Дмитрий Воронин - Плечом к плечу

Вообще говоря, то, что совершила Таша, формально не подлежало наказанию, но было мало совместимо с воинской честью. Она это понимала, хотя и пыталась спорить. С арГешем. С Блайтом. Сама с собой.

В горячке боя считалось вполне нормальным ударить в спину, напасть втроём на одного, метнуть в глаза противника пригоршню песка или воспользоваться десятками других способов уцелеть самому и принести победу товарищам. Поединок — дело иное… Как и в официально объявленной дуэли, поединок давно уже оброс множеством условностей, нарушение любой из которых расценивалось как бесчестье. Право требовать поединка имели немногие — лишь рыцарь мог бросить вызов, лишь рыцарь мог принять его. Бой двух рыцарей — испытание мужества, веры и, как принято считать, выяснение истинного благорасположения богов. По мнению многих на корабле, вмешательство леди Рейвен вполне способно было вызвать гнев высших сил, да ещё и заставить удачу отвернуться от нарушителей традиций. Тогда можно ли рассчитывать на успех кампании в целом?

— Я не бегу, — фыркнула она, понимая, что речь идет именно о паническом бегстве, как бы ни хотелось иного.

— Увы, бежишь… и я не намерен тебя осуждать, — усмехнулся Блайт. — Таша, ты не понимаешь, что натворила, не так ли?

— Я натворила? Да я спасла арГешу жизнь!

— Допустим. Но каким образом? Сейчас в источнике любой неприятности, будь то порвавшийся парус, протухшая в бочке вода или ухудшение погоды, будут видеть последствия твоего вмешательства. Более того, если вся экспедиция вернётся ни с чем, как думаешь, кого в этом обвинят? АрГеша? Нет, милая, тебя и только тебя. Нет никого более суеверного, чем моряки.

— Я…

Таша осеклась.

Блайт был совершенно прав. В любой неудаче будут винить её, да и при любом успехе лишь покачают головами — «нет, ну надо же, после выходки этой…». Уже одно то, что спасением «Светозарный» обязан имперской галере, жжёт души и матросам и рыцарям так, что кое-кто из них, пожалуй, предпочёл бы скорее геройски погибнуть, чем выразить благодарность извечным противникам. И битву в целом выиграли не инталийцы, а десант с «Коршуна», сумевший захватить адмирала.

Да, в этом вины леди Рейвен не было ни малейшей. Вмешайся она в поединок или нет, без помощи имперцев «Светозарный» был обречён. Только кто сейчас готов с этим согласиться?

Таша в бешенстве стиснула зубы. Всю свою жизнь она презирала условности и традиции, легко нарушала их — не намеренно, просто пренебрегая. До сего момента это сходило ей с рук.

— Я всё сделала верно, — прошипела она то ли Блайту, то ли самой себе. — Я сделала то, что должна была, не так ли?

— Да, — серьёзно ответил он. — Но так бывает… так бывает слишком часто. Люди не любят признавать, что обязаны успехом чему-то непристойному, бесчестному.

— Надо было дать ему умереть?

Он лишь пожал плечами.

— Спросила бы у самого капитана. Хотя ты, думаю, знаешь его ответ.

— Знаю, — вздохнула она.

Позади раздались торопливые шаги, позвякивание металла. «Кто-то из уцелевших воинов, — подумала Таша, не оборачиваясь, — послание с флагмана, не иначе.» После того, как эта старая сволочь Юрай Борох объявил, что в связи с достойной самого искреннего сожаления неспособностью капитана арГеша исполнять свои обязанности он, первое по статусу лицо в эскадре, принимает на себя тяжёлую ношу общего руководства, леди Рейвен попеременно пребывала то в бешенстве, то в отчаянии. Дилана, которой нельзя было доверять и на медную монету, в сравнении с Борохом казалась невинной овечкой. А рассчитывать на то, что арГеш поднимется на ноги хотя бы в течение пары ближайших недель, не приходилось — получивший не менее десятка ран разной степени тяжести, выжатый до обморочного состояния магией «героя», он пластом лежал в каюте фрегата, в настоящий момент медленно ползущего к Блутской гавани. Именно к Блуту — до орденской территории искалеченному «Святителю», получившему таранный удар в борт и потерявшему в последующем абордаже три четверти команды, не дойти.

