Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

– Чего? – удивился Алеша. – Это он тебя такими речами подговорил, дедушко Демьян?

– Конечно. Добрый час нас с Бояном убеждал – убедил все ж, чертяка говорливый… А тебе он разве не про это говорил?..

– Э-э-э… Да, конечно, говорил, как же иначе-то… – поднял глаза кверху Алеша, невольно щупая плотно набитый кошель за пазухой. – Чего б я иначе-то…

– Темнишь ты что-то, Алеха… – задумался Демьян Куденевич. – Гм… Глянь, а это чего вон там виднеется такое?

– Где?

– Да вон, на восходе… Птица, что ль, какая?

– Не вижу – солнце мешается…

– Давай-давай, гляди лучше – у молодости глаза зоркие…

– Странная какая-то птица… – прищурился Алеша Попович. – Будто бы с тремя головами…

Демьян Куденевич прислонил ладонь ко лбу… прищурился… подался вперед… и гаркнул во всю мочь:

– Бей в набат, Алешка!!! То змей трехглавый!!!

Дважды повторять не понадобилось – Алеша Попович юркой куницей взлетел по лесенке, и храмовые колокола загудели набатным звоном, разнося тревогу, созывая воев…

Змей Горыныч несся вперед с попутным ветром, с наслаждением ощущая воздушные потоки, струящиеся вдоль тела. На спине не прекращалось копошение – людоящеры прямо на лету закрепляли ременные петли, привязывали прочные канаты. Амбагай болтался под брюхом, затягивая узлы на большой доске с крюками.

– ВЛАДИМИР ПОД КРЫЛОМ! – прогремел тремя глотками исполинский ящер. – ВСЕМ В ГОТОВНОСТЬ!

Тугарин, сидящий меж шипов на средней шее, окинул стольный град цепким взглядом. Да, стены высокие, крепкие… только чем они помогут против атаки из-под облаков?!

– Снижайся, Горыныч! – прокричал он, стуча по толстой чешуе. – Сделай-ка пару кружков над городом, наведи шороху!

– В набат бьют! – объявил хан Калин, прикладывая ладонь к уху. – Заметили уже, с-собаки!..

Трехглавое чудище с ревом и шумом опустилось почти к самой крепостной стене, едва не задев ее стреловидным хвостом. Внизу уже царило настоящее столпотворение – по тревоге отовсюду выскакивали княжеские и боярские гридни, тиуны, отроки, мечники, стрельцы…

Великому Владимиру не впервой было выдерживать вражеское нападение. Вот только ворог на сей раз явился непривычный – вои растерянно метались, не зная, куда бежать, кого рубить. Со стен беспорядочно летели стрелы, но пока что ни одной не удалось даже оцарапать чешуйную броню Горыныча.

– Огонь!!! – проревел Тугарин, махая рукой. – Вспышка слева!!!

Левая голова Великого Змея подалась назад, разверзла ужасную пасть и выхаркнула гудящий шар. Вязкий ком ядовитой слюны, объединившись в единую смесь с клокочущим пламенем, породил ужасный снаряд – он ударил в одну из башен, обрушив ее вместе с вопящими стрельцами и оставив после себя бурлящий огневой цветок.

– Вспышка справа!!!

Еще один ревущий шар присоединился к собрату, разрушив большой участок стены. К небесам взметнулись камешки, щепки, поднялся столб дыма.

– Поворот!!! Заходи на новый круг!!! Центр – дай вспышку!!!

Пришел черед средней головы выхаркивать накопленную слюну. Ее огненный ком оказался мощнее всех – он ударил в самую середку жилой части, превратив в полыхающий факел богатый терем. Пожар живо перекинулся на соседние дома – все вокруг заволок ядовитый дым.

– Огонь!!! Огонь!!! – истово ревел Тугарин. – Жарь их, Горыныч, жги!!!

Горючая слюна в пастях закончилась. Но простого огня осталось вдоволь – Змей Горыныч опустился как можно ниже, с силой выдыхая пламенные ливни всеми зевами. Накрыв Владимир огромной тенью, он совершил полный круг над городом, щедро поливая избы и терема адским дождем.

Паника разрасталась. Владимирский люд бестолково суетился, охваченный диким ужасом. Правда, кое-где вои уже возились с большими самострелами-скорпионами, заряжая толстые копья и нацеливая их на исполинскую крылатую тень, но пока-то их еще подготовят как следует…

– Довольно, будет с них!!! – вскричал Тугарин. – Давай к кремлю, Горыныч!!!

Трехглавое чудище завершило круг и замедлило ход, опускаясь все ниже над княжеским двором. Детинец дружина защищала особенно яростно – изо всех башен градом летели стрелы, соборы исходили колокольным криком, сотники и десятники уже строили рать в боевые порядки…

Горыныч расправил крылья на полную ширь, опустил шеи и выдохнул пламя книзу рассеянным облаком. Трое гридней, поджаренные в собственных кольчугах, повалились замертво, один счастливчик успел прикрыться огромным щитом, изрядно обжегшись, но все же уцелев.

– ИДЕМ НА СНИЖЕНИЕ! – прогремели три огромных пасти. – НА ИЗГОТОВКУ!..

– Боевой отряд – на спуск!!! – скомандовал Тугарин, махая ручищей.

С боков Великого Змея спрыгнули пятеро людоящеров, привязанные подмышки толстыми канатами. Первым – сам каган.

Подобно живому кистеню Тугарин Змиуланович пролетел над двором по косой дуге, с размаху врезавшись ногами в какого-то отрока. Паренек отлетел назад саженей на десять – тяжеленный людоящер ударил с такой мощью, что пробил бы даже каменную стену.

Блеснули кривые ножи – людоящеры в мгновение ока перерезали канаты, спрыгивая на мягкую траву двора. Правда, Яглакар приземлился неудачно – он промедлил лишний миг, и его с бешеной скоростью проволокло по крыше подсобного сарайчика, сдирая доски и разрывая плоть. Веревка лопнула, и чешуйчатая фигура медленно сползла вниз, неестественно подогнулась, упершись в землю кончиком шлема-луковки, и замерла неподвижно. Из ослабшей ладони вывалилась шалапуга, из-под прорванной кольчуги закапала дурно пахнущая кровь.

Тугарин взревел, выхватывая из-за спины исполинскую секиру, и тут же развалил пополам какого-то воя. Амбагай, Ышбар и Тогральчин закружили вокруг кагана со своими щитами и мечами, отражая вражеские атаки – пока что немногочисленные, но с каждой секундой усиливающиеся.

– Ай-я-а-а-а-ас-с-сс-с-а-а-а!!! – спрыгнул со спины Горыныча Калин.

Коротышка-хан даже не стал привязываться. Нет, он лишь выждал момента, пока мимо не пронесется кремлевская стена, и с удивительной ловкостью спрыгнул точно на нее, приземлившись на ноги и тут же перекувыркнувшись через голову, дабы погасить набранную скорость.

С бритой головы слетела шапка. Отрок, оказавшийся рядом с Калином и уже было замахнувшийся мечом, изумленно выпучил глаза – на темени проклятого татаровьина рос самый настоящий бычачий рог!

– А… а… – раскрыл рот он.

Этот звук стал последним в его жизни – свистнула кривая сабля, разрубая плечо и ребра, и юноша упал бездыханным. Калин торопливо вернул шапку на место и подозрительно огляделся – не заметил ли еще кто-нибудь этого врожденного уродства?

– Да это ж Калин-царь!.. – вскрикнул какой-то стрелец, тыча в него пальцем. – Собака татарская!!!