! Это жестоко!

Любой, кто увидел бы его в этот момент, захотел бы его разбудить. Кристофер лежал на спине, сжав кулаки, его грудь вздымалась и опадала в ритме резкого, испуганного дыхания. Его глаза были открыты, и что они видели, один бог знал.

Винтер шевельнулась, чтобы коснуться его.

— Сестра! — Она обернулась к Рази. — Поверь мне! — прошипел он. — Лучше его не трогать. Через пару минут это закончится, и он будет спать спокойно. Если попробуешь его разбудить, сон не уйдет, и он не сможет ни проснуться, ни заснуть опять. Ему будет страшно и стыдно. — Глаза Рази ярко блестели. — Не трогай его, Вин, — попросил он. — Пожалуйста.

Глаза Кристофера двигались, грудь вздымалась, но в остальном он был неподвижен. Он выглядел как пойманный в капкан лис. Винтер нежно положила руку ему на сердце. Оно билось отчаянно, опасно, пугающе. Девушка в ужасе взглянула на Рази, он ответил умоляющим взглядом: не буди его.

Но она не могла позволить Кристоферу страдать. Она не сомневалась, что все было именно так плохо, как рассказал Рази, но она не могла просто ничего не делать и ждать, пока пройдет само.

— Кристофер? — прошептала она, склоняясь над ним и все так же держа руку на его сердце. — Проснись, пожалуйста.

Дыхание Кристофера ускорилось, глаза закатились.

— Милый! — произнесла она.

Его сердце под ее ладонью забилось еще чаще, и он оскалил зубы. Винтер склонилась к нему совсем близко, лицом к лицу. Длинная прядь ее волос упала между ними, в свете углей она казалась красной. Винтер взглянула ему в глаза.

— Кристофер, — твердо произнесла она. — Все позади. Проснись!

Он задержал дыхание. Он схватил ее за руку. Он посмотрел ей в лицо.

Винтер улыбнулась.

— Привет, — сказала она.

На миг Кристофер задержал ее взгляд, затем расслабился и прикрыл глаза. Поднял руку и коснулся ее волос.

— Яркий каштан, — проговорил он.

— Да, — она пропустила сквозь пальцы его черные волосы. — Спи.

Его глаза закрылись, а рука мирно легла на грудь.

Его дыхание выровнялось, и он спокойно уснул. Винтер обернулась к Рази, и они посмотрели друг на друга, Рази — потрясенный, Винтер — вымотанная. Затем она вновь легла, нежно положив Кристоферу руку на грудь, и устремила взгляд в гаснущие угли. Подсунула под щеку кулак и провалилась в глубокий сон без сновидений.

Рази обнажил свой палаш и опустил длинное широкое лезвие вдоль левого бедра. Лесные тени пятнами лежали на его темной одежде и замотанном в шарф лице, так что он почти сливался с деревьями. Позади него Кристофер пристально оглядывал округу сквозь листву, а его правая рука надежно лежала в украшенной орнаментом металлической чашке поясного кинжала. Он оставался спокойным и чутким, несмотря на непрестанное позвякивание серебряных колокольчиков, которое наполняло вечерний воздух. Он оглянулся на Винтер. Она мрачно кивнула и поудобнее ухватилась за свой нож.

Волки-Гару проходили по правую руку от них, предельно близко. В основном их скрывал от глаз подлесок, но Винтер различала сквозь колышущуюся листву то руку одного всадника, то спину другого. Она видела алые кожаные перчатки и темно-зеленую рубашку, изумрудно-зеленый рукав и сильные смуглые руки с пальцами, унизанными кольцами. Дальше за деревьями вспыхнуло солнце, отразившись от блестящих золотых кудрей огромного мужчины, который, пригнувшись, побирался под нависающей веткой. В отряде было четверо мужчин, все исключительно хорошо вооружены. Они не пытались таиться или скрываться, и шум от их продвижения через густой валежник вплетался в непрерывное мелодичное позвякивание рабских колокольчиков.

Внезапно лошадь рванулась в кустарник сбоку от Винтер, заставив Озкара отпрянуть влево. Девушка прочно уселась в седле и сжала ноги, чтобы удержать коня на месте. Лошадь Волка, взбрыкивая и фыркая, повернулась на месте. Слишком близко. Винтер разглядела золотую бахрому на седле красной кожи, высокого всадника в темной одежде, глянцевые черные сапоги. Затем Волк-Гару натянул поводья и вернул своего скакуна в строй. Прежде чем он пропал из поля зрения, Винтер успела хорошо рассмотреть серую волчью шкуру, покрывавшую круп лошади. Лежащая прямо над лошадиным хвостом волчья голова скалилась на нее, поблескивая янтарными глазами и ощеренными зубами с золотыми остриями.

За Волками неуклюжей вереницей шли три тяжело груженных высокими вьюками с лагерными пожитками мула. Позади них строй замыкали двое всадников. При виде этих мужчин пальцы Винтер вцепились в луку седла, а ее страх в мгновение ока превратился в гнев.

Эти двое были одеты в рубахи и штаны простого кроя, но из превосходной ткани, а сбруя их лошадей была незамысловатой, но отлично сделанной. Винтер прикинула, что они примерно того же возраста, что и Кристофер, — примерно восемнадцати лет. У обоих был его тип гибкого, жилистого сложения. Оба арабы.