Опасаться за жизнь арГеша не стоило, рассечённые мышцы Таша смогла залечить, но вот устранить последствия применения магии Крови было выше её возможностей. Она с тоской вспомнила об Альте — той довелось поучиться у Зельды, травницы из крошечной деревеньки неподалёку от Школы Ордена. Сейчас искусство исцеления травами подошло бы как нельзя лучше. Впрочем, что думать об этом, на борту корабля не нашлось бы подходящих запасов, окажись здесь лучшие целители Инталии — они оказались бы бессильны. Время, подогретое вино со специями, сон — вот лучшие из доступных лекарств. А в Блуте наверняка найдутся знающие лекарки.

— Леди Рейвен, от командующего эскадрой поступил приказ, — судя по тону, произносить и слово «командующий», и её имя, воину было одинаково неприятно. — Вам следует прибыть на борт «Коршуна».

«Где вам самое место» — мысленно закончила Таша невысказанную часть фразы.

Сейчас роль флагмана исполнял «Коршун», тяжёлая имперская галера, столь блестяще показавшая себя в битве и, к тому же, совершенно неповрежденная. Говорят, когда капитан галеры надменно ответил леди Танжери, что её предупреждение о намерении пиратов напасть на эскадру — плод больного воображения, волшебница просто вышвырнула этого глупца за борт. Не руками — ударом «молота». Недоверчивый упрямец умер ещё до того, как его тело коснулось воды.

Именно «Коршун» подобрал шлюпку с телом Арая Ватере. Магистр потерял много крови, хотя полученные им раны сами по себе не были смертельными. Жизни магистра в настоящее время ничего не угрожало, но для восстановления сил требовался покой, покой и ещё раз покой. Мало-мальски серьёзный шторм вполне способен был убить раненого. Ангер, услышав эту новость, лишь заметил, что Борох попросту устраняет конкурентов и если бы Ватере в самом деле не получил два арбалетных болта в сражении, его бы убрали из эскадры другим, возможно, более жестоким способом. Делиться властью Юрай не собирался, справедливо полагая, что сосредоточив все нити командования флотом в своих руках, он сможет гораздо лучше исполнить пожелания Императора и соблюсти, при этом, свои интересы.

Пришлось Ватере отправиться в Блут. Борох, растягивая старческие губы в нарочито дружелюбной улыбке, предлагал устроить магистра Альянса Алого Пути на имперской галере — в обратный путь «Святитель» отправлялся в компании с «Косаткой», потерявшей более половины гребцов, изрядную часть вёсел и обе мачты. Но уцелевшие светоносцы проявили твёрдость, считая, что алый маг будет находиться на борту инталийского корабля в куда большей безопасности.

Таша бросила взгляд на волны — не так давно бирюзовые и ласковые, а сейчас хмурые, с сединой пенных барашков и явным обещанием в самом скором времени преобразоваться в шторм. Не самое лучшее время для созыва гостей, но если уж Борох что-то задумал, то вполне способен ради своих планов пренебречь безопасностью тех, кого эти планы касаются. И проигнорировать приказ нельзя. Пусть претензии Верховного жреца на роль командующего и шли вразрез с пожеланиями арГеммита — Таша была уверена, что старый добрый Метиус, узнав эти новости, придёт в неистовство — но, формально, Юрай и в самом деле имел основания требовать подчинения. Разве что Арай Ватере был практически равен ему как по статусу, так и по силе. Но корабль, увозящий алого магистра, давно скрылся за темнеющим горизонтом.