Владимир Городов - Козыри богов(СИ)

С большим трудом и очень аккуратно, словно живого человека, старик переместил тело погибшего в могилу. Это был шорник Луни, мужчина очень крупный. Асий выбился из сил, присел передохнуть на краю могилы и, вытирая градом катящийся по лицу пот, огляделся.

Природа не имеет сочувствия к человеческим бедам. Ночные тучи давно ушли за горизонт. День стоял солнечный, радостный. Пейзаж буйствовал яркими красками. Всеми оттенками голубого и лазоревого переливалось Серединное море. На светло-светло голубом небе ярким расплавленным золотом пылало жаркое солнце. Лишь несколько белых облаков едва виднелись на горизонте- словно небрежные мазки кисти. В сочно-зелёный камуфляж одели джунгли подножия терракотовых гор. По ослепительно жёлтому песку пляжа рядышком бежали вороной скакун Буцефал и белый пёс Бес.

"Удивительно, - подумалось старику, - лад-лэда Олина нет, а рик его при том здоров и весел... Нешто не ушёл Водорог по Светлому пути? Нешто чует скакун, что вернётся хозяин, что не навсегда покинул сии палестины?"

Мне вновь уже в который раз снился всё тот же сон: чёрно-фиолетовое ночное небо в незнакомых созвездиях, большая зеленоватая луна, возле которой виднеется маленький серебристый шарик. Я грустно выл на них, а они лили сверху свой свет, который красиво серебрился на моей шерсти...

Я так и не понял, что заставило меня проснуться, но сон исчез резко, как неловким движением скинутая со стола чашка. И даже в глазах, когда я их открыл, не было обычной после пробуждения липкости. В комнате, погружённой в зеленоватый сумрак, царила, прямо-таки звенела тишина. Подле кровати, мерно покачиваясь взад-вперёд, стоял высокий полупрозрачный призрак. Сквозь него неясно просвечивали ровные ряды квадратиков на обоях комнаты. Самое первое, что в его облике привлекло внимание- светящиеся ярким зелёным огнём глаза, и только лишь потом - невообразимая худоба: такие истощённые фигуры я видел только на документальных фотографиях, запечатлевших узников фашистских концлагерей. На призраке мешком болтался странного покроя мундир неизвестной мне армии.

Такое пробуждение легко вписалось бы в любой из "кошмариков" - американских фильмов ужаса. Уже в следующем кадре, по всем канонам жанра, я должен бы был испугаться, запаниковать, броситься искать какие-нибудь палки, чтобы смастерить из них подобие креста, или, на худой конец, просто забиться под кровать. Но почему-то необычный гость не вызывал у меня даже малейшей тревоги. Только раздражение.

"Какого чёрта! Среди ночи...- пронеслось в голове.- Поспать не дают! Сколько же времени сейчас?"

Приподнявшись на локте, я повернулся к прикроватной тумбочке и бросил взгляд на электронные часы, стоящие на ней. На табло замерли большие, яркие зелёные цифры - 04:16. Свет этих цифр чуть-чуть рассеивал темноту комнаты. Он же отражался и в глазах призрака.

- Чё надо? - задал я не слишком умный вопрос.

- Приказано передать,- хрипло, как и положено приведению, произнёс фантом,- что Предназначение не выполнено. Тебя призывают обратно. Куда идти - знаешь. Семьсот Пятьдесят Пятый приказ выполнил!

С этими словами он чётким движением кинул ребром к груди сложенную дощечкой руку, отчего по комнате разнёсся глухой удар. Потом резко повернулся, едва не потеряв равновесие и чуть не упав при этом, и, всё так же покачиваясь, промаршировал до двери. А потом и сквозь неё...

- Э! А куда?.. - крикнул я ему вслед, но ответа уже не получил.

Я сидел на кровати и тяжело ворочал мозгами, пытаясь хоть немного осмыслить произошедшее:

"О чём это он? Какое-то предназначение не выполнено... Кем не выполнено? Меня призывают... Куда призывают? В армию? Как давно военкомат стал привлекать к работе посыльными привидений? Работают они, что ли, эффективнее? Результативнее разыскивают уклоняющихся от воинской обязанности? Этот, что ко мне заявился, уже семьсот пятьдесят пятый приказ выполнил! И, главное дело, я, по его словам, должен знать, куда мне идти. По тому адресу, который в мобилизационном предписании указан? Нет, абсолютно ничего не понимаю!"

