Стас Бородин - Черные руки

— Ну, как тебе моя берлога? — Никос указал трубкой на стул. — Удивительно, что ты ко мне раньше не наведывался!

— Я много раз хотел, — признался я. — Но не решался. Думал, вдруг помешаю, у тебя вон сколько дел!

Я осмотрел клетки. Многие были пустыми.

— Дел всегда много, если не делать перерывов, можно с ума сойти! — Никос выпустил в окно струйку дыма. — Наши с тобой занятия, для меня всегда как глоток свежего воздуха.

Я уселся на предложенный стул и покосился на карты, разложенные на столе. Карты были испещрены пометками и непонятными мне обозначениями.

— Готовишься к походу?

— Угу, — кивнул Никос затягиваясь. — Столько всего нужно предусмотреть, ты себе даже не представляешь!

— Начинаю представлять! — оживился я. — Скауты меня многому научили!

— Значит, ты меня понимаешь? — усмехнулся Никос.

— Я тебе сочувствую! — сказал я.

Колдун выбил трубку о подоконник и аккуратно положил на изящную подставку.

— Вот завел себе хобби, — сказал он извиняющимся тоном. — Отлично успокаивает! Пока набиваешь трубку, пока раскуриваешь, не хочется ни о чем думать. Могу я это себе позволить хоть на несколько минут?

— Конечно, можешь! — воскликнул я. — А может и мне трубку завести?

Никос засмеялся.

— Почему бы и нет? Будем вместе пыхтеть, после ужина! — он внимательно посмотрел на меня и вздохнул. — Только тебе это вряд ли поможет… Что там у тебя?

— Я хотел тебя спросить о Пожирателе, — выпалил я без промедления. — Ты можешь мне об этом рассказать?

Никос нахмурился, сразу было видно, что эта тема ему не приятна.

— Конечно, Марк, — он прищурился. — Какие у нас могут быть тайны, после всего, что мы вместе прошли!

— Что же произошло с Алархом? — спросил я, опасаясь, что колдун может передумать. — Он на днях зашел к нам в комнату и снял с лица маску! Мы с Килитом перепугались до полусмерти!

— Неприятное зрелище, согласен, — Никос хмыкнул. — Но можешь не переживать, таких как он, очень мало.

— Но что с ним случилось? — спросил я. — Он и сам стал совсем другим! Неужели всему виной то, что он попробовал человеческого мяса?

— Конечно нет, — Никос закатил глаза к потолку. — Не ожидал я, что ты веришь в эти сказки!

— Я уже сам не знаю, во что верить, — вздохнул я. Вопросов у меня всегда возникало гораздо больше, чем я получал ответов.

— Это все последствия тренировок с мастером Медраудом, — Никос сплюнул на пол, отгоняя злых духов. — Он все еще тренируется в подземельях.

— Значит виной всему подземелья! — воскликнул я. — Я так и думал!

— Значит, ты тоже почувствовал, что меняешься, — колдун кивнул. — Подземелья всех изменяют. Просто у одних это происходит практически незаметно, а другие превращаются в монстров, вроде твоего друга Аларха.

— Никакой он мне не друг! — возмутился я. — После всего, что он сделал! Он и нас с Килитом планировал сожрать!

— И сожрал бы, — улыбнулся Никос. — Будь на то воля мастера Медрауда.

Я вскочил с кресла и подбежал к окну, подставляя горящее лицо прохладному ветерку. Воспоминания о заключении в подземелье вызвали у меня приступ клаустрофобии.

— Подземелья пробуждают в человеке восприимчивость к мане, — продолжал Никос. — Однако на некоторых людей они оказывают совсем другое воздействие. Их психика не выдерживает, и они превращаются в существ, у которых инстинкт самосохранения затмевает все остальное. Они готовы на все, чтобы выжить! Такие случаи очень редки, но они неизбежны.

— Ты хочешь сказать, что все колдуны прошли через это? — я посмотрел на друга, который сидел в кресле и смотрел невидящим взглядом куда-то вдаль.

— Конечно, — Никос кивнул. — Ведь у нас нет врожденных способностей, как у волшебников или магов. Мы не можем с рождения жонглировать маной и повелевать стихиями.

— Значит, наша сила и в правду приходит из другого источника! — вздохнул я. — Возможно, что из самого аннувира!

Мастер — колдун засмеялся.

— Не смейся, — возмутился я. — Я даже несколько раз слышал голос, который мне подсказывал, что делать!

— Мы все слышали голос, — успокоил меня Никос. — Это голос подземелий. Поверь мне, к аннувиру он не имеет никакого отношения!

Я уставился на свои татуированные руки и вздохнул.

— А как же мастер Данте? — прошептал я. — Его психика тоже не выдержала? Он тоже Пожиратель?

Никос тяжело вздохнул. Его брови сошлись у переносицы, а губы дрогнули.

— Мастер Данте был особенным, — колдун нервно сцепил пальцы рук. — В его жизни было много страшного, гораздо более страшного чем подземелья.

— Но у него была такая же татуировка, как и у Пожирателя! — воскликнул я.

— У тебя хорошая память, — Никос встал из-за стола и отошел к окну. Он встал рядом со мной и уставился на огоньки, движущиеся по крепостным стенам.

— Это потому, что он был Пожирателем Пожирателя! — сказал он.

У меня даже рот открылся от удивления.

— Его обучение совпало с Великим Восстанием Колдунов, — Никос повернулся ко мне спиной, так что я не мог видеть его лица. — В течении двух месяцев шла война за власть в крепости Маген, а ученики, забытые всеми оставались в подземелье, в темноте, без пищи, без присмотра.

Война унесла жизни сотен колдунов и сотен учеников. Как это ни печально, но Колдовская гильдия до сих пор не оправилась от этого удара.

Тем временем, пока победители занимались раненными и разрушениями, в подземелье оставалось всего двое. Пожиратель и мастер Данте.

Никос присел на подоконник и повернулся ко мне.

— Пожиратель за это время так деформировался, что уже мало походил на человека. Он искушал мастера Данте, разбрасывая перед ним куски человеческой плоти, но тщетно. Он хотел свести мастера Данте с ума, но был сам повержен и убит.

Когда колдуны вскрыли подземелье, они нашли только моего господина и груду обглоданных костей.

— Мастер Данте выжил, — прошептал я. — А это главное!

— Мастер Данте был безумен, — вздохнул Никос. — Он отказывался от обычной пищи, требуя себе только человечины. Колдуны заперли его в клетку, в которой он и провел долгое время. Его кормили сырым мясом и отбросами, дожидаясь, когда же он трансформируется.

Только мастер Айтел относился к несчастному с сочувствием. Он верил, что душу мастера Данте можно вернуть в наш мир!

Я слушал рассказ Никоса, открыв рот.

— Когда мой господин пришел в себя, — продолжал Никос. — Он стал совсем другим человеком. Обучаясь под руководством мастера Айтела, он стал могучим колдуном, который мог бы потягаться даже с чародеями древности! Однако в его душе навсегда осталась пустота, которую ничто не могло заполнить. Пустота, в которую он, спустя много лет, так и не решался заглянуть.

Сложив руки на коленях, я молчал, потрясенный рассказом. История была такой ужасной и невероятной, что я ни за что бы в нее не поверил, если бы ее рассказал кто-то другой.