Владимир Дубик - ПодЛох

Сделав себе заметку, пригубив лекарство, Роланд уселся в кресло и начал раскручивать дальше.

После обеда, он посмотрел пробки и назначил себе маршрут. Двоих надо было забрать с Кутузовского, одного с проспекта Сахарова, еще троих с Цветного, а последний бедолага, с Кузьминок. Он решил начать с Кузьминок, благо недалеко от места входа. А затем дальше по маршруту.

Потом поехал. Нет, не поехал. К нему подошел Семен, и сказал, что его срочно к телефону и убежал. Кто и зачем не сказал. Помянув Хаос, Роланд вышел из маршрутки и вернулся обратно в столовую. Голос в трубке, оказался голосом соседки, которая доверительно ему сообщила, что подозрительная личность ошивается возле его двери. И ее долг, как гражданки сообщить ему об этом. Она еще поинтересовалась, не вызвать ли милицию. Роланд вежливо поблагодарил ее за заботу и сказал, что непременно надо вызвать милицию. Но это он сделает сам.

Его соседка по несколько раз в день доставала его своими подозрениями. Скучно бабушке, с кем не бывает. А еще после гибели ее сына, с которым Роланд служил в одном отделе, так и вообще умом тронулась. Она его даже частенько путала со своим погибшим сыном. И Роланд, как умел, старался во всем угождать соседке. Тем более его родители умерли несколько сотен лет назад.

Милицию он тогда естественно не вызвал, а потянулся к планшету, чтобы еще раз взглянуть на маршрут. Стоп!

Роланд аж привстал со стула и чуть не разлил остатки лекарства. А теперь он это вспомнил. Тогда, в который раз пересказывая тот день Ректору, и еще нескольким ребятам из дозновательного отдела, он это не помнил. А сейчас, словно обухом по голове: планшета с ним не было! Планшет он тогда оставил в маршрутке! А вернувшись в машину и посмотрев в маршрут, он увидел восемь фамилий! И адрес: 7.34, Каширское шоссе, Иван Синицын и фото.

Роланд вспотел. Кинулся было звонить Олегу Павловичу, но на полпути к телефону остановился. А где доказательства! Отрывной лист наряда сохранился в архиве, и он сразу же после того как выяснилось, что Иван попал в эту Москву по ошибке, он еще раз проверил все. И там, в наряде, синим по белому была его фамилия, место и время. Так почему по ошибке? Тогда даже Ректор ему не поверил и велел взять отпуск на пару дней, мол, замотался, отдохни. На все праведные вопли Роланда, что парень выдал девятый эскалон при переходе, ну и что? Хорошо, что выдал, хорошо, что попал к нам в руки. Будем смотреть и воспитывать! А вот тот факт, что фамилия Ивана появилась во время отсутствия Роланда, и ее вписал кто-то, не доказуемо!

А что тогда значит появление фамилии Ивана в списке? И вообще, что он, Жнец душ, ЛОХ седьмого эскалона, знает о том кто и как вносит эти фамилии в Поминальный Лист?

Роланд задумчиво покачал головой. Эк все перевернулось. У него возникло ощущение, что сейчас как никогда подтверждается поговорка: «начали за здравие, а кончили за упокой». А вот списками как раз занималось ведомство под кодовым названием «М». Ребята из отдела Роланда, в шутку называли их, отдел под названием «Мертвец». Тем не менее, никто не знал, почему «М» и что эта буква означает. Отдел был закрыт во всех смыслах. Общее количество сотрудников — неизвестно, структура и состав отдела — неизвестно, нюансы работы, если так можно выразиться — неизвестны. А что известно? Известно две вещи. Первая, каждый день в час быка, в три часа ночи, Поминальный Лист приносят в контору. Второе, отдел «М» охраняют чистильщики, известные в народе как черномундирники. И это все.

Ректорат, было, затребовал официального расследования в связи с инцидентом, но был получен ответ, с которым не поспоришь. Все фамилии, появляющиеся в списках, являются подтвержденным фактом. И этот факт не должен подвергаться никаким сомнениям, а тем более подозрениям! Точка! В общем, послали.

А куда обратишься, если служба «М» существовала задолго до того как в этот Домен пришел Ректорат и будет еще существовать, после того, как, не дай Создатель, Ректорат отсюда уйдет. Спорить с Ведомством, которое возглавляет сама Смерть, извините! Глядишь, а на следующее утро посмотришь в списки и оп ля, придется забирать самого себя.

Или того хуже, придет за тобой Черный Треугольник и баста. Поговаривали, что на заре отношений, у Безмолвных с Треугольником были трения. Парни не хотели отдавать своего кланового вождя. Ну и что! Безмолвные ребята, хоть куда. Но пришел Черный Треугольник, и покрошил всех в капусту, включая и виновника торжества, и членов его семьи и дальних родственников. А на следующее утро, в конторе, лежал Поминальный Лист, в котором аккуратно были вписаны все фамилии бедолаг задним числом. И делов то!

Роланд пытался было подъехать к некоторым чистильщикам из охраны, но с тем, же успехом, он мог бы говорить с ледяной стеной. А на следующий день, в контору пришло письмо на его имя. Вскрыв конверт, Роланд увидел на листе отпечаток черного треугольника. Слов не было. Но он все понял.

Олег Павлович, на всякий случай, запросил аудиенцию у главы ведомства. Выйдя, оттуда через пять минут, а на памяти Роланда, это было самая быстрая встреча Ректора, он обматерил его. Потом, буркнув что-то типа «охреневшие черные задницы» умчался в Ректорат, оставив Роланда тупо стоять перед монументальным зданием с большой бронзовой литерой «М».

А дальше, все закрутилось. Сначала Наменлос, потом прорыв в квартире, этот Реформатор и его игла правды, и под всем под этим счетом, как приговор — драконы. Шустрый малыш! И что с ним делать?

Мало того, что Роланду он был симпатичен, так еще, Иван считал его своим другом. Ничего себе дружбан, по словам Ректора, который может стать Абсолютным Охотником. Здравствуйте Иван, я Роланд, не желает закусить моим истинным зерном, вот спасибочки, а вы не против?

Роланд горько усмехнулся. Даже если он будет против, это мало поможет. При таком раскладе, его могут и не спросить. Разве мясник спрашивает у быка, можно ли воспользоваться его милостью и вырезать вот этот симпатичный кусок мяса на кости. Ножом по горлу и все дела! Одно радует — предупрежден, значит вооружен! Или не радует?

Роланд накатил еще сто и пошел спать.

Дни тянулись за днями. Карусель, под кодовым названием «От крокодила, в лазарет и обратно», воспринималось как нечто незыблемое и непоколебимое. Как солнце.

Плюс еще занятия по мозговыверту. Череп, как то, после очередной практической лекции по предмету «Гипноугрозы и методы борьбы с ними», выдал это меткое словечко — мозговыверт. На самом деле, он был недалек от истины. Этот предмет, давали почти в самом конце практики. Перед тем, как измученного, но все еще доблестного практиканта выпустить на семь дней в обстановку приближенную к боевой. То есть на передовой пост легиона с границей клоаки. Естественно нас никто не собирался, как я думал вначале, отправлять в клоаку надолго. Есть много других, менее болезненных способов свести счеты с жизнью.