George Martin - Танец с драконами

– Это мило, – соврал Тирион, – но я женатый человек. Она была со мной на том пиру, помнишь? Леди Санса.

– Так она твоя жена? Она... она очень красивая...

« И ненастоящая. Санса, Шая – все мои женщины... Тиша – единственная, кто любил меня по-настоящему. Так куда же отправляются шлюхи ?»

– Да, милая девушка, – согласился Тирион, – и нас соединили перед лицом богов и людей. Возможно, что она для меня навсегда потеряна, но я, пока не знаю этого наверняка, должен оставаться ей верен.

– Понимаю, – Пенни отвернулась.

« Моя идеальная пара , – подумал Тирион с горечью. – И все ещё настолько наивная, что верит в эту вопиющую ложь ».

Корпус судна трещал, палуба качалась, а Милашка тихо повизгивала от страха. Пенни на четвереньках пробралась к свинье, обняла её за голову и принялась шептать что-то успокаивающее. Глядя на них, трудно было сказать, кто кого утешает. Такое нелепое зрелище могло бы показаться смешным, но Тириону было не до веселья. « Девушка заслужила большего, чем свинья , – подумал он про себя. – Хорошего поцелуя, немного ласки. Каждый в мире может рассчитывать хотя бы на это, вне зависимости от его роста ». Он огляделся в поисках своего кубка, но обнаружил, что ром пролился. « Утонуть – паршиво , – угрюмо размышлял Тирион, – но пойти на дно грустным и на трезвую голову – это уж слишком ».

И все-таки они не утонули… хотя порой такой исход казался лучшим. В том, чтобы спокойно утонуть, есть своя прелесть. Шторм бушевал до конца дня и почти всю ночь. Вокруг, будто плакальщики, завывали ветры, волны били о палубу, словно кулаки утонувшего великана. Позднее на судне стало известно, что одного из помощников капитана и двух матросов смыло за борт, кок ослеп, облившись горячим жиром из котла, а капитан сломал обе ноги, неудачно упав с кормовой надстройки на главную палубу. Внизу выл и лаял Хруст, покусав при этом Пенни, а Милашка снова все обгадила, превратив тесную, сырую каюту в настоящий хлев. На этот раз Тириону удалось сдержаться и его не вырвало – в основном благодаря тому, что в желудке не было вина. Пенни повезло меньше, но Тирион всё равно держал её в объятьях, пока вокруг, словно готовая рассыпаться бочка, скрипел и трещал их корабль.

Ближе к полуночи ветер, наконец, стих, и море успокоилось достаточно, чтобы Тирион сумел выбраться на палубу. То, что он там увидел, оказалось малоутешительным. Ког дрейфовал по похожей на драконье стекло поверхности моря под россыпью звезд, но вокруг них продолжал бушевать шторм. Повсюду – на востоке, западе, севере и юге – куда бы Тирион ни кинул взор, в небе, словно чёрные горы, громоздились грозовые тучи. Их обрывистые склоны и громадные утесы оживали в голубых и пурпурных вспышках молний. Дождь прекратился, но палуба под ногами оставалась сырой и скользкой.

Тирион услышал, как внизу кто-то закричал тонким, высоким, истеричным, полным страха голосом. Ещё он услышал Мокорро. Вздымая над головой посох, красный жрец стоял на носу, вглядываясь в бурю и рокоча молитву своим громовым голосом. Посредине судна дюжина матросов и пара «перстов» сражались с перепутанным такелажем и намокшим парусом, но Тирион так и не узнал, собирались ли они его поднять или спускали. Чем бы те ни занимались, на его взгляд это была одинаково плохая затея. Так оно и вышло.

С лёгким угрожающим шепотом вернулся ветер – холодный и влажный, он погладил щёку карлика, хлопнул мокрым парусом, запутался в красной рясе Мокорро. Тирион инстинктивно схватился за ближайший поручень и, как оказалось, вовремя. Не прошло и трех мгновений, как лёгкий ветерок превратился в штормовой шквал. Мокорро что-то выкрикнул, с драконьей головы навершия его посоха сорвалось зелёное пламя, тут же сгинувшее в ночи. Грянул дождь, чёрный и ослепляющий, и обе надстройки корабля – носовая и кормовая – скрылись за стеной воды. Наверху хлопнуло что-то огромное, и поднявший голову Тирион успел увидеть, как улетает парус вместе с двумя людьми, болтающимися на линях. Потом послышался громкий треск . « О, треклятая преисподняя , – успел подумать карлик, – наверняка это мачта ».

Он увидел трос и схватился за него, пытаясь подтянуться с его помощью к ведущему вниз люку, чтобы убраться подальше от шторма, но один порыв ветра сбил Тириона с ног, а второй больно припечатал об ограждение. В него-то карлик и вцепился. Дождь, ослепляя, заливал лицо. Рот вновь наполнился кровью. Корабль под ногами стонал и рычал, словно страдающий запором толстяк, напрягшийся, чтобы облегчиться.

Потом мачта рухнула.

Тирион не видел, но слышал, как та упала. Сперва раздался тот же треск, а за ним – скрежет ломающегося дерева, и внезапно в воздух полетели щепки и обломки. Одна щепка пролетела всего в дюйме от глаза карлика, вторая впилась в шею, а третья – через сапог и штанину – в голень. Тирион закричал от боли, но ухватился за трос с такой отчаянной силой, о которой даже и не подозревал. « Вдова сказала, что корабль не доберется до порта назначения », – припомнил он и засмеялся. Он хохотал и хохотал – дико, истерично, под грохот грома, удары волн и стоны корабля.

Шторм стих, и на палубу, словно бледно-розовые дождевые черви, выползли выжившие пассажиры и члены команды. К этому времени «Селейсори Кхоран» представлял собой низко сидящий сломанный остов, дрейфующий по волнам. Корабль имел крен на левый борт в десять градусов, корпус был проломлен в полусотне мест, трюм полон воды, а от мачты остался расщеплённый обломок не выше карлика. Даже носовая фигура не избежала урона, потеряв руку, державшую свитки. В шторме сгинуло девять человек команды, включая помощника, и два «перста» вместе с самим Мокорро.

« Мог Бенерро увидеть это в своём пламени ? – задумался Тирион, узнав, что красный жрец пропал. – А сам Мокорро ?»

– Предсказания похожи на недоученного мула, – пожаловался карлик Джораху Мормонту. – С виду кажется, что ему можно верить, но как только ты расслабишься – лягнёт тебя в голову. Эта проклятая вдова знала, что корабль не попадет по назначению, и предупредила нас, сказав, что Бенерро видел это в своем огне. Вот только я принял её слова за… да ладно, какое это теперь имеет значение? – Он скривил губы. – Важно то, что какой-то проклятый штормище в щепки разнес нашу мачту и теперь мы вынуждены бесцельно дрейфовать по заливу Скорби, пока не кончится еда и мы от голода не начнем жрать друг друга. Как думаешь, с кого они начнут – со свиньи, собаки или меня?

– Полагаю, с самого шумного.

Капитан умер на следующий день, а кок – три ночи спустя. Всё, что оставшаяся команда была в силах сделать, это сохранить корабль наплаву. Один из выживших помощников капитана, принявший командование на себя, определил, что они находятся где-то у южного берега Кедрового острова. Когда команда спустила оставшиеся шлюпки, чтобы попытаться дотянуть корабль до берега, одна затонула, а матросы из другой обрезали буксирный трос и сбежали на север, бросив тонущий корабль и своих товарищей.