Бай Айран - Всадники Ветра

Я стала целым существом, объединившись с волками. К сожалению, связь с Силенсом отдалилась куда-то, я не могла найти туда дорогу, поэтому со вздохом отпустила сладостные воспоминания, решив, что так надо. А если в этом состоит моя судьба? Я настолько запуталась во всех возможных ее путях, что опрометчиво отмахнулась от этого рассуждения, как от надоедливой мухи на конюшне. Но что было ответом? Я не знала, да и не хотела знать. Сейчас, в эти минуты, лежа на родной, приятно благоухающей земле моя память выбросила из себя все лишнее, оставив место лишь для Ниллицы и Алди.

Страшное угрызение совести зажглось во мне. Я почувствовала себя предательницей, одним из самых ужасных людей на свете. Взяла и так просто перечеркнула все то, что родилось на тонком доверии, но на почве долга, между мной и Силенсом. Жуткая головная боль в наказание обрушилась на мое сознание, смутив даже волков, ведь на природе я вся дышала, не только носом, но и телом, а теперь боль… Она чужда такому месту. Но я не ошиблась. Горечь, обида, боль сочились в меня, как лекарство медленно проникает в рану, но только сейчас происходило не исцеление, а заражение. Заражение жутким ядом предательства.

Силенс склонил голову над бумагами, чернила на письме перед ним растекались от влаги, горло свела судорога. Я ясно видела вздувшуюся на лбу от напряжения вену, его лицо смертельно побледнело, испуг охватил меня. Отбросив все свои предшествующие мысли, я потянулась к принцу, он попытался отстраниться, но я настойчиво окутывала его своей магией. Дрожь могучего тела успокоилась, лицо разгладилось, вернулись краски. Я облегченно вздохнула, но ртутное море было полно боли, это вынести просто невозможно. Не в силах ждать, когда я доберусь до Дейста, напрягая все свои возможности, я всей душой отдалась ему, окунула его в себя, свое существо и прошептала:

— Я люблю тебя.

Слова обжигом сорвались с алых губ и прямиком устремились в его разум и сердце, вызвав новый приступ дрожи, но теперь трепетной и сладкой. Принц откинулся на спинку кресла, и его лицо озарилось расслабленной улыбкой, прозрачные слезы, скатившись, оставили мокрые дорожки на его красивых скулах, но теперь счастье сияло в нем. Он прикрыл глаза и мягко оттолкнул меня, чтобы я не растрачивала свои силы просто так. Я ошарашено оглядывалась вокруг.

Только что я произнесла те слова, которое не дались мне до сих пор, смысл чей и сейчас был недоступен, но Силенс поверил и простил предательство, покорился моей волчьей натуре. Я застыла, мечтая, чтобы мир перестал меня замечать, но солнце все так же натужно спускалось к горизонту, погружая лес в приятную вечернюю дымку. Глаза заслезились, но усилием воли я не позволила себе расплакаться. Ошибка, мною совершенная, теперь навсегда останется безмолвным упреком, между волками, но радостным вожделением и торжеством в душе моего принца. Что я сказала бы себе в оправдание? Я могла выбрать ненависть со стороны принца или легкое пренебрежение волков. Может, не было выбора? Нет, он есть всегда, пусть его путь нам и не нравится.

С тяжелым сердцем поднявшись с земли, поняла, что на Дейст опустилась летняя ночь, но воздух вокруг ласкал теплыми потоками. Будто сквозь туман я побрела к Шудо, нетерпеливо топтавшемуся на месте, он съел всю траву, до которой мог дотянуться, а его жалобный взгляд яснее слов объяснил, что жеребца мучает жажда. Почти не подумав, я повела Шудо под уздцы к темной реке.

Конь жадно пил, а я зачарованно смотрела на воду, но теперь странные голоса не пробивались в мой рассудок, рассчитывая на это, вокруг сознания воздвиглась стена. Но мое тело не могло противостоять этому немому очарованию, а зов огненной стрелой пронзил грудь, напомнив об ужасной линии. Я растерянно коснулась пальцами куртки, где под одеждой прятался отвратительный шрам, и поморщилась. Я так противна стала себе в этот момент, что теперь не магия реки, а мое собственное сознание пожелало кинуться воду и покончить жизнь самоубийством. Злорадно усмехнувшись, я поежилась от отвращения к себе. Конечно самый малодушный и эгоистичный поступок в мире. Самый легкий способ избежать неотвратимых трудностей судьбы, но это не мой путь, шептала Ниллица мне на ухо, я должна пройти совершенно по другой дороге, извилистой, каменистой, с ухабами и ямами, но предназначенной именно для моих ног. Благодарность затопила меня, я ласково коснулась своей волчицы. Да, самоубийство для слабых, окончательное решение уже давно принято.

Шудо напился, я спокойно вскочила в седло и погнала коня к замку. Не дайте боги, там уже начался переполох, положение принцессы отрицательно давало о себе знать.

На крыльце засыпающего замка меня встретил хмурый Бииблэк. Багровый шрам устрашающе выделялся на его лице, а сведенные на переносице густые брови еще больше усилили мою тревогу.

— Что-то с принцем? — прямо спросила я, сползая со спины лошади и небрежно отдавая поводья конюшему мальчику, который сонно протирал глаза перепачканной в грязи рукой.

— Нет, моя леди, король… — Бииблэк запнулся. Я подумала о самом худшем. — Король Энтраст желает с вами поговорить, — с трудом выдавил капитан стражи. Я удивленно на него посмотрела. — Как можно скорее, моя принцесса.

— Прямо сейчас? — недоуменно уточнила я.

— Да, моя принцесса, да, — кивая, убеждал статный мужчина.

Я только пожала плечами и поплелась за его мощной фигурой, ощущая себя рядом с ним маленькой мышью. Его тяжелые шаги гулко отзывались в пустотах коридоров, наводя меня на нервический ритм, стиснув пальцы, я продолжала упорно смотреть в его широкую спину.

Стражник у дверей покоев короля пропустил нас в угрюмом молчании, даже не бросив ни одного взгляда в нашу сторону. Бииблэк никак на это не отреагировал, а я подозрительно покосилась по сторонам, хотя, какая опасность может ожидать у короля?

Энтраст сидел в глубоком кресле возле полыхающего камина, который отбрасывал причудливые тени на исхудалое старческое лицо, окрашивал желтизной пергаментную кожу и усиливал глубину морщин. Король мерно дышал с закрытыми глазами и никак не отреагировал на наше появление. Переплетенные тонкие пальцы подрагивали от привычных судорог, а белесые виски создавали впечатление призрака, я нервно сглотнула. Треск поленьев нарушал тишину, но больше никаких звуков в комнате не было. Я огляделась по сторонам и только теперь в ночных тенях увидела сидящего на краю кровати принца. Лицо Силенса напряглось от моего взгляда, и я поспешно отвернулась в другую сторону, не до конца понимая его реакцию. Какой-то червь сомнения грыз мое сердце.

— Отец, — тихо, едва ли не одними губами, прошептал принц. Веки Энтраста слабо затрепетали, громкий вздох сочетался с хрипом, и король слабо пошевелился, меняя свою позу. Глаза его с трудом открылись, мне почудилось, что Энтраст застонал.