Диана Шипилова - Что будет, то будет

— Нет, подожди, дослушай. — Лэнс тяжело вздохнул и посмотрел перед собой. Раздался вороний грай, и на ближайшее дерево с шумом крыльев уселась черная стая. — Ты ни в чем не походил на остальных студентов. Вообще ни на кого из тех, кого я знал — а я повидал немало людей… Умный, одаренный, талантливый… По–своему очень привлекательный… Ты оказался невосприимчив к легилименции — и я предложил тебе развить этот талант. Наверное, я жестоко ошибся. — Лэнс закусил губу, но все же продолжил. — Потому что потом появились эти мысли. О тебе. Много месяцев эти мысли были моим игрушечным мирком, в котором я прятался от действительности. Я не рассчитал своих сил, и мне становилось все труднее скрывать это от тебя. Дамблдор, когда я сообщил ему, что каникулы ты проведешь у меня… Что ты так смотришь? Разумеется, я должен был это сделать — и по его глазам я понял, что он обо всем догадался… Но он, видимо, доверяет мне, раз все‑таки не стал препятствовать. Хотя лично мне кажется, что права была МакГонагалл — мне не стоило идти в преподаватели. Но… Северус, не суди меня строго.

Они остановились у изгороди. Лэнс положил руки на перекладину, глядя вдаль.

— Понимаешь, каждый человек имеет право на личную жизнь. И я имею право мечтать. Это часть моего внутреннего мира. Может, он и не так богат, как мне бы хотелось.

— Но…

Лэнс посмотрел Северусу в глаза и улыбнулся. Тепло. Нежно. Совсем как раньше… Северус быстро отвел взгляд.

— А–а, понимаю, что тебя смущает, — Лэнс снова закусил губу — очевидно, ему этот разговор тоже давался нелегко. — Видишь ли, Северус, не все мечты и мысли претворяются в жизнь, большинство так навсегда и остаются… мечтами и мыслями. К счастью для нас.

— Но, сэр, — Северус отчаянно краснел, — вчера Роб… мистер Лэнс сказал, что вы выходили из моей комнаты…

— Я же еще вчера все объяснил, — устало сказал Лэнс.

— Извините, профессор, я не дослушал, — проворчал Северус.

Лэнс усмехнулся, но тут же помрачнел и сказал:

— Что ж, повторю: я действительно приходил к тебе в комнату. Один раз. Но… Я просто смотрел, как ты спишь.

— Зачем? — содрогнулся Северус.

«Неужели ты не понимаешь, глупый?»

Северус потупился.

— Больше этого не повторится, — твердо сказал Лэнс. — Я тогда же дал себе слово, что это был первый и последний раз. И кстати, неужели ты думаешь, что я смог бы смотреть в глаза директору, если бы позволил себе…

Лэнс не договорил, но Северус его, кажется, понял.

Но профессор вдруг продолжил:

— И еще… Если ты отдалишься от меня… Я хочу сказать, мне будет очень больно потерять тебя. — Он снова тяжело вздохнул. — Я взвалил на себя груз, к которому оказался не готов.

Северус вновь взглянул на Лэнса.

— Я не знаю…

«Я обещаю, что не позволю себе ничего лишнего, я ни словом, ни вздохом не выдам себя, не причиню тебе боли, обиды, даже простого неудобства. Ради тебя, ради себя… Я не хочу быть до такой степени бесчестным и льщу себя надеждой, что может быть, когда‑нибудь все происшедшее покажется тебе дурным сном, и ты забудешь об этом».

— Может, лучше воспользоваться заклинанием Забвения? — мрачно усмехнулся Северус.

Лэнс укоризненно покачал головой.

— Нет. Конечно, нет. Я не стану дважды входить в одну и ту же реку. Тем более не стану вмешиваться в твою память. Это было бы преступлением.

Северус и сам желал бы, чтобы все происшедшее осталось не более чем дурным сном, но…

— Я понимаю, — быстро добавил профессор. — Прежние отношения между нами утрачены навсегда, но может быть, мы сумеем сохранить… хоть что‑то?

Северус отвернулся, глядя на фиолетовое небо, холмистую равнину и безлистые кусты боярышника рядом с изгородью.

— Я не знаю, — он уткнулся носом в шарф. — Но… можно попробовать.

На следующий же день Северус с Лэнсом вернулись в Хогвартс, хотя занятия начинались только через три дня, в понедельник. И Элинор, и даже Роберт уговаривали их остаться еще ненадолго, но Лэнс настоял на своем, и Северус был ему за это благодарен. Он был бы рад покинуть их дом еще в тот день, но календарю не было никакого дела до того, что он чувствовал. Январь сменил декабрь точно в положенный срок, и им пришлось задержаться хотя бы для того, чтобы не огорчить Элинор. Северус скрепя сердце высидел целый вечер за праздничным столом, хотя и не видел в этом никакого смысла. За весь вечер он не произнес ни слова, а Лэнс отвечал односложными предложениями лишь когда к нему кто‑то обращался, так что за столом было весьма неуютно.

Когда он утром собирал свои вещи, к нему зашел Роберт и, сконфуженно глядя в угол, принес извинения за случившееся. Северус холодно кивнул, хотя на самом деле разозлился еще больше. Да, Роберту действительно было неловко перед ним, но в то же время он чувствовал и радость — что его опасения по поводу связи брата с полукровкой не подтвердились и, скорее всего, и не подтвердятся. По крайней мере, так это воспринял Северус.

Хогвартс встретил их гулкой пустотой: большинство студентов были еще на каникулах.

— Скажите, как же теперь?.. — в отчаянии вырвалось у Северуса. Вопрос получился несколько невразумительным, но Лэнс его понял и тяжело вздохнул.

— Нам обоим нужно постараться вести себя точно так же, как раньше, — ответил он. — Пойми, Северус, на самом деле все изменилось меньше, чем ты думаешь. Я чувствовал то же самое и в ноябре, но это не мешало нам общаться, ведь так? Изменилось только твое представление обо мне…

Северус скованно попрощался и, взяв чемодан, пошел к себе. В гостиной никого не было; на доске объявлений белел новый листок. Что там такое? А, объявление для шестикурсников о курсах аппарации… Северус вздохнул с некоторой завистью. Если бы он учился на шестом курсе, а не на пятом, то совсем скоро он уже стал бы совершеннолетним, и… и тоже мог бы пойти на эти курсы.

В комнате, разумеется, тоже было пусто. На Северуса вдруг накатила такая тоска, словно он остался один в целом мире, и чтобы хоть как‑то развеять это ощущение, он подошел к зеркалу. Отражение обреченно посмотрело на него.

— Вот объясни мне, что в тебе вообще можно найти? — обратился к нему Северус. — Что?

Отражение, конечно, не ответило, и они с Северусом лишь презрительно посмотрели друг на друга.

***

На выходных уже начали съезжаться однокурсники. Миранда прибыла одной из первых, в субботу утром. Когда она вошла в гостиную, ее щеки все еще горели от мороза, а на зимней мантии медленно таяли снежинки.

— Ты что, один здесь, Снейп? — удивилась она. — А Долиш еще не приехал? А Аннабелла?

Северус отрицательно покачал головой и вновь уткнулся в «Энциклопедию зелий».

— А ты что, не ездил домой на каникулы?