Константин Протасов - Человек Вспоминающий

— Все в порядке? — спросил тот. Рубашка и меч его были в крови, на лице читалось беспокойство.

— Что случилось? — ответил принц вопросом на вопрос. Он никогда не видел Набруса таким взволнованным. Разве что…

Предводитель повернулся и показал рукой назад, на безжизненное тело Арумуса. Следопыт лежал на боку с распоротым животом прямо у караульной лавочки.

— Он словно сошел с ума, — говорил Набрус, когда они подходили к убитому товарищу. — Мы сидели, и он резко занес надо мной меч. Глаза светились злобой. Если бы не я его, то он бы меня — это точно!

Было похоже на правду: Арумус лежал в той же позе, в какой собирался поразить предводителя. Как держал он двумя руками поднятый над головой меч, так и замер, упав после смертельного удара Набруса, не выпустив рукоять.

Принцу совсем не сложно было поверить в такой неожиданный поворот, он сам только что пытался убить следопыта.

— У нас тоже чуть не случилось подобное, — раздался голос Мануса, как раз напоминающий принцу об этом.

— Я сейчас объясню.

Он повернулся к товарищам, к которым добавилась и утолианка, со своим загнутым клинком вышедшая из спальни.

— Это было наваждение… Не знаю, наяву или во сне, но со мной разговаривала королева этих тварей. Она зачаровала меня, заставила поверить, что ее я люблю, а всех вас ненавижу и должен убить… Я взял меч, тихо встал и собирался начать с тебя, Манус… Если бы Рора не остановила меня… — Принц посмотрел на лежащего в луже собственной крови следопыта. — Видимо, то же случилось и с ним.

Набрус пожал плечами.

— Тут никого, кроме нас, не было, — сказал он.

— Значит, Пейринды не было и со мной. Иначе как бы она вышла? — пытался разобраться принц.

— Может, она умудрилась воздействовать на расстоянии?..

— И нам приснился одинаковый сон? Не знаю… — Принц опустился на корточки, упершись спиной в стену. — Арумус не задремал перед нападением на вас? — Он поднял голову к Набрусу.

— Я не видел. Возможно, он и закрыл глаза — мы сидели рядом, а не напротив друг друга. — Старший следопыт подал руку принцу. — Вставай.

Они проследовали в спальню.

— Если нападения этой ночью не будет, мы все равно больше не спим до утра. На сегодня снов достаточно, — говорил Набрус теперь уже привычно спокойным голосом. — Выезжаем, как только начнет светать. В коридоре нужно убраться тихо, чтобы не напугать хозяина. Арумуса заберем с собой и похороним за деревней.

Предводитель еще что-то продолжал говорить. Голос его отдавался раскатистым эхом в голове Рурта пока не превратился в гул. И невозможно было различить слова.

Принц только сейчас вспомнил, что отдал во сне свой оберег, потрогал рукой — обруча на голове не было.

«Не понимаю, что все это значит?» — думал он. Туанец посмотрел на следопытов и на объясняющего что-то предводителя. Ему показалось, что Набрус оправдывается, — такой у него был вид. Принц тряхнул головой, и все стало прежним — предводитель просто говорил с бесстрастным выражением лица. Но не прошло и полминуты, как он опять оправдывался. «При чем тут Набрус? Где эта тварь, прелестница?! Я уничтожу ее!»

Принц остро чувствовал, что королева прелестниц находится где-то рядом. Он не раздумывал больше и не пытался придать стройность путающимся мыслям. Он выделил одну из них: «Уничтожить Пейринду!»

Следопыты не успели заметить, как принц покинул спальню, где они обсуждали дальнейшие действия. Он просто исчез…

Мимо Рурта пронесся дверной проем, стены и пол коридора, лестница и перила, парадная, прихожая, двери — одна за другой. Он поворачивал, подпрыгивал, приседал и снова поворачивал, но это можно было увидеть со стороны, хотя и затруднительно, так как двигался он с бешеной скоростью. Принцу же казалось, что он мчится по прямому туннелю, а элементы дома просто проносятся по бокам, сверху и снизу. В конце темного и бесцветного туннеля он видел ярко освещенную цель — ту, которую для себя выбрал.

Она была ужасна… и прекрасна. Все — мерзкое и чудесное — смешалось в одной девушке, возраст которой было невозможно определить…

Исчезновение принца из спальни Вспоминающие обнаружили с небольшим опозданием. Они покинули дом и оказались за двором, на лугу. Там его и увидели.

Принц тоже увидел следопытов и утолианку, появившуюся чуть позже. Но словно в тумане. Для него мир сейчас заключался в куске пространства, где границы были размыты, а четким оставался только он сам и Пейринда в противоположном конце этого пространства. Сбоку же, где-то среди размытых границ, он видел неясные, но знакомые очертания товарищей.

— Не вмешивайтесь! Рора, ты тоже! — закричал он. — Это моя схватка!

Предводитель показал остальным, чтобы послушались.

— Зачем ты хочешь напасть на меня, Рурт? Я же твоя любовь! — зазвенела своим чарующим голосом прелестница, как и раньше, не открывая рта. — Неужели ты готов предать свою любовь? Вспомни, о чем мы мечтали! Как хотели всегда быть вместе!

— Ты и я?

— Ты и я! Только ты, только я…

— Хватит! — прервал ее Рурт. — Ты меня больше не одурачишь! Я не предаю своих чувств! Они — мои друзья, а ты — Враг! И поступлю я с тобой так, как поступают с врагами!

Противники готовились броситься друг на друга.

— А-а-а! — раздался пронзительный вопль королевы прелестниц.

— А-а-а! — прозвучал ответный рык принца. Девица первая кинулась в схватку. Она соединила вытянутые пальцы рук, и, слившись воедино, длинные когти превратились в два лезвия, каждое длиною в метр. Угрожающе сверкали эти когти-клинки, когда она оказывалась совсем близко.

Рурт отразил первый выпад. Прелестница двигалась очень быстро, и было нелегко парировать ее удары, тем более что у принца был только один меч — против двух. Но он парировал.

Звон металла слился в протяжный гул, когда принц приноровился к манере Пейринды. Она была хороша, но он оказался лучше. Она начала ускоряться, а Рурт ускорился еще больше. Теперь он видел все попытки ее атак, малейшие движения, даже колыхания прозрачного плаща и каждого ее волоска. Все происходило в замедленном действии, так, что он, отражая удары, успевал даже каждый раз подумать, как это лучше сделать. Pope и следопытам, наблюдающим со стороны, скорость поединка казалась невероятной.

Все усилия Пейринды были тщетны. Желто-красные искры то и дело мелькали между соударяющимися со страшной силой лезвиями. Уже слишком много ударов она нанесла, пытаясь поразить противника. Может быть, сто, может, двести — королева прелестниц не знала.

Рурт чувствовал, как она устает и увеличивает скорость уже из последних сил. Он, в свою очередь, был готов продолжать в новом темпе хоть целую вечность. К принцу пришло то чувство ярости, готовности поражать противника, которое приходило к нему в Каимском лесу во время схватки с драконом. Это чувство сейчас казалось ему безграничным в пространстве и времени.