Александр Сергеев - Беглец [или Не хочу быть героем]

Солнце стремительно уходило за виднокрай, заставляя расти резкие тени от деревьев и камней, тянущиеся в направлении каменных стен. Вместе с тенями скользил и я. Все лишнее я оставил под ближайшим деревом. Заберу на обратном пути.

Замок не отличался оригинальностью планировки. Внутренний двор, обнесенный стеной, четырехсаженной высоты. Задняя стена, обращенная к горам, одновременно является задней стеной главного здания. Две угловые башни с узкими бойницами окон, служат и для защиты, и жильем для стражников. Под широкими навесами с внутренней стороны стен, располагаются коновязи и хозяйственные пристройки. Судя по доносящимся оттуда звукам и запахам, идет бурная подготовка к большой попойке, по случаю благополучного возвращения. Очень удачно. Сегодня они сюрпризов точно не ожидают. Путеводный луч упирался в левую сторожевую башню, прямиком в маленькое зарешеченное окошко на третьем этаже. Значит, именно там держат пленников. Этого следовало ожидать. В здешних скалах сложновато долбить подвалы, даже для такого важного помещения как темница. Окна двух верхних этажей противоположной башни окутаны аурой силы. И чем ближе я подбираюсь к замку, тем меньше мне это место нравится. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что здесь располагаются покои местного колдуна. Но я никак не ожидал, что мелкий колдун из провинции, может располагать подобными резервами силы. Тянущиеся от его жилища нити, не видимые для обычного глаза, пронизывают весь замок, выныривая в самых неожиданных местах и захватывая даже часть окружающего замок плато. Охранная сигнализация. Осторожный дядя и умелый. Слишком умелый, для рядового колдуна. И, конечно, именно на этой башне гуляет часовой, надзирая за окрестностями. Я, без колебаний, свернул к ней. Если попытаюсь лезть на соседнюю — два к одному, что часовой меня засечет.

В принципе, можно уже доставать талисман и докладывать о выполненном задании, порученную мне часть я выполнил. Однако чутье к докладу не пришьешь, увиденное своими глазами надежнее. Поэтому я и ползу к замку.

С последними лучами солнца я достиг подножья башни.

Не бывает абсолютно гладких стен. Всегда найдутся трещинки, стыки между плитами, неровности, которые могут послужить умелому человеку лестницей. А уж по стене сложенной из таких блоков как эта, поднимется даже ребенок. Я дернул за завязки, позволяя маскировочному плащу соскользнуть с плеч на землю, подпрыгнул, хватаясь за первый выступ, присмотренный еще по пути, и быстро полез вверх.

Добравшись до окна второго этажа, я остановился не надолго, прислушиваясь к доносящимся изнутри голосам. Вернувшиеся солдаты делились впечатлениями и строили планы на вечер. Я полез выше. Вот и окно третьего этажа. Я завис рядом с ним, придвинувшись вплотную. Из комнаты не доносится ни звука. Провисев неподвижно пару минут, я освободил одну руку и достал из поясной сумки металлический костыль. Сосредоточился. Короткий взмах и костыль, почти до половины, погружается в щель на стыке трех плит, намертво застревая там. Снова замираю, прислушиваясь, не обратил ли кто внимания на посторонний звук. Нет, тихо. Я отцепил один из наплечных ремней и накинул его на костыль. Прекрасно. Теперь я висел немного в стороне от окна, имея свободными обе руки. Я достал маленькое зеркало на длинной ручке и осторожно выдвинул его, рассматривая комнату. Никого. Уже смелее я сместился сам, зависая перед амбразурой. Похоже, я не ошибся. Жилая комната с роскошной кроватью за занавеской, в дальнем углу, большой сундук, украшенный затейливой резьбой, стол и множество полок по всем стенам, заваленные свитками. Слева от входа дверь, исписанная мерцающими символами. Значит это действительно жилище колдуна. И еще один приятный сюрприз. Узкое пространство окна пересекают крест на крест два толстых железных прута. Значит, есть надежда, что колдун снимает защиту на время своего отсутствия, а может и вообще не ставит. Зачем тратить даром драгоценную энергию? Я прикрываю глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Ни малейшего следа тонких энергий, лишь дверь светится фиолетовой аурой, предупреждая об опасности, путь свободен, это хорошо, запомним на будущее. Символы на двери вспыхнули и погасли. Я отпрянул в сторону, убираясь из оконного проема. Лишь зеркальце осталось на месте, позволяя мне видеть. Дверь распахнулась, впуская в комнату Каэрдана, за ним мелко семенил маленький полный человечек в красном балахоне.

