Юлия Фирсанова - Божественная дипломатия

- И что, на эту ответственную работу не нашлось никого другого? - не поверил барон.

- А я и не искала, - призналась богиня.

- Почему? Я даже не бог, - недоумевал Оскар.

- Это скорее преимущество. Не будешь лезть в слишком серьезные тайны, а если напорешься случайно, не сможешь постигнуть, - беспечно обнадежила приятеля принцесса. - А почему именно ты? Из многих моих знакомых лишь ты обладаешь сразу тремя необходимыми качествами.

- Какими это? - заинтересовался мужчина.

- Ты любишь книги, благоговеешь перед ними, - принялась перечислять Элия. - Получаешь удовольствие от прикосновения к их страницам. Тебя восхищает сам факт существования печатного слова, запах свежей типографской краски и пыли древних фолиантов. Услада для твоего сердца - изобилие книг, ты просто дуреешь и можешь вечно бродить среди полок.

- Ты что, подглядывала за мной? - смутился барон, будто его застали за чем неприличным.

- Нет, - искренне улыбнулась принцесса. - Вуайеризмом я не страдаю, Оскар. Тем более, что ты, сам понимаешь, не самая привлекательная мишень для такого рода забав. Но я чувствую любовь к книгам в тебе, столь родственную моей. Такой Хранитель и нужен настоящей библиотеке. Многие книги в ней с характером, но они примут тебя, потому что ты полюбишь их.

- А два других качества? - спросил мужчина.

- Ты лоулендец со скверным характером и у тебя отличный почерк! - с апломбом ответила Элия.

- Спасибо, - польщено отозвался Оскар и неожиданно вежливо попросил:

- Я могу подумать, прежде чем дать ответ?

- Конечно, думай! - как-то подозрительно легко согласилась богиня. - До вечера. Часиков в семь я приду за ответом!

Пока Оскар открывал рот, чтобы выторговать по меньшей мере семидневку на душевные метания, Элия испарилась из гостиной-кабинета-гардеробной так же незаметно, как и возникла.

Бэль в немом изумлении восторженно взирала на только что доставленное в замок платье. Сколько мучительных примерок пришлось ей вынести в мастерских Марии вместо того чтобы играть, гулять в Садах или читать, но, как оказалось, не зря! Такое платье стоило бесконечных минут, когда вокруг Мирабэль, покорно стоявшей по стойке смирно на большом табурете, кругами носились стрекочущие портнихи, сначала снимавшие мерки, потом все что-то подкалывающие, поправляющие, подшивавшие. Частенько девчушке хотелось закричать во все горло, чтобы разрядить накопившееся напряжение, и убежать, но маленькая принцесса терпела, вспоминая о том, что говорила сестра Элия, приведя ее в 'Дом Марии': 'Это место, детка, - лучшее ателье в Лоуленде. Именно здесь шьют некоторые мои туалеты...'. А Бэль всегда так хотелось иметь платье, хоть немножко похожее на те, что носила Элия!

И вот теперь готовое платье лежало на диванчике в гостиной. Такое красивое с виду! Эльфийке тут же нестерпимо захотелось его примерить.

- Нэни, а можно я надену его на занятия музыкой? - с надеждой спросила Бэль, устремив на нянюшку умоляющий взгляд. И без того большие эльфийские глаза стали на пол-лица.

Пряча невольную улыбку, старушка сделала вид, что раздумывает и поинтересовалась, подпустив в голос сомнения:

- И никаких прогулок в Садах, пряток, догонялок?..

- Нет, нянюшка, только на уроки! Я не испорчу его, оно ведь такое красивое! - пылко заверила свою опекуншу девчушка, снова с надеждой уставившись на Нэни.

- Ну хорошо, - сдалась старушка.

Девушка взвизгнула от радости и кинулась переодеваться, по пути умудрившись благодарно чмокнуть нянюшку в дряблую, как моченое яблочко, щеку.

Платье было великолепно! Его глубокий синий цвет напоминал весеннее небо в сумерках. Без рукавов, с пышной длинной юбкой, даже с вырезом, открывающим ключицы. Воротник-шалька из тончайшего серебряного кружева прикрывал плечи, легкая серебряная же строчка чуть трогала первозданную синеву ткани. Словом, новое платье было почти совсем как у Элии!

Принцесса, переполненная счастьем, оторвала взгляд от зеркала и смеясь закружилась по комнате, мечтая о том, как покажется сестре в новом наряде.

Нэни украдкой смахнула слезу, наблюдая за своей подопечной. Ее крошка Бэль - маленький нескладный олененок - потихоньку начала превращаться в прелестную девушку - стройную, гибкую, грациозную. Не успеешь оглянуться, как выйдет в свет, уйдут в прошлое шалости и проказы.

Тут Бэль подлетела к нянюшке и, обняв старушку, закружилась по комнате вместе с ней. Нянюшка охнула от неожиданности и подумала, что насчет проказ она, пожалуй, погорячилась. Ее девочка, наверное, навсегда останется шалуньей!

- Ой не могу, уморила, егоза! Стара я стала по комнате прыгать! - пропыхтела нянюшка, стоило только девчушке отпустить ее, и опустилась в глубокое кресло.

А Бэль, лукаво улыбнувшись, подхватила со столика стопку потрепанных нот и исчезла, только мелькнул в воздухе кончик длинной косы.

- Я на урок музыки! - долетела до нянюшки фраза из коридора.

Нэни только в очередной раз притворно вздохнула, пряча улыбку, покачала головой и взялась за корзиночку с кружевом.

Маленькая принцесса вихрем влетела в музыкальный зал. Учитель стоял у огромного во всю стену окна и мечтательно любовался королевскими садами, на которые открывался дивный вид.

- Прекрасный день, лорд Ални! - звонкий голосок Бэль оторвал педагога от грез.

Мужчина невольно вздрогнул, возвращаясь из вышних сфер своих поэтических мечтаний. С оттенком досады он подумал о проказливых эльфах, имеющих вредную привычку подкрадываться к задумавшимся людям. Но на принцесс, даже самых невозможных, не ругаются без повода, а потому в ответ на приветствие Бэль лорд Ални вежливо сказал:

- Прекрасный день, ваше высочество!

И отвесил легкий поклон.

Бэль почувствовала искру легкого недовольства, ярко вспыхнувшую на фоне обычной меланхоличной мечтательности учителя и вздохнула, гадая, чем на сей раз раздражен лорд Ални, если занятие еще даже не начиналось.

- Прошу вас! - учитель кивнул в сторону рояля.

Принцесса покорно направилась в указанном направлении.

- Итак, что вы должны были разобрать к сегодняшнему занятию? -осведомился лорд Ални, усаживаясь на стул рядом с ученицей.

- Сонатину принца Ноута ре мажор, - девушка послушно поставила ноты на пюпитр и сложила на коленях руки.

Учитель покосился на здоровенную ссадину от кисти до локтя, украсившую правую руку принцессы Мирабэль. Еще позавчера, когда Бэль приходила отпрашиваться с занятий, ее не было. Взяв с девушки обещание самостоятельно разобрать намеченное на урок произведение, Ални отпустил ее со спокойной душой. Музыка всегда давалась Бэль легко, у принцессы был абсолютный слух и настоящий талант музыкантши, не только тонко чувствующей замысел автора, но и способной привнести нечто свое, личностное в исполняемое произведение. О, если б только у ее высочества еще было побольше усидчивости и поменьше беспечности!