Kancstc - Подлинное пророчество

А наши Шерлоки Холмсы заняли столик в общем зале; благо, этот зал можно было назвать общим с большой натяжкой, ибо все столики стояли так, что были отгорожены друг от друга, и пошло жаркое обсуждение. Сопоставлялись факты, выдвигались и отбрасывались гипотезы, находились объяснения одним событиям, при этом другие превращались в абсолютно невозможные и наоборот. Наконец Драко вернулся к идее, отброшенной еще в самом начале.

— И все-таки, остается только одно: у Поттера есть какие-то левые дела с Темным Лордом. Причем такие, что сам Темный Лорд это прячет.

Для начала Гермиона возмутилась, потом Драко объяснил ей, что иногда и злейшие враги объединяются, например, если находят себе общего врага. Гермиона возразила, что тогда бы об этом знал и Дамблдор, и объединялся бы Вольдеморт не с Гарри, а с Дамблдором.

— А может это и есть Дамблдор? — Выдвинул идею Драко.

Гермиона уже хотела вусмерть возмутиться, но… как-то не кстати вспомнила тот достопамятный разговор с Джинни. «А ведь это все объясняет», подумала она, и уже хотела поделиться своими соображениями с Драко, но не успела. К столику подошла Нарцисса Малфой.

— Не помешаю? — Спросила она, создав себе из воздуха стул и усаживаясь на него.

Драко смутился, Гермиона еще больше, ибо заведение пользовалось славой дома свиданий, здешние отдельные кабинеты предназначались не столько для романтического ужина вдвоем, сколько для более взрослых развлечений.

— Ни в коем случае, мама, — ответил Драко.

— Если не ошибаюсь, Вы Гермиона?

— Да, миссис Малфой.

— О! Для Вас, просто Нарцисса. Я рада, что Драко наконец сумел найти с вами общий язык. Как вам это удалось?

— Мы старосты, — ответила девушка. — Поэтому часто сталкивались. А в этом году случайно встретились во время вечернего обхода замка. Драко сказал, что не может позволить, чтобы я ходила ночью по замку одна. Он повел себя как настоящий джентельмен, я даже не ожидала.

— Разве раньше он проявлял себя так плохо?

— Ну… — Гермиона не хотела, чтобы у Драко были неприятности, поэтому сгладила свой ответ, насколько возможно. — У нас были не самые добрые отношения.

— Неужели Вы не знаете, что мальчики сильнее всего дергают за косички тех девочек, которые им больше всего нравятся?

Нарцисса сказала это с улыбкой, Гермиона сдержанно усмехнулась, а Драко сердито засопел.

— Мама!

— Вот видите. Я кажется, угадала. Но скажите, почему вечерний обход выполняете именно Вы, а не Ваш напарник?

— Ну… Рональд, он…

— Это же Уизли, мама!

— Странно. Мы, конечно, не в лучших отношениях с Уизли, но, должна признать, что они ни когда не опускались до откровенного хамства. Неужели его родители не попытались воздействовать на Рональда?

— Пытались! После истории с Черной Меткой ему прислали из дома громовещатель. Ты бы слышала! — Драко мечтательно поднял глаза, вспоминая этот приятный момент.

— И ничего не изменилось?

Гермиона только скромно отвела глазки. Она не до конца понимала, почему поступок Рона столь страшен, но ей было заранее стыдно за свой факультет. Нарцисса поняла ее реакцию правильно.

— Да. Бедная Молли. Такой позор. И ведь остальные дети ведут себя достойно.

Какое-то время сидели молча. Наконец Нарцисса поднялась.

— Не буду вам больше мешать. — И, уже уходя. — Кстати, Гермиона, скоро каникулы. У Вас уже есть какие-то планы?

— Я еще не решила… Скорее всего, я проведу их в Лондоне, с родителями.

Нарцисса сделала удивленное лицо.

— Драко! Я тебя не понимаю.

И с этими словами откланялась. Драко какое-то время смотрел в ту сторону, куда она скрылась, выражение приветливой радости на его лице сменилось сосредоточенным вниманием.

— И чего ей надо?

Гермиона молчала, вопрос был явно риторический. Драко взял ее руку в свои ладони.

— Раньше я не приглашал тебя, потому, что был уверен, мои предки… Гхм. Лучше об этом не говорить. Теперь я боюсь пригласить тебя на Рождество, потому, что они слишком в этом заинтересованы.

— Они, это твои родители? Может, ты напрасно все усложняешь, может твоя мама просто…

— Гермиона! Ты даже близко не представляешь себе, что такое аристократические семьи. Эти люди ничего не делают просто так. К тому же, есть несколько моментов…

— Каких? Опять что-то из области этикета? Нигде не записано, но все свято чтут?

— Угу.

— А еще, если ты не сможешь меня уговорить, то тебе влетит от родителей?

— Может быть.

— Знаешь, Драко, если меня пригласишь ты, потому что этого хочешь ты, а не потому, что так сказала твоя мама, я соглашусь.

— Я хочу провести каникулы с тобой, но…

— Вот и отлично! А с остальным разберемся. Кстати, а что такого страшного сделал Рон?

Оказывается, есть такое негласное правило (еще одно). Вечерние обходы замка совершают только старосты мальчиков. Девочек на эти мероприятия вообще не пускают. И это считается делом чести, строго соблюдается на всех факультетах, последний раз это правило нарушили лет тридцать назад. И вот теперь Рон. Правило возникло не просто так: во-первых, Хогвартс — древний волшебный замок, у которого нет настоящего хозяина. В фамильных замках вся нечисть подчиняется главе рода, и то бывают эксцессы, а уж про Хогвартс и говорить нечего, один Пивз чего стоит. Но это не самое страшное. Есть еще и студенты, которые тоже любят нарушать правила, и ладно бы, только такие, как Поттер. Нет, среди студентов полно любителей надраться огневиски и пойти шляться по замку. Одинокая девушка в темном коридоре может стать для них легкой добычей.

— Значит, ты стал со мной встречаться только для того, чтобы соблюсти ваш чертов рыцарский кодекс?!!!!!

— Ну… на самом деле, когда мы заметили, что ты ходишь одна, сначала поговорили с Уизли. Голдштейн, потом МакМиллан, я не стал, мы тогда решили, что Уизел просто устроит драку и все. А Уизел он такой, ему в одно ухо влетело, в другое вылетело. Тогда просто стали за тобой присматривать. Знаешь, на глаза не попадаться, но все время быть рядом.

Гермиона вспомнила. Действительно, было несколько случаев, когда она сталкивалась с подвыпившими студентами и, каким-то чудом, тут же появлялся кто-то из старост других факультетов. А однажды, из темного коридора, ей навстречу вышел сам Малфой.

— Попалась, грязнокровка! Щас я с тобой разберусь! Ты мне за все заплатишь!

Она отступала, пока не уперлась спиной в стену, и тут между ней и врагом возник другой Малфой, уже настоящий. Боггарт, а это был именно он, превратился в Пенси Паркинсон в подвенечном платье. Лже-Пенси успела произнести «Дракопупсик», прежде чем Малфой истребил боггарта Риддикулусом. Помнится, он тогда еще спросил: «Грейнджер, неужели я такой страшный?» А наследующий день он предложил Гермионе свою компанию. Тогда она не придала этому значения, а вот, оказывается, как оно было на самом деле. Впрочем, ее сейчас волновало совсем другое — почему же, почему Малфой так поступил?