Андрей Завадский - Оружие возмездия

— Раз таково ваше решение, то я прикажу выделить вам несколько воинов для охраны, — подумав, решила принцесса. — На меч Ратхара можно полагаться без малейших сомнений, но ты, воин, все еще не оправился от ран, и будет лучше, если в бою тебя будет кому прикрыть.

За время перехода от руин к побережью Шегерр немало времени потратил на раны наемника, но действительно Ратхар еще не оправился полностью. Там, в руинах, он сражался, не замечая боли, но затем, когда все закончилось, и никому больше не угрожала опасность, у него не осталось сил, чтобы стоять на ногах без посторонней помощи. И потому наемник был даже рад, что в пути их будут сопровождать эльфы. В отличие от многих своих собратьев, воин с севера вовсе не испытывал к Перворожденным безотчетной ненависти, презрения, или, скорее, зависти, зависти к их красоте, долголетию, столь свойственной большинству людей. Напротив, когда Ратхар смотрел на Мелианнэ, совсем иные чувства рождались в его душе, чувства, о которых воин, пожалуй, никогда и никому не осмелился бы сказать, ибо, что скрывать, огрубевший душой наемник сам порой пугался этих новых чувств.

— Мы благодарим тебя, э’валле, за честь и заботу, что проявляешь ты к нам, — за них обоих ответил тем временем Шегерр. — И если мне представится возможность, я постараюсь отблагодарить тебя должным образом за все, что ты для нас делаешь. Я ведь понимаю, что твои братья чувствуют по отношению к нам, и потому тем более тебе благодарен.

— Не стоит, маг, — отмахнулась Мелианнэ. — Просто возвращайтесь скорее к своим, чтобы мои братья могли вас просто забыть. И если тебе это действительно под силу, останови войну, иной благодарности мне не нужно. Эльфы уже не помышляют о завоеваниях, так пусть нам оставят то, чем владеем мы ныне. — С этими словами она развернулась и двинулась прочь, сопровождаемая своими телохранителями.

Ратхар несколько мгновений смотрел вслед ей, а затем, не чувствуя в себе больше сил сдерживаться кинулся следом, кажется, заставив напрячься охранников принцессы.

— Скажи, Мелианнэ, мы сможем встретиться вновь, — спросил наемник, поравнявшись с эльфийкой. — Это возможно?

— Нет, скорее всего, — покачала головой принцесса, не глядя на человека. — Нам незачем встречаться, Ратхар. Если тебе что-то показалось, то лучше забудь обо всем, и обо мне тоже. Мы с тобой слишком разные, в наших жилах течет иная кровь. Я — эльф, а ты — человек, и этим все сказано, я полагаю.

— Жаль, — вздохнул наемник. — Я все же надеялся еще раз увидеть тебя. И я не смогу забыть о тебе, э’валле, как бы ты того ни хотела.

— Никому не дано знать наверняка, что ждет нас, — ответила эльфийка, и голос ее, неведомо, от чего, дрогнул в этот миг. — Возможно, твои надежды сбудутся, а возможно, мы не встретимся более никогда. Пока же ступай на юг, найди себе дело, достойное такого воина, как ты, и не думай ни о чем. — прежде, чем произнести следующие слова, Мелианнэ чуть помедлила, словно сомневаясь, стоит ли это говорить, но все же молвила: — И знай, человек, я тоже буду вспоминать о тебе.

И Мелианнэ, принцесса эльфийского королевства, пошла прочь, а Ратхар все стоял и смотрел ей вслед, а затем тоже развернулся и не спеша двинулся к терпеливо ожидавшему товарища Шегерру. Люди покидали И’Лиар.

Конец третьей книги

Сознание возвращалось медленно, и чуть брезживший свет вновь и вновь сменялся мраком. Наконец тягучая пелена беспамятства спала, и он открыл глаза, впрочем, тотчас крепко зажмурившись от показавшегося нестерпимо ярким света.

Сперва он не понял, где находится, ибо единственное, что он мог видеть, было какое-то колышущееся серое полотнище, вздымающееся, а затем вновь опадающее. Понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы понять, что это всего лишь шатер, содрогающийся под порывами ветра. С этого мига в сознании словно прорвало некую плотину, и воспоминания хлынули, одно за другим.

Он помнил свое имя, Ирван, и то, что прежде он величал себя королем Фолгерка. Затем он вспомнил поход, войну с эльфами, девственные леса, обманчиво безжизненные и смертельно опасные для всякого чужака. Перед глазами, как наяву, вставали поля сражений, вытоптанные копытами рыцарской конницы, усеянные телами стройных златовласых воинов в посеребренных латах. Город, диковинное скопление всевозможных башен, соединенных между собой ажурными мостиками и арками. Эльфийская столица. И тысячи воинов, раз за разом накатывающие на непокорный город, словно морские волны ударяются в гранитный утес. И вновь кажущиеся бескрайними леса, но на этот раз армия, по-прежнему сильная, пусть и уменьшившаяся в числе, в явной спешке двигалась на юг, так и не сумев занять столицу И’Лиара, сломив яростное сопротивление горстки защищавших ее воинов.

И последнее, что он помнил, равнина, заполненная выстроившимися в боевые порядки солдатами тысячами закованных в броню бойцов под зелеными знаменами, на которых летел в неизвестность могучий орел, гордо раскинув широкие крылья. И три жуткие твари, летящие над землей, и изрыгающие струи пламени, в котором заживо сгорали сразу сотни его воинов. Три дракона, словно явившиеся из древних легенд, и истребившие кажущееся непобедимым войско с ужасающей легкостью. А затем его разум провалился в бушующее море пламени, из которого прогладывали порой морды жутких тварей, истинных демонов, скаливших жуткие клыки и яростно сверкавших глазами, роняя горячую слюну из распахнутых пастей, но так и не сумевших добраться до него.

— Государь, — на лицо набежала тень, и над лежавшим на спине Ирваном навис какой-то человек, прежде не знакомый. — Государь, вы очнулись? Вы слышите меня? Скажите хоть слово. — В голосе незнакомца слышалось неподдельное беспокойство, даже страх.

Правитель Фолгерка внимательно рассмотрел того, кто обращался к нему, однако не сумел вспомнить, кем мог быть этот человек, смуглокожий, с чуть раскосыми глазами, плотный, невысокий, но явно сильный и весьма подвижный. Волосы его, цвета воронова крыла, поредели на макушке, выдавая немалый возраст.

— Что это было, — с трудом разлепив губы, не своим голосом прохрипел король. Первые слова дались Ирвану нелегко. В глотке пересохло, язык еле ворочался, став словно чугунным. К тому же жутко болела голова, а перед глазами вспыхивали яркие пятна. — Кто ты?

— Сейчас, сейчас, государь, — так и не ответив, незнакомец куда-то исчез, но спустя пару мгновений вновь явился, теперь уже с глиняной кружкой в руке. — Прошу, господин, выпейте это, — он с почтительным поклоном протянул кружку, от которой исходил запах трав, довольно приятный, хотя и необычный. — Вам станет лучше, господин.

— Кто ты? — повторил Ирван, одним махом проглотив содержимое кружки, терпкий напиток, от которого по всему телу прокатилась волна приятного тепла.