— Ну, Финелло, и где же твое чудодейственное средство? У меня сегодня, можно сказать, первая брачная ночь и я желаю получить удовольствие по полной программе.

— Одну секундочку мой господин. — Маленький колдун просеменил к сундуку и щелкнул пальцами, откидывая крышку.

Из сундука появился небольшой ларец, который он перенес на стол с большой осторожностью. Поковырявшись немного с хитроумным запором, он, наконец, извлек на свет хрустальный флакон с ядовито-красной жидкостью.

— Вот мой господин. Всего пять капель в любое питье и через полчаса женщина будет сгорать от невыносимого желания, а через час она будет готова любиться даже с ослом, если он подвернется под руку.

— С ослом говоришь? — Каэрдан задумчиво поглядел снадобье на свет, словно дорогое вино и мерзко ухмыльнулся. — С ослом, это ты хорошо сказал, а будет ли она помнить назавтра о происшедшем?

— К сожалению, да, мой господин! — Маленький колдун, огорченно вздохнул, разводя руками.

— Ну почему же к сожалению? Наоборот! Это замечательно! — Каэрдан снова с улыбкой встряхнул флакон. — Снадобья много. Думаю моей невесте предстоят бурные дни и ночи и много-много разных воспоминаний до конца жизни. Так ты еще не передумал Финелло? Может, все-таки, присоединишься к веселью?

— Нет, мой лорд. Сказать по чести, я мечтаю сейчас только о теплой ванной и своей кровати. Эти пять безумных дней в седле…Ведь я уже совсем не молод, мой господин!

— Ладно, отдыхай! Развлечешься завтра… — Каэрдан развернулся и вышел, пригнувшись в слишком низких для него дверях.

Колдун прикрыл за ним дверь, задвинул засов и поднял руки, восстанавливая защиту. И в этот момент я, с ужасом услышал тихий треск прямо над моим ухом. Прежде чем мозг осознал, что это за звук, тело уже рванулось к окну, вцепляясь мертвой хваткой в прутья решетки. Тонкий ремень, удерживающий меня на весу, лопнул, свободная рука рванулась вперед и метательный нож мягко вошел в короткую шею разворачивающегося колдуна, точно между третьим и четвертым позвонками, рассекая спинной мозг. Толстяк замер с открытым ртом и обмяк, словно проколотый бычий пузырь, медленно оседая на пол. Еще один нож ударил в его тело, на этот раз под левую лопатку в сердце. Мой опыт говорил мне, что колдун был мертв уже после первого удара. Но кто их этих колдунов знает? Всегда лучше подстраховаться. Примериваюсь к решетке и, обдирая уши, проталкиваю внутрь голову. Ну, все, считай полдела сделано. Наставники всегда говорили нам: где прошла голова, там и остальное протиснется и загоняли нас в такие щели, куда и кошки не лазают, подтверждая теорию практикой. Я отстегнул пояс, оставляя его болтаться, со всеми причиндалами за окном и принялся за дело. Пять минут упорного труда, щедро украшенных беззвучными речами в адрес некоторых — отожравшихся на армейских харчах, и я собрал свое тело заново внутри комнаты, вставляя на место вывихнутые суставы.