Джордж Мартин - Гавань ветров

– У нее с собой мешочек с орехами и сухими плодами, а также маленький бурдюк с водой, – ответила Марис. – В долгие полеты летатели берут, как правило, такие запасы. Иначе как бы мы добирались до Артелии или Углей?

– Я никогда над этим не задумывался.

Марис рассеянно кивнула.

– Наверно, по ночам они тайком сменяются. Надо же и призраку отдохнуть! Вэл молодец, что догадался подобрать похожих на Тайю. Самой бы мне сообразить!

– Ты и так сделала достаточно, – заметил Эван. – Тебе не в чем упрекнуть себя. Почему ты такая печальная?

– Если бы этим призраком могла быть я! – вздохнула Марис.

Два дня спустя к ним в дверь постучала запыхавшаяся девочка из семьи, обязанной Эвану, и у Марис сжалось сердце: неужели за ней уже послали стражников! Однако девочка просто пришла поделиться новостями – Эван попросил ее родителей передавать ему все слухи из Порт-Тайоса.

– К нам приходил торговец, – затараторила девочка, – и говорил про летателей.

– А что он говорил? – нетерпеливо спросила Марис.

– Ему сказал старик Муллиш в харчевне, что Правитель насмерть перепуган. Их трое, сказал он. Три черных летателя кружат и кружат в небе.

– Она привстала на цыпочки и закружилась, раскинув ручонки. Марис поглядела на Эвана и улыбнулась.

– Теперь их семь, – сообщил дюжий толстяк, который ввалился к ним как-то под вечер. Это оказался одетый в лохмотья, избитый и окровавленный стражник, ударившийся в бега.

– Меня посылали на Трейн, – объяснил он. – Провалиться мне на этом месте, если я туда поплыву! – Говоря, он захлебывался кашлем, иногда с кровью.

– Семь?

– Плохое число, – пробормотал он. – И все в черном. Плохой цвет. Ничего хорошего они нам не сулят… – И он раскашлялся так, что уже не мог говорить.

– Полегче, полегче, – предупредил Эван, давая ему вино с травами и с помощью Марис укладывая в постель.

Но толстяк не угомонился. Едва кашель отпустил его, как он снова заговорил.

– Будь я Правителем, то приказал бы лучникам сбить их, когда они пролетят над крепостью, честное слово. Люди толкуют, что стрелы пройдут сквозь них, но это вранье. Они из плоти и крови, как я сам. – Он похлопал себя по внушительному брюху. – Разлетались! Только несчастье на нас всех накликают. Погода испортилась, рыба не ловится, а в Порт-Тайосе, говорят, сплошной мор у тех, на кого упадет тень их крыльев. А уж на Трейне и вовсе что-нибудь страшное приключится. Уж я-то знаю. Потому и сбежал. Это с семью-то черными летателями в небе! Нашли дурака! Тут хорошего не жди!

Себе толстяк напророчил верно, подумала Марис, когда на следующее утро принесла ему завтрак. Огромная туша уже остыла и окостенела. Эван похоронил беглеца в лесу рядом с другими путниками, которым его искусство не помогло.

– Тенья ходила в Порт-Тайос продавать свои вышивки, – доложил мальчик, которому Эван помог появиться на свет. – Она рассказывала в Тосси, что черных летателей теперь уже больше десяти. И все кружат от порта до крепости. И с каждым днем добавляются новые.

– Двадцать летателей, все в черном, безмолвные, мрачные, – сообщила девушка-певец, золотоволосая, синеглазая, с приятным голосом и мягкими манерами. – Какую чудесную песню можно сложить о них! Я уже обдумывала бы ее, если бы знала заранее, чем все это закончится.

– Но почему они тут, как ты считаешь? – спросил Эван.

– Из-за Тайи, конечно! – ответила девушка, словно недоумевая, что кто-то может этого не знать. – Она солгала, чтобы предотвратить войну, а Правитель убил ее за это. Вот они и облачились в траур, хоть об заклад побьюсь. Да и многие ее оплакивают.

– Ах, да, – сказал Эван. – Тайя! Ее судьба тоже достойна песни. Ты об этом не думала?

Девушка засмеялась.

– Так песня уже сложена! – сообщила она. – Я ее слышала в Порт-Тайосе. А теперь спою вам.

Марис встретилась с Катинном из Ломаррона на заброшенном поле, где тонкие зеленые разбойнички и уродливые земляные драконы совсем заглушили пшеничку-самосевку. Великан в ожерелье из зубов сциллы изящно опустился на землю, весь в черном под серебряными крыльями.

Она проводила его в хижину и дала напиться.

– Ну?

Он вытер рот и ухмыльнулся.

– Я летел очень высоко и видел под собой весь город. Сорок крыльев уже, не меньше. Правитель, наверно, места себе не находит. И все больше летателей узнают, что происходит. Отовсюду с Востока сюда собираются однокрылые, а Вэл сам доставил весть на Запад, так что скоро к нам присоединятся летатели и оттуда. Да и теперь нас уже так много, что можно и поесть и соснуть незаметно. Не завидую бедняжке Алейн, которая начала все в одиночку. Конечно, вынослива она на редкость. Я ни разу не видел ее усталой. Сейчас она тайно отдыхает на Тринеле, но скоро опять вернется сюда. А я так прямо отсюда поднимусь в небо.

– А как песня Колля? – спросила Марис.

– Ее поют на Ломарроне и на Южном Аррене, и на Гнезде Коршуна. Я сам ее слышал несколько раз. Она достигла Южного Архипелага и Внешних Островов, а на Западе – твоего Эмберли и Кульхолла, и Повита. Говорят, ее подхватили певцы в Штормтауне.

– Чудесно, – сказала Марис. – Чудесно.

– Правитель послал Джема расспросить черных летателей, – сообщил друг Эвана, повторяя то, что услышал в Тосси. – Говорят, он их узнал и окликал по именам, но они ему не отвечали. Ты бы пошел в город, Эван, посмотрел на них. Когда еще ты увидишь в небе столько летателей сразу!

– Правитель приказал летателям очистить его небо, но они не послушались. Да и с какой стати? Певцы правы: небо принадлежит летателям!

– Я слышал, с Трейна прибыла летатель с посланием от тамошнего Правителя, но когда наш Правитель принял ее в парадном зале, то побелел от страха: она была в черном с головы до ног. Пока она излагала суть послания, он весь дрожал, но потом задержал ее и спросил, почему она в трауре. «Я поднимусь в небо, – ответила та спокойно, – и буду оплакивать Тайю». И сделала так, как сказала.

– Говорят, все певцы в Порт-Тайосе ходят в черном, да и некоторые горожане тоже. На улицах полно торговцев, продающих черные ткани, а красильщики трудятся с утра до ночи.

– Джем присоединился к черным летателям.

– Правитель приказал стражникам вернуться с Трейна. Опасается, как бы черные летатели чего не натворили. Я слышал, он решил окружить себя охраной из самых метких лучников. В крепости полно стражников – яблоку негде упасть. Говорят, Правитель носа наружу не высовывает: боится, что на него упадет тень их крыльев, когда они проносятся вверху.

Прилетела С'Релла с замечательной новостью: меньше чем через сутки надо ждать Дорреля. Марис с утра ушла на обрыв. Ждать дома у нее не хватало терпения, и вот она увидела, как с моря планирует к лесу черная фигура. Она побежала по тропе со всех ног, чтобы успеть его встретить.