Раньше обкурил бы это дело сигареткой - глядишь, и прояснилось бы чего-нибудь в голове. Но курить я бросил весной: вдруг ни с того ни с сего стало до невероятности противно это занятие. Ладно, пойду хотя бы кофеёчку сварганю, мозги встряхну. Может, после этого что прояснится. Хотя надежды мало. Что-то со мною творится непонятное. Вот уже несколько месяцев живу с ощущением, словно что-то забыл сделать. Но вот что?! Хоть убей, не помню!

Я зябко передёрнул плечами - в квартире довольно прохладно, опять какие-то перебои с отоплением - однако одеваться не стал: всё равно снова ложиться, рано ещё. Накинул на себя одеяло наподобие плащ-палатки, нашарил ногами тапочки и направился на кухню. Деревянная дверь, ведущая из комнаты в прихожую, начала открываться неожиданно тяжело, словно была сделана не из фанеры, а из толстенной свинцовой плиты. В медленно расширяющийся проём проник неяркий зеленовато-жёлтый свет. Я выглянул из-за полотнища продолжающей с тихим скрипом отворяться двери и остолбенел: в коридоре меня встретил безмолвный и неподвижный лес! Ночной летний лес, да ещё, судя по разлапистым контурам пальмовых листьев, тропический... Но откуда он глубокой осенью у меня в квартире?!

Над лесом простиралось удивительно красивое чёрно-фиолетовое небо в ярких огоньках звёзд, по которому медленно плыли редкие перистые облака, подсвеченные сверху луной... Оп-па! Даже не одной луной, а двумя: большой желтовато-зелёной и маленькой серебристой. Но ведь... Ведь именно их я видел в том самом сне, что приходил ко мне со столь пугающей регулярностью!

И в этот момент на меня вновь снизошло. Я вновь вспомнил всё. Воспоминания не пришли ко мне постепенно - я мгновенно погрузился в них, словно в безбрежное море. В памяти резко всплыли все те невероятные события, которые произошли со мною 15 апреля с 10 часов 33 минут до 10 часов 31 минуты - именно в таком порядке! Мигом заполнился пробел в памяти, угнетавший меня последние месяцы.

И вот снова я здесь! Ланела! Та! Вы снова со мной, снова рядом! Я иду к вам!

Я быстро шёл, почти бежал по нереальной лесной тропинке, каким-то неведомым образом точно чувствуя направление, в котором мне следовало двигаться. И я уже знал, где нахожусь. На Априи, прежде необитаемом острове, где я основал Одессу - свой город-государство. Вернее, почти на Априи: это всё-таки ещё не она настоящая, а лишь её слепок в Безвременье, в том пространстве, через которое я попал сюда и в прошлый раз. Всё кругом замершее и неподвижное, словно мастерски сделанная декорация, не имеющее запаха и совершенно одинаковое на ощупь. Я спешил и ни перед чем не задерживался. Какой смысл изучать безжизненную копию, если уже совсем скоро я смогу ощутить её настоящую? Ещё чуть-чуть, и я смогу потрогать тёплые, чуть влажноватые стволы деревьев, пройтись по хрустящему песку пляжа, смочить ладони в прохладной набежавшей волне Серединного моря... Где-то там, впереди, ждёт меня новое тело, с помощью которого я вновь встречусь с Ланелой, моей любимой планетой! Чьё оно, это тело? Кто и по какой причине добровольно согласился мне его уступить в этот раз? Пока это оставалось для меня сюрпризом сродни далёкому детскому: что же за подарок оставил Дед Мороз под новогодней ёлкой? К радости примешивалась и некоторая тревожность. Очень уж не хотелось так же, как в прошлый раз, оказаться в теле замученного жизнью хилого уродца. Ведь тогда только лишь благодаря множеству счастливых совпадений мне удалось обменяться телами с бывшим императорским гвардейцем. Причём эта сделка оказалась тем редким случаем, когда в результате обмена выиграли оба.