Miss_Vinter - Гарри Поттер и Фактор Неопределённости

— Ее нельзя останавливать посреди заклятья, — сказал Гарри. — Это слишком опасно! Вмешательство в столь мощное заклинание может привести к катастрофе! Временная магия — это тебе не игрушка, она может порвать эту временную линию как папиросную бумагу!

— И из-за этого ей стоит давать шанс возвращаться во времени?

Гермиона этого почти совсем не слышала. Ее взгляд был прикован к Аллегре, а мысли неслись со скоростью света. Мысленно она слышала голос Сорри, описывавший принадлежащее Кругу заклинание управления временем: В основном оно является ментальной проекцией. И потом собственный ответ: Как гламур?

Гермиона резко вдохнула, когда вспомнила то, что забыла. Она сунула руки в карманы плаща... Квинн что-то подложила мне в карман, что это было? Если это то, что я думаю... ее пальцы сомкнулись на предмете, и она вытащила его.

В руке у нее были Гламурные Очки Квинн с серебряными линзами. Она перевела взгляд с очков на Аллегру, которая теперь была полностью поглощена колонной света, такого яркого, что на него было больно смотреть. Гарри не давал никому остановить ее, и они с Драко до сих пор об этом спорили. Если она в скором времени чего-нибудь не сделает, Аллегра вернется во времени, и эта временная линия прекратит свое существование.

Она укрепилась в своем решении и резко надела очки. Ничто сильно не изменилось, только Аллегра сильно выделялась из окружающего. Она бросилась вперед, не обращая внимания на тех, кто кричал ей вслед.

Аллегра вскинула голову, и ее взгляд упал на Гермиону. Ее губы скривились в жуткой гримасе. Она открыла рот, чтобы заговорить, но черта с два Гермиона даст ей изречь еще одну ее фирменную саркастическую колкость.

Она глубоко вдохнула и сунула руки в колонну света, хватая Аллегру за плечи. Это было все равно, что хвататься за линию электропередачи под напряжением. Она слышала собственные вопли вперемешку с Аллегриными, чувствовала, как временная магия вокруг них потрескивала и искрила, начиная распадаться. Плоть Аллегры ходила ходуном и шла волнами под ее пальцами, но она вцепилась намертво. Ее широко раскрытые глаза застыли, чтобы она не смогла их закрыть, а лицо Аллегры начало... искажаться, будто она существовала в больше чем одном времени сразу и не могла сохранить свою целостность. Отпусти! Отпусти! визжал разум... но она не могла. Ее мускулы заклинило от всей той силы, что курсировала по ее телу, ничто не подчинялось. Она заметила, что Аллегра пытается снова взяться за свое... потом увидела, как та подняла обе руки ладонями вперед, и с усилием откинула ее.

Гермиона полетела прочь от Аллегры, откинутая силой, выше простого толчка; каждое ее нервное окончание было напряжено, Гламурные Очки слетели с лица. Она почувствовала, как кто-то ее поймал, когда она упала, но не видела, кто это был... все в комнате наблюдали за Аллегрой и тем, что с ней происходило.

Колонна света, охватывавшая Аллегру, теперь концентрировалась на ней. Женщина пыталась восстановить контроль, но было слишком поздно. Магия вокруг Аллегры стала сгущаться, наваливаясь на ее тело, и уноситься вихрем как вода по водостоку. Последний крик раздался в воздухе и потом, с легким поп, она исчезла. В комнате было тихо, энергия исчезла, и было странно пусто, будто комната утратила саму причину на жизнь. До Гермионы издалека доносились голоса. Она услышала собственное имя, услышала, как кто-то рявкал приказы... голоса удалялись, взор заволокла тьма. Она приняла ее в свои теплые неощутимые объятья, и больше Гермиона ничего не помнила.

Когда она вновь открыла глаза, она находилась не в Лекса Коре... разве что в Лекса Коре были удобные, хорошо обставленные комнаты, в которых заключенные могли восстанавливать силы.

Потолок, первый попавшийся ей на глаза, был очень успокаивающего, теплого, однородного цвета загара. Она осторожно огляделась... похоже, она лежала на больничной кровати, хотя комната эта скорее походила на чью-то спальню, чем на палату.

И она была не одна. На придвинутом к кровати стуле сидел Гарри, но лица его она не видела. Его голова склонялась к краю кровати, лоб его покоился на ее руке, которую он держал обеими ладонями.

— Гарри, — позвала она таким голосом, словно у нее в горле было полно гравия. Она прокашлялась.

Гарри резко поднял голову и с удивлением уставился на нее. Он был бледен, а под его красными и припухшими, словно от слез, глазами наметились фиолетовые круги от усталости. Потом он ухмыльнулся, и ухмылка преобразила его лицо; она невольно улыбнулась в ответ. Он выпрямился и придвинулся ближе, нежно убрав волосы с ее лба.

— Привет, соня, — сказал он. — Смотрите, кто проснулся, — он оглянулся через плечо и крикнул в коридор: Лаура!

Гермиона улыбнулась при виде сожительницы, выбегающей из коридора. Лаура тоже казалась бледной; она поспешила к другой стороне кровати Гермионы, беря ее за руку.

— Ой, милая... как ты себя чувствуешь?

Гермиона чуть-чуть подвигалась, прислушиваясь к боли или дискомфорту.

— Нормально, по-моему, — она подняла голову и протянула руки; Гарри с Лаурой помогли ей сесть, подкладывая подушки ей под спину. — Голова малость болит. Сколько я была без сознания?

— Почти шесть часов, — опомнился Гарри. — Вот, съешь немного шоколаду, — он подал ей кусочек с прикроватной тумбочки. — Ты в лазарете Р.Д.. Ты перестала дышать. Мы не знали, выживешь ли ты, — он поцеловал ее руку. — Я чуть тебя не потерял. Снова.

— Ну, теперь я в порядке, — сказала она, поднимая руку к его щеке. Она нахмурилась, заметив, что его недавно пронзенная грудь, казалось, была вылечена. — А что ты? Ты в порядке?

— Да, я в порядке, — ответил он.

— Он не давал колдомедикам себя исцелить, если они не могли сделать этого прямо здесь, — неодобрительным тоном заявила Лаура. — Так что им пришлось. Пойду скажу Ремусу и остальным, что ты проснулась, — она с улыбкой сжала руку Гермионы. — Ну и перепугали же вы всех, юная леди.

Гермиона улыбнулась в ответ и посмотрела ей вслед, а потом снова повернулась к Гарри.

Очень долго они просто смотрели друг на друга, в считанные секунды обмениваясь информацией, стоящей многих слов. Она вздохнула и пододвинулась, похлопав по кровати рядом с собой.

— Иди сюда ко мне, — Гарри забрался на кровать и нежно обвил ее руками, будто боясь, что она разобьется. Гермиона зарылась в его объятьях, расслабляясь от чувства защищенности, которую она всегда в них находила. Гарри уперся подбородком ей в макушку и вздохнул:

— Твой поступок был очень глупым, — сказал он.

Гермиона хохотнула:

— Сработало, так ведь?

— Тебя могло убить. Тебя почти убило.

— Я должна была что-то сделать. Я не могла позволить ей уйти.