Карина Пьянкова - Прикладная некромантия

— Думаешь, ты исключительный, Келе? Единственный в своем роде? И больше, разумеется, никогда и ни с кем ничего подобного не происходило? — немного успокоившись, насмешливо спросил меня эльф. — Такие, как ты, были, есть и будут. Редкость, но далеко не исключение. Сценарий уже известен.

Меня практически напрямую обвинили в гордыне. В том, что свои неприятности я нес как печать инаковости, что отличала меня от остальной серой массы. И, что самое забавное, наставник ведь прав. Совершенно прав. Я действительно чувствовал себя одиноким страдальцем.

— Что со мной? Что во мне просыпается? — озвучил я мучивший меня вопрос.

Мэтр Райхэ пожал плечами. Спокойно и буднично. Будто все происходящее не выходило за пределы нормы.

— Всего лишь твоя природа.

— Я чудовище?

Короткий смешок изрядно понизил пафосность момента. Дышать стало определенно легче.

— Это зависит только от тебя, мальчик. В тебе много хорошего и много дурного, как и во всех живущих. Не бывает в нашей жизни ни полностью грешных, ни полностью святых. И ты сам выбираешь, кем ты в конечном итоге станешь.

— Я некромант. Нас побаиваются даже темные маги. А светлые так и вовсе шарахаются, как от чумных… Я не захотел прозябать во владениях деда и пошел учиться, наплевав на то, что моя магия всегда будет связана со смертью…

Я долгие годы копил в себе это. Обиду на весь мир в целом, который сперва дал мне неприглядный талант, а затем отверг меня с этим талантом. Мой отец… Когда-то казалось, что, не будь у меня способностей к некромантии, он бы меня принял. Не смотрел бы как на тарантула, ползущего по руке.

— Отставить самоуничижение! — рявкнул наставник так, что я подскочил на кровати. — Твои мать и бабка побывали в подобной ситуации и вышли из нее с честью, сохранив и магию, и душу. Да, у тебя все немного сложнее, но и дано тебе изначально больше, стало быть, нет повода закатывать истерики. Сейчас нужно просто взять себя в руки и понять, чего ты сам хочешь. И только после этого сделать выбор.

Мэтр Райхэ буквально источал гнев. Даже жутко стало. И на мгновение мне показалось, что магией смерти несет и от него самого, пусть еле ощутимо, но… Бред. У культуролога даже к простой магии нет выдающихся способностей.

— А если выбор будет неправильным? — дрожащим голосом спросил я.

Наставник замолчал и отвел взгляд.

— Ребята пропали из-за… меня?

— Нет. Ты тут ни при чем, Келе.

Я облегченно выдохнул.

— Я могу кого-то убить?

Этот вопрос дался нелегко. Но его тоже нужно было озвучить. Я должен знать.

— Да. Но ты держишься гораздо увереннее, чем мы могли надеяться.

— Вы скажете, что со мной?

— Нет.

Коротко и ясно. Как удар по последнему гвоздю в крышке гроба.

— Ты умный мальчик, Келе. Ты сам поймешь, и так будет лучше.

Лучше… Все всегда решают, что для меня лучше, что хуже. Как же мне это надоело.

— У меня есть шансы?

Наставник усмехнулся:

— Да, и очень хорошие. Главное, помни, что ты не один, у тебя есть твоя семья, друзья — те, кто всегда будет на твоей стороне.

Да, у меня много кто есть. Только некоторые из тех, кто мне дорог и кому дорог я, сейчас демоны знают где. Может быть, их в данный момент убивают.

Я посмотрел в глаза наставнику, прямо и решительно:

— А вы? Вы на моей стороне?

Мэтр Райхэ передернул плечами:

— Я должен быть беспристрастен.

Это прозвучало как оправдание. Я почувствовал облегчение.

— Вы должны быть беспристрастны, но… — начал было я, но меня прервали:

— Да, я на твоей стороне, Келе. Тоже. Хоть мне и запрещено.

Получается, что мэтр Райхэ выполняет не просто функции наставника. Он должен наблюдать за мной. Беспристрастно. Зачем? И кто его поставил?

— Вы надзираете за мной? — спросил я.

— Да, это моя обязанность.

— Вы и в Академии находитесь ради меня?

— Собственно говоря, да. Я прежде не был заинтересован в преподавании. Сейчас, впрочем, втянулся, и мне даже интересно вбивать знания в пустые головы студиозусов. Это забавно.

Я прикрыл глаза, переваривая новую информацию.

— А «куколки» удалось засечь? — спросил я, вспомнив неожиданно, из-за чего я вляпался в последние неприятности.

Услышав эти слова, мэтр почему-то вздрогнул и с тревогой взглянул на меня.

— Те «спящие» заклинания подчинения, которые вроде как повесили на нас, — пояснил я, растерявшись от такой реакции мэтра.

— А… нет. Мы и вспомнили об этом уже на следующие сутки после того, как ты… уснул.

— Дракон! — процедил я. — Чуть не угробился — и все зря?!

— Не совсем зря, — покачал головой наставник. — Это была бесполезная глупость, несомненно, но кое в чем она тебе все же помогла. Ты рискнул ради друзей. Это говорит о тебе как о чело… как об эльфе, у которого присутствуют определенные моральные качества.

— То есть за мной надзираете не только вы, — пришел я к неутешительному выводу.

— За тобой постоянный присмотр. Чуть ли не с рождения.

Стало быть, я все время под колпаком. С первого дня жизни. Да что же это такое?!

— Бабушка и мама… С ними было то же самое?

— Нет. Потому что ты гораздо опаснее них. В перспективе. Если начнешь делать глупости. Пока ты просто студиозус-некромант, одаренный, но не сверх того. Таким и оставайся.

— Постараюсь, — вздохнул я, откидываясь на подушки.

С рождения… Ходят слухи, что само мое рождение было каким-то странным. Настолько странным, что совет лордов внес предложение закопать новорожденного принца заживо. Мама тут же уехала в Закатный лес и целых два года, как говорят, не показывалась на землях семьи мужа. Потом все как-то рассосалось, успокоилось, но шепчутся до сих пор… Про то, что принцесса родила мертвого мальчика, а злые духи подсунули ей свое отродье, дабы оно несло проклятие всему эльфийскому народу. Будучи маленьким, я сам едва не поверил в эту чушь. Но позже путем примитивных опытов убедился в том, что я кровный сын своих родителей, а не подменыш.

— Ладно, отдыхай пока. И больше никаких экспериментов. Иначе сообщу принцессе Гире. И она тебя где-нибудь прикроет до лучших времен.

О да, бабушка определенно может это сделать.

— Хорошо, мэтр. Постараюсь вести себя примерно, — с самым невинным видом пробормотал я.

— Ну-ну, — не слишком-то поверил в мою искренность наставник, но все равно вышел из палаты.

Едва за ним закрылась дверь, как ко мне просочились Анджей с Ремом. Прямо через стену. Почему-то лазарет, в отличие от общежитий, не заговаривался от такого вида проникновений.

— Ну привет, — хлопнулся на мою постель Анджей.

— Привет.

— Ты прости уж.

— Проехали, — махнул рукой я. — Лучше скажи, что по поводу наших? Есть изменения?

— Нет, — покачал головой друг. — Карающие землю носом роют — и ничего.