Владимир Дубик - ПодЛох

Я ошарашено уставился на Черепа.

— Чьи глаза?

— Да черепа этого татуированного!

— Да ладно заливать то!

— А я и не заливаю. Как первый раз увидел, думал все, допился, ан нет. Аж мороз по коже!

Мы помолчали.

— Может, конечно, они друг друга и не мочат, но ты хоть один раз видел, чтобы Чистильщики дружили между собой. Или там даже сидели, за одним столом, а? — Череп выжидательно посмотрел на меня. — Вот и я говорю, не чисто, что-то у Чистильщиков!

Смеяться над каламбуром нам, почему-то не хотелось.

Молча, выпили и пошли по казармам. Вернее мой собутыльник в казарму, а я в лазарет.

Я не мог заснуть и все ворочался. Лишь, когда начало светать, провалился в неспокойный сон.

И сразу же меня начал преследовать Череп, с татуировкой черепа. Причем глаза светились у обоих. А посреди всей этой мизансцены, в пространстве, висела широкая улыбка, полная драконьих зубов. Улыбка была ослепительно белоснежной. И всю эту красоту, Ник чистил зубной щеткой.

Все, надо завязывать с бухлом.

Через неделю меня выписали, а Роланд уехал. Я его еще раза два видел. Честно говоря, так и не понял, зачем он приезжал. Повидал то, повидал, а вот какое-то противное чувство внутри меня не давало расслабиться и насладиться визитом друга. Было ощущение, что меня он навестил мимоходом, а приезжал по своим делам. Вернее по делам Ректората. Да, быстро привыкаешь быть звездой. Отняли чуточку внимания, начинаешь капризить.

С Кешой тоже все утряслось. Оказалось, что в момент контакта, вампир закапсулировался, да так плотно, что выйти из этого состояния самостоятельно не мог. Вот родственнички ему и помогли. Или кто они там ему приходились. Случайно я столкнулся с одним из них в коридоре. Сухонький такой старичок, аккуратненький такой весь. Росточек небольшой. Как говориться грудь колесом, впалая. Кажется, плюнешь — зашибешь. А как глянул, аж отшвырнуло от внутренней силищи и под сердцем заныло. Было ощущение, что сосуды выворачиваются, готовые избавиться от ставшей такой тяжелой крови.

Внимательно так посмотрел, и говорит «спасибо вам молодой человек, что с моим сыном дружите, сложно ему среди вас!» и пошел себе как ни в чем не бывало. А я еще часа три, на себя в зеркало палился, ища в разных местах следы укуса и проверяя, не вытекает ли из меня чего лишнего.

Потом с Кешой долго еще перетирали случившиеся на полигоне. Как водиться помянули погибших. Да еще одна новость случилась. Мы попали в обойму к Черепу и к Нику. И это не могло не радовать. До «дембеля» конца практики, мне оставалось еще три месяца. Как говориться экватор прошли, уже хорошо.

Но мне, сильно хотелось в Москву, пусть она и другая, и еще все чаще по ночам снилась Джалия, ее глаза, и разные части тела. В общем, надоела эта практика, сил нет.

— Ну что, можно сказать, почти человеки, — рыкнул сержант, обводя нас насмешливым взглядом, — повторим! Обойма, в позицию!

И понеслось.

Сделав обманное движение, я резко выбросил правую ногу, целя в живот. Сержант неуловимо сменил позицию, и моя нога вместе со мной пролетела вперед дальше положенного. Понимая, что опять ошибся, я отчаянно поставил блок. Гранитная плита врезалась мне в руки и отшвырнула в сторону.

— Синицын, мля, сколько раз тебе повторять, уходи от удара, а не принимай его, — проревел сержант, чудовищным ударом отправляя Черепа в нокаут. «Не жилец», подумал я, молниеносно вскакивая и завертев вертушку, стремительно понесся на сержанта.

— Уважаю, за волю к победе, — проговорил сержант, грациозно подсекая меня в самой высокой точке моего каскада.

Меня не дал добить Кеша. Смазавшись от быстроты перемещения он ринулся на сержанта. Послышались гулкие удары от встречающихся ног и рук. В это время Ник, сощурившись, выглядывая только ему ведомую цель, мягко, почти стелясь, вклинился в водоворот тел. Мгновение, вампира и чистильщика, в который раз уже, отбросило в стороны.

Не тратя даром время, на нападение, я занял защитную позицию, охраняя наш «объект».

«Объект», шевеля ушами, флегматично делал то, что делает обыкновенный кот, которому, собственно, делать то нечего — лизал свое, скажем так, одно интересное место. При этом, умудрялся сохранять сочувствующие выражение морды. Как-никак, мы же одна команда!

— Так, Синицын, — проговорил сержант, неторопливо приближаясь ко мне, — тактика верная, противник силен, есть возможность противостоять ему в защите, дожидаясь подкрепления. Но если подкрепление не успевает…опять неуловимый взмах ногой в развороте и вампир, клацнув зубами, врезался в стену, обшитую старыми матами. Подняв кучу пыли, он рухнул на татами…происходит следующее…

— Этот сержант, сущее порождение бездны, — сказал вампир, с трудом ворочая языком. — Не понимаю, как ему это удается?

— Рефлексы, — произнес Ник, — отсвечивая свежим фингалом. — Парни говорили, что сержант, один на один выходил с Хантом и сводил дело вничью.

— С Хантом, — протянул вампир, останавливаясь, — ничего себе. Тогда понятно. Но как?

Вопрос риторически повис в воздухе.

Ставя себе галочку на память, расспросить поподробнее о Ханте, я, морщась от боли, ковылял рядом, мечтая поскорее добраться до койки.

— Ну а ты, что скажешь, — не унимался Кеша, поворачиваясь к Черепу.

Тот лишь покачал головой, и зашипел от боли.

— Разведка, — протянул он и вздохнул.

Да так наигранно жалобно, что мы все враз захохотали.

— Что тут скажешь, — продолжил он, — нам нужно думать, как продержаться до конца подготовки и не накрыться медным тазом. Вы не поверите, но чтобы не встречаться больше с сержантом, я уже готов день и ночь находиться в клоаке. Лишь бы подальше от нашего крокодила.

Мы все понимающе промолчали.

После того, как была сформирована наша обойма, за нас взялись всерьез. Да, слухачом у нас стал, мой знакомый, который театрально тыкал своими пушистыми лапками в Морга на полигоне. После своего спасения, он, почему-то проникся ко мне симпатией. И изображая из себя ретивого учителя, каждый вечер после отбоя, требовательно шипя, заставлял меня зазубривать «слова» его языка. Через несколько дней я взвыл. Но слухач, как ни в чем не бывало, все равно каждый вечер мучил меня своей слухачевской лингвистикой. И больно кусался, если я чего не понимал.

В общем, оказалось, что эти ушастые создания неплохие ребята. Хотя какие «ребята» из кота переростка?

Слухач мягко шел рядом с нами по своему обычаю, вертя ушами во все стороны. Он остановился и взмахнул лапой.

— Чего это он, — насторожился Череп.

— Он с тобой согласен, что побить сержанта нам не удаться, так чего зря время терять, он тоже хочет в клоаку. Надоело ему тут, понимаешь, да и поохотиться хочет.

— На кого?