Игорь Чужин - И небеса разверзлись

— Милорн, сколько бойцов в отряде? — обратился я к седому эльфу.

— Со мной двадцать, князь. Вы же сами проверяли на острове, — удивлённо ответил Милорн.

— Тогда кто это крадётся по нашим следам?

— Чёрт его знает, может быть, мы прозевали разведчика имперцев?

— Да нет, это какой-то дроу за нами увязался, и у меня есть подозрение на этот счёт! — ответил я, догадавшись, что это Эланриль, решившая идти с нами и дожидавшаяся момента, когда мы отойдём подальше от болота.

Моя догадка подтвердилась через десять минут, когда трое воинов, отправленные мной в засаду, привели ко мне принцессу со связанными за спиной руками. Бойцы чётко выполнили мой приказ и связали Эланриль, несмотря на то что отлично её знали. Принцесса шипела, как кошка, и лягалась, как взбесившаяся лошадь, обещая убить воинов, захвативших её в плен. Я посмотрел на разбушевавшуюся Эланриль и, махнув рукой на заготовленную речь, приказал развязать эту взбалмошную козу, для которой все мои аргументы — простое сотрясение воздуха. Как только девушке освободили руки, она сразу же набросилась на своих обидчиков с кулаками и начала мутузить их почём зря. Я прекратил это безобразие, вытащив принцессу из кучи-малы за шкирку, и попытался успокоить. Мне пришлось трясти эльфийку, как грушу, но результата это не принесло. После неудачной попытки остановить побоище, я обхватил Эланриль руками со спины и оторвал от земли эту сумасшедшую.

— Хватит буянить! Это я приказал тебя связать, а воины ни в чём не виноваты, они только исполняли мой приказ! — заявил я, прижав вырывающуюся девушку к своей груди.

— А лапать меня тоже ты приказал?

Один из наиболее пострадавших воинов, испугавшись моего гнева, сразу начал оправдываться:

— Не лапали мы принцессу! Она как бешеная начала отбиваться и выхватила кинжал, вот и пришлось её держать, как вы сейчас держите, чтобы она не поранилась и никого из нас не порезала.

— Эланриль, это правда? Значит, я тебя тоже лапаю?

— Тебе можно меня лапать, а они рылом не вышли, чтобы касаться своими грязными руками тела принцессы, — гневно заявила эльфийка.

После этой реплики я заржал как сумасшедший и выпустил из рук Эланриль. Воины отряда, ставшие свидетелями этой сцены, смеяться над принцессой не могли по статусу и с трудом прятали улыбки, прикрывая лицо руками. Милорн даже отвернулся, но его плечи тряслись от беззвучного смеха.

Через несколько секунд до Эланриль дошёл смысл вырвавшейся у неё фразы, и она застыла с разинутым ртом, глядя на вашего покорного слугу. Чёрно-белое магическое зрение не позволяло видеть всех красок на лице принцессы, но мне кажется, оно стало чернее тучи. Однако очень быстро первый шок у Эланриль прошёл, и она свинтила в лес со скоростью звука. На ловлю скачущей по кустам козы в эльфийском обличье потребовалось где-то около часа, и только мои магические способности позволили обнаружить беглянку. Для успокоения бившейся в истерике Эланриль мне пришлось долго гладить её по волосам и даже пару раз поцеловать в огромные заплаканные глаза, бормоча какую-то нежную околесицу, в которой не было ни капли смысла. Проделывая все эти действия, я отлично понимал, что окончательно увяз в любовном треугольнике, и если Викана только догадается о том, что произошло в этом лесу, то смерть моя будет ужасной, но другого способа успокоить рыдающую принцессу у меня просто не было.

Все эти незапланированные забеги по лесу довольно сильно задержали наш отряд, и к мосту через реку Нерей мы вышли только к полудню следующего дня. Эланриль отправлять обратно в лагерь было опасно, мало ли что взбредёт принцессе в голову, и я скрепя сердце оставил её в отряде. После этого слёзы на личике Эланриль мгновенно высохли, и у меня возникли обоснованные подозрения, что я в очередной раз стал жертвой женской хитрости.

Марул встретил меня с распростёртыми объятиями, и эта встреча незаметно переросла в банальную пьянку. Не то чтобы у меня была особая необходимость нажраться, но русская душа не знает лучшего способа для снятия стресса. Смутные предчувствия надвигающейся беды окончательно подорвали мою психику, и я просто сорвался. Милорн, тоже поначалу принимавший участие в этом мероприятии, сумел удержать себя в руках и вовремя смыться из-за стола. Эльф сослался на устав караульной службы и оставил нас вдвоём с Марулом и целой батареей кувшинов с трофейной бормотухой, которой у тарга оказалось немерено. Сначала мы пили только душевно беседуя, но, дойдя со временем до надлежащей кондиции, перешли к исполнению таргских народных песен, а затем и к зажигательным пляскам под бубен. Наплясавшись до упада, я зачем-то поспорил с Марулом, что выпью одним махом трёхлитровый кувшин вина, и на свою голову выиграл этот спор. По старой русской традиции призом в этом споре стал ещё один кувшин с бормотухой.

Дальнейшие наши приключения я помню урывками. Допившись до зелёных чертей, мы вышли из шатра Марула и отправились к загону с быками, чтобы помериться силой с каким-то Гарданаем, считавшимся самым авторитетным бойцом среди всех таргских кланов. Могучий Гарданай тоже оказался пьяным в лоскуты и сдуру принял мой вызов. Я наивно думал, что мы просто помашем кулаками и вернёмся допивать оставшееся вино, но Марул почему-то предложил мериться силой на быках. То ли он пожалел меня, то ли трёхметрового Гарданая, но вместо банального мордобоя мы должны были убивать быков ударом голого кулака в лоб.

Если пользоваться футбольной терминологией, первым в качестве хозяина поля выступал тарг, и ему вывели крепкого быка-трёхлетку, которого Гарданай завалил с четвёртого удара. Публика, сбежавшаяся со всего лагеря, орала, как спартаковские фанаты в Лужниках на матче с «Зенитом». Мне под рёв толпы вывели рогатое чудовище ростом выше двух метров в холке. Самым правильным решением было бы смыться из загона, но «храбрин», булькающий в животе, сделал своё чёрное дело, и Великого Ингара понесло. Быка вывели из загона десять здоровенных воинов, которые с помощью двух канатов пытались удержать его на месте, однако зверюга таскала таргов по арене как детей. Как я ни старался, но мне, косому на оба глаза, попасть в лоб брыкающемуся монстру никак не удавалось. Вскоре публике всё это надоело, и над загоном раздались возмущённые вопли. Вдоволь наслушавшись ехидных выкриков в свой адрес, я разозлился и заявил Гарданаю:

— Если ты такой хитрожопый и вывел мне быка, которого вы вдесятером не в состоянии даже удержать, то сам хватай это чудище за хвост, чтобы оно не крутило башкой, а то я никак не могу прицелиться!

В ответ на мою реплику Гарданай заржал как лошадь и схватил быка за хвост. Рогатый монстр ещё несколько секунд сопротивлялся, но вынужден был остановиться. Огромные мышцы на теле тарга натянулись как канаты, и он крикнул мне: