Евгений Шепельский - Имею топор - готов путешествовать!

- А-а-а-апчхиии! - сказал Олник.

Отличная рокировка!

Наш отряд накрыла громадная тень.

Злобные челюсти... не сомкнулись. Шаграутт звучно впечатался мордой в заклятие Отрицания и начал скулить.

Я стоял ни жив, ни мертв, придавленный весом Виджи, меня, скажу прямо, пошатывало, вернее - я бы качался, не будь в невидимом колодце настолько тесно, а так - амплитуда была не шире фаланги пальца. Угу, там было настолько тесно, что я с трудом мог дышать. Головой, понятно, я тоже не мог особо вертеть. И чесаться не мог, такая засада. Скосив глаза в сторону хараштийского берега, я увидал спину Олника, который с комфортом оседлал гномшу. Прямо передо мной высился Скареди, сжимавший в объятиях Альбо, как блудного брата. Сбоку вытянулись в струночку Монго и Имоен. Чуть дальше был Квинтариминиэль****. Короче говоря, более-менее свободно я мог созерцать лишь часть глухой каменной стены и часть небосвода. Не очень хорошо, прямо скажем. Когда смерть бродит за твоей спиной, желательно все-таки иметь возможность разглядеть ее хотя бы краем глаза.

"Глип-глап!" - раздалось за спиной, словно большущий блин подбросили и поймали на сковородку.

- Языком... - проронил Олник тихо-тихо.

А позади вновь раздался "глип-глап!", и не один раз, а целых шесть. Я не ощутил ни толчка, ни сквозняка, ни запаха демона. Видимо, заклятие Отрицания пропускало только звуки, которые он издавал, пытаясь до нас дотянуться.

- Опупешное рыло, - тихим шепотом произнес Олник и дважды чихнул, от чего вся наша... м-м-м... бочка опасно содрогнулась.

- Волосы шевелятся дыбом, - поддержал старый рыцарь.

А я так и не увидел его морды! Я вообще не разглядел толком ни черта, кроме части туловища, лап и уха, которые пытались выбраться из вартекса! "Страшный", "очень страшный", "опупешно страшный", "до усеру страшное чудище", и прочие определения - не совсем то, что я хотел бы услышать.

"Глип-глап!" раздался в восьмой раз и скулеж шаграутта начал отдаляться.

- Фатик... - сказала Виджи и шевельнулась. Она, как вы понимаете, тоже была повернута к демону спиной, хотя угол обзора у нее был куда шире.

- Сидите спокойно, добрая фея, - прохрипел я, сжимая ее бедра несколько сильнее, чем полагалось приличному человеку в такой ситуации. Тут дело было не в чувственности, видите ли, я попросту боялся ее уронить.

- Фатик...

Нет, только не сейчас, если ее накроет нервная вспышка, мы все пропали!

- Все нормально... Умоляю, не дергайтесь! Я две ночи не спал и едва стою на ногах!

Ее прохладные пальцы вдруг оплели мои запястья.

- Фатик, я просто хотела сказать вам спасибо. Если бы не вы... - О! Второй раз за день я был растроган. - Только, пожалуйста, не сдвигайтесь назад даже на чуть-чуть.

В этом ты можешь быть уверенна, добрая фея.

Вдруг я понял, что больше не слышу конского ржания. И скулежа шаграутта.

- Он убил наших коней! - простонал принц. По его треугольному лицу разошлась бледность.

- Он разрывает их на части! - добавил Олник. - Он их... жрет... Батюшки мои, дохлый зяблик, да у него хайло шире, чем городские ворота! Мечет как с голодного края... Глотает не жуя...

- Ядрена вошь! - прорычала Крессинда.

- Закройте глаза, - сказала Виджи устало. - Закройте глаза, так будет лучше всего.

- А уже все... - сказал Олник тихо. - Он их уже того... Слопал. И куда столько влезло, у него ведь даже брюхо не раздулось? А-а-аа-пчхии! Сунулся в повозку... Ой, папочка! Ему же нашей жратвы на один зуб...

