Марина Ночина - Наследник. Книга первая (СИ)

— Мессир, всё готово. И ровно так, как вы любите, — узколобый, разодетый в пышный костюм камердинер склонился в унизительном поклоне, но не был удосужен даже взгляда.

— Господин?

— Я тебя понял. Пшёл вон, — голос мужчины был спокоен и холоден, для тех, кто не знал его. Камердинер знал и со скоростью тени, растаявшей под яркими солнечными лучами, исчез из кабинета. Оставшись в одиночестве, мужчина тяжело вздохнул, пальцами помассировал виски и, подняв с широкого подоконника два тонких жёлтых листка, в третий раз вчитался в кривые строки. Всё не могло закончиться вот так просто. Одно убийство не могло перечеркнуть почти сто пятьдесят лет мира. Или могло?

Мужчина нахмурился, жестоко смял листки в кулаке и не глядя, бросил их через плечо. Комок бумаги прокатился по краю металлического цилиндра, стоящего подле стола и упал внутрь. Хозяин кабинета скривился и достал из портсигара дорогую сигарету. Тихо щёлкнула спичка, засиял крошечный огонёк и по комнате разнёсся приятный мятный аромат сигаретного дыма.

Лениво дойдя до стола, он пару секунд следил за пламенем, пожирающим спичку, пока огонь не начал жечь кожу и разжал пальцы. Почти догоревший огонёк на мгновение погас и ярко вспыхнул, уничтожая содержимое металлического цилиндра.

— Тай, зайди ко мне, — это не нужно было говорить вслух, только подумать. Тайранг услышал бы его и на другом конце королевства. Наверное, услышал бы и на той стороне жизни, но проверять это пока никто не спешил.

Через несколько минут тихо щелкнула и открылась деревянная панель потайного хода, и вошёл мужчина, как две капли воды похожий на хозяина кабинета. В точно таком же дорогом костюме, расшитом золотыми нитками и с похожей ухмылкой на лице. Дождался пока панель встанет на место и вопросительно посмотрел на брата.

— Пошли Саймана на границу, я хочу знать всё, что там происходит. И отзови братьев Крошнаров из Киши. Для них есть другое задание.

— Мне остаться в замке? — голос Тайранга был столь же спокойным, холодным и тихим. По-другому говорить было нельзя. Здесь даже у стен были уши.

— Будь так любезен, — недовольно поморщился хозяин кабинета и провёл языком по верхнему ряду зубов. Недавно брат сделал глупость, вживив в клыки по крошечному рубину, и ему приходится расплачиваться, сделав тоже самое.

— Я пока не понял, на что надеется Нест'Эларион. Твои мозги понадобятся мне здесь. Ты ведь читал.

Это был не вопрос, утверждение, но Тай всё равно коротко кивнул. Так было заведено традицией. А традиции принято соблюдать, как бы давно они не были придуманы и забыты.

— Тогда работай, — мужчина затушил наполовину выкуренную сигарету в пепельнице и бросил презрительный взгляд на заходящее солнце за затёмненным окном кабинета. — Надеюсь, ты ещё помнишь, как я не люблю, когда меня отвлекают в эту ночь?

— Да, Мессир, — усмехнулся Тайранг, спокойно встречая взгляд бешеных глаз брата. И был единственным, кто не боялся последствий за такую дерзость.

— Как же мне повезло с братом, — хозяин кабинета довольно оскалился и, обхватив пепельницу, повернул её скалящейся пастью дракона окну.

Тай лишь отвесил насмешливый поклон и занял кресло брата, краем глаза наблюдая, как закрывается дверь потайного хода.

— И почему мне кажется, что сегодня будет не просто полнолуние? — задумчиво хмыкнул мужчина, дождался, пока механизм пепельницы повернёт голову дракона на место и подхватил пачку листков со стола. Развернул кресло к окну, закинул ноги на широкий подоконник и сделал вид очень занятого человека.

Спальня была роскошной, как и все вещи, наполняющие и дополняющие её интерьер. Даже девушка, жмущаяся в углу, была роскошна, хоть и приходилась в этом доме простой прачкой, которую он приметил сегодня утром. Простая человеческая девушка, решившая немного заработать, понадеявшись на очередной мирный договор. Сколько таких договоров было и будет ещё? И сколько придётся нарушить, как нарушили договор с Нест'Эларионом?

— Ты боишься меня? — мужчина мило улыбнулся, наслаждаясь страхом девушки. Пепельные волосы, заплетенные в тугую косу, испуганные, расширенные ужасом глаза цвета летнего неба и ни кусочка одежды на загорелом подтянутом молодом теле. Разве он мог пройти мимо? Разве у короля не может быть слабостей? И никто не вправе его осудить. Только он сам. Но, кто станет судить короля, когда у него в руках сила десятка поколений? Да и где найдётся такой глупец?

— Пожалуйста! Отпустите меня! Я никому ничего не скажу! — голос писклявый. Мужчина поморщился, но заставил себя поверить, что ничего не слышал. Зачем портить такую ночь мышиным писком?

— Скажешь ещё хоть слово, умрешь, — ледяной, замораживающий тон и девушка застыла, словно всю жизнь была ледяной статуэткой.

— Я всегда знал, что люди слишком умны. Иначе, как бы вы выжили в нашем мире? — усмехнулся мужчина, на ходу расстегивая рубашку из чёрного шёлка. Наискосок пересёк комнату, остановился у тяжёлой, не пропускающей света шторы тёмно-бардового цвета и потянул за шнурок. Штора разъехалась в сторону, открывая темнеющее небо и первые яркие звёзды.

— Тебе нравится ночь? — отбросив рубашку, спросил король и оглянулся на молчащую девушку. Усмехнулся. — Похоже, я немного переборщил с твоим запугиванием. Можешь говорить. Так тебе нравится ночь?

— Нет, мне страшно. Пожалуйста! Я хочу домой. У меня сестра, она больна. Пожалуйста, я должна заботиться о ней!

— Не кричи, — поморщился король. — Я не собираюсь тебя убивать. Просто, сегодня полнолуние. А ты забыла, в чьём королевстве находишься. Мне всего лишь нужно немножко твоего тепла.

Девушка вздрогнула и кинулась к дверям. Король лениво проводил её взглядом и оскалился. Он любил играть и смотреть, как мучаются его игрушки. Ведь на то он и король — играть людьми. Выверять каждую шахматную партию, просчитывать ходы и выигрывать. А для этого нужно жить. И что стоит жизнь одной прачки, когда на кону целая страна?

На этот раз он позволил игрушке добежать до дверей. Она даже успела коснуться позолоченной ручки.

— Пожалуйста… — это слово говорили все. Каждая до и любая, которая будет после. Но как же упоительно оно звучит, когда девушка станет его, отдаваясь во власть своего короля. А потом и отдаcт своё тепло, свою жизнь, свою кровь, усиливая его. Умрёт ли она после или будет жить? А вот это решит судьба. Решит король — властитель судеб.

— Ты даже не представляешь, как тебе повезло, — удовлетворённо рассмеялся король, переворачивая мёртвое тело девушки. И нахмурился, почувствовав слабый толчок сердца под своей рукой. Впрочем, если она так рвётся жить, это дело глупого человечка. Что значит их жизнь? Один не запомнившийся момент в его. Пища, да и только.