Татьяна Умнова - Вампиры замка Карди

Джеймс лежал на полу, возле истлевшей, полуразрушенной двери. А над ним склонились две женщины. Две прекрасные женщины: одна рослая и статная, с тяжелыми рыжими косами, другая — совсем юная хрупкая брюнетка с изящной высокой прической, скрепленной черепаховым гребнем. Женщины держали руки Джеймса разведенными в стороны, словно бы распинали его на ледяном полу, и дружно припав губами к запястьям… Сосали кровь!

Да, да, из-под их губ, вплотную приникших к коже, текла кровь.

Голова Джеймса болталась из стороны в сторону, словно у мечущегося в тифозном бреду, он был страшно бледен, глаза — полузакрыты, и он стонал. А рычали — рычали женщины. Когда свет фонаря на миг ослепил их, неестественно-огромные глаза обеих вспыхнули странным рубиновым пламенем. Но они ни на миг не прерывали своего занятия. Они сосали упоенно, как младенцы. Рыжая в облегающем темно-вишневом платье с открытыми плечами, совершенно неуместном в этом промозглом и грязном подземелье, впилась в левую руку Джеймса. Брюнетка, будто сошедшая с картинки из викторианского модного журнала, в приталенном голубом платье с воздушной и пышной юбкой, с драгоценностями, сверкающими на руках и шее, сосала кровь из его правого запястья.

Гарри вспомнил слова Джеймса, произнесенные совсем недавно… Когда?.. Вчера?.. Несколько часов назад?.. «А знаете, сколько на человеческом теле мест, где крупные сосуды вплотную подходят к коже?» Серебряная цепочка поблескивала на шее Джеймса. Воротник свитера был разодран — до середины груди. Свитер из хорошей шерсти, толстой вязки — чтобы так располосовать, надо было поработать ножом! Или… Когтями? Гарри посмотрел на руки женщин. Нет, не когти… Ногти — правда, очень длинные, острые и какие-то бледные. Впрочем, и кожа бледна, бледнее, чем у Джеймса. И словно бы светится в темноте.

Вампиры!

Гарри наконец смог преодолеть ступор и, взмахнув фонарем, закричал тонким, хриплым голосом:

— Прочь! Пошли прочь!

Кажется, его голос, эхом пронесшийся по подземелью, испугал его самого гораздо больше, чем этих кошмарных женщин. Брюнетка, не отрывая рта от запястья Джеймса, хихикнула. И Гарри вдруг увидел себя со стороны — словно бы ее глазами — и сам себе показался таким смешным и нелепым! Жалкое существо. Человечек. И он услышал… Что-то вроде вкрадчивого шепота, зазвучавшего прямо внутри его головы!

«Человечек! Не суетись. Подожди, придет и твой черед, мы и тебя приласкаем. Наши поцелуи покажутся тебе такими жаркими — и такими сладкими! Тебе понравится. Подожди немного, мы только закончим с твоим другом!»

В первый момент Гарри опешил. А затем — выхватил из кобуры револьвер и направил в голову рыжеволосой. И повторил — уже нормальным голосом:

— Прочь! Отойди от него, гадина, не то я тебе мозги вышибу!

Рыжая вампирша прервала трапезу. В свете фонаря сверкнули длинные, острые клыки. Губы ее были в крови, кровь стекала по подбородку и капала на платье. Она облизнулась, пристально посмотрела в глаза Гарри, словно пытаясь заворожить его взглядом. И вдруг ее фосфорицирующие глаза округлились, словно от удивления.

— Почему ты здесь? — недовольно спросила она. — Здесь тебе не место. Здесь — наши угодья! Здесь можем охотиться только мы! Я знаю, тебе подобные не пьют кровь. Вам нужно мясо, горячее свежее мясо, и сердце, еще не переставшее биться, а главное — мозг! Я права? Тебе хочется высосать его мозг? Но пока он жив, мы будем пить его кровь, потому что мы голодны. А когда он умрет, его мозг уже не сможет насытить тебя, не так ли?

Она засмеялась. Но ее голос и смех почему-то не рождали эха. И это было ужаснее всего. Даже ужаснее, чем ее слова! Настолько ужасно, что Гарри не выдержал.

— Поди прочь, тварь! — завопил Гарри и выстрелил, больше не тревожась, что шум привлечет гансов.

Пусть лучше все гансы мира, Гарри не боялся их так, как эту… Как это… это кошмарное, нереальное существо.

Гул прокатился по подземелью. Гарри показалось даже, что старинные своды дрогнули над его головой. Но рыжая успела пригнуться под его пулей — с нечеловеческой быстротой и гибкостью.

Брюнетка тоже оторвалась от руки Джеймса и зашипела на Гарри.

Гнев настолько исказил лица обеих женщин, что сейчас они уже не казались Гарри красивыми. И даже не слишком-то похожими на человеческие. Одна за другой проступали в них черты сходства с кошкой, крысой, летучей мышью.

— Это ты пойди прочь! — прорычала рыжая. — Ступай к своему господину! К тому, кто вернул тебя! И скажи ему, что здесь охотимся только мы! Людей мало. На всех не хватит.

Страшные зеленые глаза негра вспомнились Гарри.

Огонь большого костра.

Обнаженные черные тела, блестящие от воды и пота.

Странный ритм негритянской пляски.

И голос! Этот проклятый голос!

«Лазарь, иди вон…»

И сразу накатилась слабость, даже коленки подломились, а револьвер будто сам собой выпал из руки. Гарри захотелось спать… Спать… Расслабиться и прилечь… Ведь это же сон, да? Надо просто расслабиться — и тогда ему приснится что-нибудь другое, что-нибудь более приятное.

Гарри медленно опустился на пол, сонно глядя на женщин и Джеймса.

Положил рядом с собой фонарь.

Это только сон…

Рыжая, удовлетворенно улыбнувшись, снова припала к запястью Джеймса. Брюнетка последовала ее примеру, громко зачмокав от удовольствия.

И тут Гарри охватила ярость. Наверное, это и называется «состоянием аффекта». Напоминание о том, кто вернул его, о «хозяине», причинило ему столько боли, что разом отступил страх. И те последние крупицы неверия, пришедшие из прежней его жизни, которая была до смерти и воскрешения, крупицы неверия, удерживавшие его на месте — ведь этого не происходит на самом деле, я ведь сплю, я сплю, я сплю, это всего лишь кошмарный сон! — даже они истаяли. А в крови закипело бешенство, разогнавшее сонную одурь.

Забыв про револьвер, Гарри и бросился к Джеймсу. Правой рукой, сжатой в кулак, нанес удар в лицо рыжей, а левой вцепился в волосы брюнетки и рванул так, что, будь она человеком, он наверняка сломал бы ей шею! Да только вот не были они людьми — ни одна, ни другая. Удар кулака пришелся в пустоту. И пальцы едва скользнули по волосам… По холодным, влажным, мертвым прядям!

Отскочив от Джеймса, обе женщины зашипели, оскалив окровавленные рты. А потом бросились на Гарри. Настолько стремительно, что он не успел даже заметить их движение… Тогда как рыжая уже повисла на нем и вцепилась ему в горло, а брюнетка сжала его руку, словно в холодных стальных тисках! Ноги не держали Гарри — он упал. И услышал звук рвущейся материи, ощутил холодный воздух на своей шее и груди, потом — мгновенную острую боль укуса. Почти одновременно — шея слева и запястье левой руки. Он пытался вырваться, но женщины были сильны нечеловечески.