Шаграутт залился голодным плачем.

- Бог-ужасный, он фургон... поднял! - тонко вскричал Квинтариминиэль.

Вблизи от нашего колодца что-то загрохотало.

- Капец повозке, - сообщил гном. - Выбросил в пропасть, только колесики мелькнули. Хорошо, что в нас не запустил.

Я скрипнул зубами. Сейчас мне больше всего хотелось почесать затылок. И плечо. И щеку. И много других скорбных мест. Волшебный лист, арцелла, Гритт, он и впрямь волшебный! Злобно волшебный, я бы сказал.

- Идет к нам, - оповестил Скареди, шевеля вислыми усами. Я напряг шею. Камень под моими ногами ощутимо содрогался. Имоен тихонько засопела мне в ухо.

Нас опять накрыла тень.

"Глип-глап! Глип... глап! Глап... Глап... Глап..."

Альбо заморгал и перекатил взгляд куда-то вверх. Лицо его стало глинисто-серым. Как бы он снова не вырубился, на сей раз уже без моей помощи. И будет совсем хорошо, если его вывернет наизнанку. Веселый час нам обеспечен. А если я, вдобавок, случайно раздавлю стекляшку с бодрячком покойником , что лежит в моем хитром поясе... Тогда смерть в зубах шаграутта покажется нам избавлением.

"Глип-глап! Глип... глап..."

- Что он там затеял? - встревожился я.

- Да опять тычется мордой и пробует стенку языком, - ответил Олник. Напарник задрал голову, разглядывая шаграутта. - А язык-то весь в лошадиной кровище и каких-то пупырышках, а между зубьями вот такенные кусмари мяса увязли! - Тон гнома был жизнерадостным. Уверен - будь в его распоряжении пирожок, он бы жевал его сейчас без всяких признаков тошноты. - Рожа - мама не горюй! Ротище - как у клоуна в балагане...

Звякнул металл.

- Мой меч! - ахнул Скареди.

- Ухватился за Аспида, - откомментировал Олник. - Ой... Он его... Он его откусил !

Вновь звякнуло железо.

- Откусил и выплюнул... Меч бросил... Эркешш махандарр, ему не понравилось!

В обширной груди старого рыцаря заклокотал вулкан, вырвался наружу фонтаном сквернословия, да такого отборного, что я ему позавидовал.

Скулеж шаграутта перешел в пронзительное кошачье завывание.

Монго начал шептать молитву. Имоен попыталась протянуть к нему руку, но я гаркнул, чтобы она не шевелилась. Утешительница, твою мать!

- Акциденция, - глухо напомнила Виджи. - Все материальное нашего мира, к чему прикоснулся демон, до времени его гибели не может пройти через стену Отрицания. Кровь... лошадей... не протечет...

- Неч-ч-чистыыый! - взвыл Альбо и рыпнулся. Скареди плотней прижал его к груди.

"Глип-глап!" начали повторяться с завидной регулярностью. Демон бился о нашу стену, как дятел. А мы... ну, мы вели себя стоически , так как сесть в нашем колодце было невозможно.

- Он все время голоден, - промолвила Виджи. - Пища нашего мира не способна его насытить. Это несчастное, оторванное от родителей существо...

Родителей?

- Родителей? - Я чуть не сплюнул желчью.

- Фатик, - сказала Виджи смиренно, - даже Вортиген не сумеет протащить взрослого шаграутта в наш мир.

- Небо... Хотите сказать, Фрей умыкнул гуляющего ребенка?

Мне почудилось, что она кивнула.

- Все призванные шаграутты - младенцы. Просто несчастные обитатели мира Агон, похищенные темной магией и обреченные на гибель.

Младенцы!

- Нечистый! - снова заорал Альбо и начал вырываться.

- Скареди! - гаркнул я.