Константин Костин - Ксенотанское зерно

Король Вальтер брезгливо взглянул на письмо:

— Добрый я… Мне вот такие письма пишут, похабные песни по всей стране поют, а я все терплю… И меня, за мое долготерпение, еще тираном называют. Э-эх, взять, что ли, да показать всем, как выглядит НАСТОЯЩАЯ тирания?

— Не надо, Ваше величество, — герцог не знал, что подразумевал король под настоящей тиранией, и не хотел этого узнавать.

— Да не буду, конечно. Хотя…

Король все время своего правления возвращался к теме тирании, когда его доставали, но в последнее время, по мнению цу Вайсбера, слишком уж часто.

Последнее время ворота святого Варфоломея начали пользоваться слишком большой популярностью. По мнению стражников.

Ночью в город въехали два шварцвайсских монаха, и вот тебе, пожалуйста — днем еще трое. Хотят выехать из города.

— А разрешение у вас есть, святые братья? — пошутил стражник, отодвигая засовы.

Тот, что стоял ближе к нему, видимо, старший, медленно повернул к шутнику лицо. Стражника даже холод охватил: лицо святого брата было основательно избито. Не хотелось даже думать, кто бы это смог сделать с "черно-белым", а также как теперь лучится любовью к веселым стражникам этот монах.

— П-проезжайте…

Монахи чинно проехали в ворота. Дворяне, непонятно для какой надобности уже второй день отирающиеся поблизости, отъехали чуть дальше, чтобы не попасться монахам на глаза, и развлекали себя разговорами.

Зачем слугам Грибного Короля лишнее внимание борцов с колдовством?

До уезжавших всадников донесся только обрывок разговора:

— …кого интересует мнение крестьян? Король Вальтер нравится быдлу, значит, тот, кто за него — быдло и есть. Или я неправ…

— А-ах!

Стол разлетелся в щепки. Посетители кабака "Синий пес" шарахнули в стороны, судорожно сжимая образы святых.

Рыжая тощая девка в бесстыже-облегающем черном костюме пнула ногой остатки невиновного стола и повернулась к людям.

— Опоздала… — прошипела она, — Опять опоздала.

— Уважаемая, — холодно начал хозяин кабака.

Ведьма — никто в этом не сомневался — с яростным клекотом выбросила в сторону мужчины руку со скрюченными пальцами. Тот отшатнулся, но ничего не произошло.

— С-с-святые… — зарычала ведьма и длинным прыжком отскочила к выходу.

Дверь постигла участь стола.

— Ушли, — даже с некоторым восхищением произнес Грибной Король, — Ушли из города.

В помещении никого не было, поэтому ему никто не ответил.

— Цу Бальтазар, — произнес Грибной Король, — отправляйся к цу Юстусу. Пусть найдет свою ведьму-ищейку и пришлет ко мне. Я скажу ей, что делать.

Три шварцвайсских монаха, совсем недавно выехавшие из города, скакали по дороге. Они уже давно пересекли протянувшуюся вокруг столицы тонкую нить грибницы, оставалось совсем немного…

— Здесь! — прокричал тот, кого стражник посчитал главным, с изуродованным лицом.

Всадники остановились у каменного столба на обочине. На каждой из четырех граней верхушки столба стояла цифра "один".

— Священник обходил столицу кругом не более одной мили от стены. Значит, мы уже за пределами круга и нечисть нам не страшна.

— Спасибо всем святым, — хмуро проговорил второй монах, чье лицо было настолько похоже на лицо крестьянина Якоба, что, скорее всего, это он и был.

— Что вас так раздражает, брат Таурус? — Рудольфа радовал сам факт успешного бегства из столицы, где стало слишком уж пахнуть грибами.

— Спасибо тем бездельникам, что стерегли нас у ворот, — невпопад ответил Якоб, — Теперь я точно знаю, что мне наплевать на все пророчества. Я — на стороне короля.

— Почему? — Рудольф продолжал улыбаться.

— Потому что если не он, то люди, которые считают меня рабочим скотом.

— А что думает по этому поводу наша сестра Кокцинелла?

"Сестра" ничего не думала. Она оцепенело сидела на лошади, глядя в пространство пустым взглядом.

— Госпожа Ирма?

Ирма съехала с лошади и упала на землю.

Бессонная ночь…

— Я тебе не ищейка!

— Хорошо, — качнул широкополой шляпой Грибной Король, — вы — не ищейка. Можете придумать себе любое другое название, после чего отправьтесь за пределы города, так как наша цель убыла.

— А почему бы вам, барон, не отправить своих слуг за ней следом?

— Потому, уважаемая Даркхантер, что мои дети и мои слуги не могут пересечь линию, по которой прошел с молитвой священник Друденского собора. А вы — можете.

— И как же?

Грибной Король медленно улыбнулся.

Ехали шагом. Якоб шел у стремян Ирмы.

— Куда мы едем? — парня беспокоила Ирма. После холодной воды в лицо она очнулась, но все равно, ехала с видом великомученицы.

— Здесь неподалеку…

Ирма опять рухнула с лошади, но в этот раз Якоб успел подхватить ее на руки.

— Якоб… — прошептала девушка, — ты — не скотина…

И уснула.

Дальше пошли пешком. Якоб нес Ирму, Рудольф вел коней.

— Здесь неподалеку, — говорил он, — школа Личной гвардии. Вернее, один из корпусов. Последняя партия кадетов уже выпустилась, но с десяток преподавателей найдется.

— И что? — для Якоба Ирма не была ношей. С его силой он мог спокойно нести ее даже вместе с лошадью.

— Они должны знать, где сейчас командир. Или где находится тот, кто знает, где командир. А командир расскажет нам, где находится король.

— Найти школу, чтобы найти гвардейцев, чтобы найти командира, чтобы найти короля…

— Ну вот, ты понял весь расклад.

Ирма пошевелилась, сворачиваясь в уютный комочек. Так удобно: ехать в теплых и сильных объятьях… Как она могла считать Якоба грубым и тупым?

— Ага, — Рудольф остановился, — Вон она, школа, видите?

От дороги сворачивала вторая, петлявшая по ровному как стол полю. Где-то в миле от путешественников дорога упиралась в светло-серое здание, фруктовыми деревьями и зелеными шарами подстриженных кустов походившее на загородный особняк.

Небольшой холмик у реки возле столицы. Большой бурый камень намертво вросший в землю…

Хотя…

Камень зашевелился, приподнялся из земли и откинулся в сторону, как крышка люка.

Из открывшегося темного проема выкарабкалась злая, как тысяча чертей, перепачканная глиной и облепленная паутиной Фукс, с кожаной сумкой на боку.

Грибной Король пообещал, что его твари ее не тронут. Вот только насчет паутины, крыс и мокриц он ничего не говорил!

— Аргрхргр! — она вскинула руки вверх и быстро встряхнула ими.

Грязь, пыль, паутина исчезли, костюм заблестел новенькой кожей. Ведьма стянула рыжие перепутанные волосы в рыжий хвост — укладывать магией прическу она не умела — и принюхалась.

— Значит, туда…

Фукс грязно выругалась — коня не было и ей предстояло пешее путешествие. Ну что ж, пешком, так…