Дмитрий Воронин - Плечом к плечу

Каковыми бы ни были планы Вершителя, выиграть в результате их реализации мог сам арГеммит, Орден или Инталия, но вот тем, кому старик отводил роль исполнителей, как правило, доставались все шишки. И это пугало Альту до дрожи.

— Скажи, девочка, Консул Блайт ведь рассказывал тебе о своей находке?

Альта помрачнела.

— Он… не успел.

— Прости. Мне кажется, или ты действительно была к нему привязана? Насколько я знаю, Блайт совершил вместе с тобой и леди Рейвен увлекательное путешествие…

— Откуда вы…

— Откуда я знаю? — он усмехнулся. — Это неважно.

Она отвернулась. По щеке скользнула одинокая слезинка.

— Он был добрым. Я понимаю, вы считали его врагом Инталии, но он правда был добрым. И смелым. Ангер рассказывал мне сказки… никто и никогда не рассказывал мне сказок.

— Поверь, я не считаю, что Блайт был врагом Инталии, — покачал головой Вершитель. — Вернее, он им был, признаю, но потом всё изменилось, Блайт сделал выбор, который очень не понравился Его Императорскому Величеству. Но и в те дни, когда он был Консулом Империи, я не испытывал к нему ненависти. Далеко не всякого врага следует ненавидеть, девочка. Иных противников надо уважать и попытаться понять — глядишь, найдётся способ сделать их друзьями. Значит, разговора об «Акуле» у тебя с Ангером не было… интересно.

— Леди Рейвен мне рассказала. По дороге в Брон у нас было много времени.

— Вот как? Я просил её быть сдержанной, — нахмурился старик. — Но, как говорится, всё что ни делается, делается по воле богов. Так что ты знаешь об «Акуле», малышка?

— Ну… — девушка задумалась, извлекая из своей абсолютной памяти те крохи, которые ей удалось выжать из наставницы.

Пожалуй, Метиус был не вполне справедлив в отношении леди Рейвен, она и в самом деле честно пыталась ограничиться лишь общими фразами, но любознательность Альты, превращавшей каждую беседу в форменный допрос, в конце концов, одержала верх.

— «Акула» принадлежала капитану Гайтару, который…

— Нет, — отмахнулся арГеммит. — Меня интересует сам корабль. Ты разбираешься в морских судах, девочка?

— Я прочитала несколько книг, — скромно опустила глаза Альта. — С картинками. Пока шли переговоры в Империи, мне было скучно, и леди Танжери оказалась столь любезна, что позволила мне посещать дворцовую библиотеку. Если я правильно поняла рассказ леди Рейвен, «Акулу» следовало бы назвать шхуной. Это был большой трёхмачтовый корабль с косыми парусами.

— Похоже? — он подвинул к девушке её же рисунок.

Та повертела лист перед глазами, подержала его на вытянутых руках — только так можно было угадать в сплетении линий контуры корабля. Покачала головой.

— Нет, не очень. Я помню рисунки в тех книгах, что я читала. Этот корабль, скорее, бриг. Или марсельная шхуна, — она невесело усмехнулась. — Только плохо нарисованная.

— Да, — пробормотал арГеммит, глядя в пламя, играющее в камине. — Да, ты права. Очень может быть, что это и в самом деле бриг. А теперь расскажи мне о своих снах, девочка моя. Подробно, в красках… я не буду перебивать тебя, просто говори — всё, что сочтешь нужным. О том, что ты видишь, что чувствуешь при этом, о предположениях или догадках, пусть самой тебе они кажутся смешными. Просто говори, хорошо? Уважь старика.

Она рассказывала, стараясь не обращать внимания на неподвижно сидящего и словно бы дремлющего в кресле Вершителя. Постепенно она перестала думать о том, слушает он её или давно уже погрузился в собственные думы — рассказ увлек её саму, и теперь самым главным слушателем для девушки стала Альта Глас…

Но Метиус не спал, напротив, он ловил каждое слово этого ещё ребёнка. Видеть грядущее невозможно, оно ещё не случилось. Умение видеть прошлое — редкий дар. И опасный. Многие дорого бы заплатили, чтобы их былые деяния навсегда остались тайной, и Альте придётся всю оставшуюся жизнь прятать свой дар от всех, даже от близких. Но сейчас его мало волновало будущее девочки. Наполненные ужасом и болью сны Альты, этот пугающий рисунок, древний бортовой журнал «Акулы»… Кусочки странной мозаики постепенно складывались в одну целостную картину, и чем больше осколков занимали отведенные им места, тем беспокойнее становилось на душе у старого мага.

Страшно, когда кошмары становятся явью. Но, в любом случае, менять что-то уже поздно — пусть всё идет своим чередом.

Запах горелого масла и дыма наполнял помещения корабля, от капитанских апартаментов до вечно сырого трюма. Не помогали ни открытые настежь люки, ни ароматические свечи… вернее, какой-то эффект эти меры оказывали, но очень кратковременный. Стоило запереться в каюте, как воздух начинал насыщаться тяжёлой липкой вонью… Первую ночь Таша выдержала, поднявшись утром с раскалывающейся головой и мешками под глазами. Вторую и третью предпочла провести на палубе, но резкие порывы ветра, скрип такелажа, переклички матросов и ругань офицеров, уцелевших после сражения, не позволили толком отдохнуть.

Вот и сейчас леди Рейвен стояла на своём излюбленном месте у фальшборта, с сожалением понимая, что свежий воздух не способен прогнать въевшуюся, кажется, навсегда, сонливость. Зато здесь не было отвратительного запаха… и было кое-что другое — люди, видеть которых у Таши не было ни малейшего желания.

— Может, перебраться на какой-нибудь другой корабль эскадры? — спросила она Ангера.

— С каких пор леди Рейвен бежит с поля боя? — небрежно поинтересовался её телохранитель.

Таша нахмурилась — слова Блайта ударили точно в цель.

Боги посылают людям удачу или награждают невезением, одаряют или забывают об их существовании, но справедливость высшим силам не свойственна. Орденцам удалось сдерживать атаку озверевших пиратов достаточно долго, чтобы подошедший гуранский «Коршун» выплеснул на борт флагманской шхуны Родана абордажную команду, где схватка и была завершена полной и безоговорочной победой союзников. И, тем самым, был подведен итог и общему сражению — когда флаг Родана на грот-мачте его шхуны пополз вниз, с полдесятка пиратских кораблей ударились в бегство, те же, что были скованы абордажем, утратили изрядную часть боевого пыла. С точки зрения Таши, значительная доля заслуг в этой победе принадлежала именно леди Рейвен. Ну, можно ещё несколько имен назвать…

Увы, её мнение явно никто не разделял — взгляды, которые бросали на неё рыцари и команда, не отличались теплотой. Презрение, насмешки, даже нотки ненависти — и это после того, как она, по сути, спасла капитана «Светозарного» от верной гибели. Этот спасенный сейчас смотрит на Ташу волком, полностью исключил употребление в её адрес слов «друг мой» и пожелай Таша покинуть корабль, шлюпка плюхнется о воду прежде, чем она договорит последние слова фразы.