Джордж Мартин - Гавань ветров

– Не мои? – В его голосе послышалось возмущение. – Разве Тайос не моя родина? Решения Правителя Тайоса непосредственно касаются меня, моих друзей и моих пациентов. Здесь, в этих горах, в этом лесу мое сердце. Ты здесь чужая. Но то, чего ты добьешься для своих, для летателей, неминуемо коснется моих земляков. А их я знаю так, как тебе не дано. И они знают меня, доверяют мне. Многие из них у меня в долгу – да в таком, что не откупиться железной монетой. Они помогут мне, а я помогу тебе. Думаю, моя помощь тебе нужна.

Марис почудилось, что в нее как будто вливается некая новая сила, и она улыбнулась, радуясь, что будет не одинока в своей борьбе, чувствуя себя более уверенной.

– Да, Эван, ты мне необходим.

– Я здесь. С чего начнем?

Марис откинулась на деревянное изголовье, прильнув к плечу Эвана.

– Нам необходима тайная площадка для приземления, чтобы летатели могли посещать Тайос и чтобы Правитель и его соглядатаи ничего бы об этом не знали.

Он кивнул, едва она договорила.

– Это просто. Неподалеку отсюда есть заброшенная ферма. Хозяин умер только прошлой зимой, и лес еще не вторгся на поле, хотя и скрывает его от посторонних глаз.

– Чудесно. А не перебраться ли нам туда всем, на случай если нас начнут разыскивать стражники?

– Я должен остаться тут, – твердо заявил Эван. – Если меня не смогут отыскать стражники, то и больные не смогут. Они должны всегда знать, где меня найти.

– Но это же опасно для тебя.

– В Тосси есть семья с тринадцатью детьми. Я помогал матери при тяжелых родах, не раз спасал ее детей от смерти, и все они будут рады отплатить мне тем же. Их дом стоит у самой дороги. Если за нами пошлют стражников, они обязательно пройдут мимо, и кто-нибудь из детей успеет прибежать и предупредить нас.

– Отлично! – Марис улыбнулась.

– Что еще?

– Для начала разбудим С'Реллу. – Марис приподнялась, осторожно убрала его руку и спустила ноги с кровати. – Она должна стать моими крыльями и разносить мои послания. Много посланий. И начнем с первого, самого важного. К Вэлу-Однокрылому.

Конечно, Вэл прилетел к ней.

Она ждала его на пороге тесной двухкомнатной хижины, сколоченной из досок, потемневших и потрескавшихся от непогоды. Мебель внутри хижины давно заросла плесенью. Вэл сделал три круга над бурьяном, покрывшим поле,

– серебряные крылья казались темными на фоне грозовых туч – и только тогда решился приземлиться.

Марис помогла ему сложить крылья, хотя от прикосновения к мягкой металлической ткани внутри у нее нес сжималось и вздрагивало. Вэл обнял ее и засмеялся.

– Для искалеченной старухи ты прекрасно выглядишь!

– А ты слишком остроумен для идиота, – отпарировала Марис. – Входи, входи!

В комнатушке Колль настраивал гитару.

– А, Вэл! – сказал он, кивая.

– Садись-ка, – предложила Марис. – Я хочу, Вэл, чтобы ты сначала послушал кое-что.

Он посмотрел на нее с недоумением, но покорно сел.

Колль запел «Падение Тайи». По настоянию сестры он сочинил два варианта, и Вэлу спел грустный.

Тот слушал вежливо, лишь с чуть заметным нетерпением.

– Очень неплохо, – сказал Вэл, когда песня кончилась. – И очень печально. – Он сурово взглянул на Марис. – Значит, ради этого ты послала за мной С'Реллу и принудила меня лететь сюда, рискуя жизнью, хотя я дал клятву больше никогда не приземляться на Тайосе? – Он нахмурился. – Ты сильно повредила голову при падении?

– Дай же ей хоть рот открыть! – со смехом перебил Колль.

– Ничего, – сказала Марис. – Мы с Вэлом старые друзья и хорошо понимаем друг друга, верно?

Вэл холодно улыбнулся.

– Ну ладно, – сказал он. – Выкладывай, что за причина.

– Тайя, – коротко ответила Марис. – И как восстановить то, что распалось на Совете.

– Слишком поздно! – Вэл продолжал хмуриться. – Тайя повешена. Мы пытались настоять на своем, а теперь ждем продолжения.

– Если еще ждать, так и правда будет поздно. Мы не можем ставить под удар существование школ и Состязаний, которые будут доступны только нашим противникам. Ты дал козырь Корму и его приспешникам, когда ушел с заседания и начал действовать без поддержки Совета.

– Я сделал то, что сделать было необходимо, – возразил Вэл. – А число однокрылых растет с каждым годом. Пусть Правитель Тайоса сейчас смеется, но это не будет продолжаться вечно.

– Вечно – это слишком долго, – сказала Марис и умолкла. Мысли так быстро проносились в голове, что она боялась заговорить, – слишком легко оттолкнуть Вэла. Да, они давно знают друг друга, но Вэл остался таким же обидчивым и вспыльчивым, и его поведение на Совете лучшее подтверждение тому. Ему нелегко признать, что он ошибался.

– Мне надо было согласиться, когда ты послал за мной, – сказала, наконец, Марис. – Но я вела себя эгоистично. А вдруг мне удалось бы помешать этому расколу.

– Пустые слова, – оборвал ее Вэл. – Что сделано, то сделано.

– Но так ли уж все непоправимо? Я понимаю, ты чувствовал, что обязан что-то предпринять, но ведь последствия могут оказаться хуже, если ничего не делать. Что если летатели решат отобрать у тебя и остальных однокрылых крылья?

– Пусть только попробуют!

– А как ты им помешаешь? Будешь драться с каждым по очереди? Смешно. Правители станут поддерживать летателей при помощи своих стражников.

– Если произойдет такое… – Вэл уставился на Марис, его лицо застыло в зловещей неподвижности. – Ты еще успеешь увидеть крах своей мечты. Неужели она так много значит для тебя и теперь, когда ты знаешь, что сама уже никогда больше не будешь летать?

– Нет, вопрос гораздо важнее моей мечты или моей жизни, – сказала Марис. – Ты и сам это знаешь. Ведь ты, Вэл, тоже думаешь не о себе.

В хижине воцарилась глубокая тишина. Даже пальцы Колля застыли на струнах гитары.

– Да… – словно вздохнул Вэл. – Но что… что я могу сделать?

– Отменить запрет, – тотчас предложила Марис, – пока твои враги не использовали его против тебя.

– А Правитель отменит казнь Тайи? Нет, Марис, этот запрет – единственное наше оружие. Другие летатели должны присоединиться к нему, или раскол между нами сохранится.

– Ты же понимаешь, что это жест бессилия! – сказала Марис. – Тайос не нуждается в однокрылых. Прирожденные летатели будут доставлять послания как обычно, а у Правителя хватит крыльев, чтобы посылать свои. И никакого влияния запрет не окажет.

– Зато мы сдержим слово, покажем, что не прибегаем к пустым угрозам. К тому же за запрет голосовали все однокрылые и один я не вправе его отменить, даже если бы и захотел. Ты понапрасну тратишь время.

Марис презрительно усмехнулась, но в душе у нее пробудилась надежда. Вэл начинал сдаваться.

– Не притворяйся передо мной, Вэл. Ты – это все однокрылые, именно поэтому я позвала тебя сюда. Мы оба знаем, что они поддержат любое твое решение.