Диана Шипилова - Что будет, то будет

«А я не опоздаю на Флитвика?»

«Это ненадолго».

Нарочно замешкавшись при укладывании вещей в сумку, Северус дождался, пока все студенты не покинут кабинет, и исподлобья глянул на профессора.

— Это насчет завтрашнего дня, — сказал Лэнс и замолчал. Окончание фразы повисло в воздухе, но Северус не мог себя заставить посмотреть профессору в глаза и понять, что же конкретно тот имеет в виду. Завтра пятница… Неужели занятия легилименцией?

— Я уже дал понять вам, сэр, что не могу посещать наши занятия, — выдавил Северус, немного раздосадованный из‑за необходимости объяснять еще раз такие, в общем‑то, очевидные вещи.

— При чем тут занятия? — удивился Лэнс. — Я вовсе не об этом. Завтра у тебя день рождения.

Северус прикинул в уме, какое сегодня число. И верно. Завтра ему исполнится шестнадцать лет.

— А вы откуда знаете, сэр? — не выдержав, спросил он.

Лэнс стоял за преподавательским столом, держа обе руки на своем портфеле, и в неярком свете зимнего утра казался немного старше, чем обычно. В ответ на взгляд Северуса он улыбнулся краешком рта и сказал:

— Я же все‑таки имею доступ к личным делам учеников.

Северусу отчего‑то представилась картина, как профессор Лэнс вечерами заходит в учительскую, достает из шкафа тонкую папку, раскрывает и вчитывается в одни и те же сухие казенные фразы. Он кашлянул.

— Так что насчет моего дня рождения?

Лэнс убрал руки с портфеля и немного нерешительно посмотрел на Северуса.

— Если хочешь, — начал он, осторожно подбирая слова, — после уроков можешь зайти. Просто посидим, чай попьем…

— Зачем? — спросил Северус, подняв бровь. — Я вообще не собирался отмечать свой день рождения, профессор. Если бы вы не напомнили, может, я и забыл бы об этой дате.

— Может быть, — согласился Лэнс. — Но, тем не менее, имей в виду мое приглашение. Если захочешь, приходи, Северус. Я ни в коем случае не хочу навязываться…

«…но мне очень хотелось бы восстановить те отношения, что между нами были».

Северусу очень трудно было сейчас говорить с профессором, но восстановить отношения он и сам хотел. Он понимал, что если будет избегать Лэнса, то ничего этим не добьется. Тем не менее, принять решение для него было задачей почти непосильной. Его мучили сомнения: возможно ли вообще то, к чему они стремятся? Может быть, это утрачено навсегда?

— Я подумаю, профессор, — наконец сказал Северус. — Ладно, я пойду, а то у меня еще заклинания впереди.

— Конечно.

В класс уже начали подтягиваться второкурсники Рэйвенкло и Хаффлпаффа. Лэнс поставил портфель на пол и сел на свое место. Северус выскользнул за дверь и пошел на заклинания. Вот–вот должен был прозвенеть звонок, но беспокоило его не это. Флитвик за опоздание вряд ли рассердится, а вот как правильно вести себя с Лэнсом, он так и не мог понять.

***

Оставшаяся часть учебного дня пролетела быстро. Даже слишком быстро — Северус так ничего и не смог решить. По–правде говоря, ему не хотелось об этом думать, уж слишком сложной была проблема. Он с тревогой отметил это про себя, ибо раньше с ним такого не случалось — сколь бы трудной ни была задача, он всегда без колебаний приступал к ней, чтобы разложить на составные части, рассмотреть в разных ракурсах и затем, взвесив все pro и contra, прийти к искомому решению. Теперь… Нет, уж лучше пусть все как‑нибудь образуется без его участия. В конце концов, у него есть еще время, чтобы все обдумать. В крайнем случае, решение можно будет принять в последний момент. Впрочем, идея была не самая лучшая — Северус знал по себе, что в критических ситуациях, в условиях эмоционального всплеска и недостатка времени ему куда труднее принять верное решение.

Тем не менее, закончив делать домашнее задание, он вернулся к себе и лег спать, не забыв перед этим очистить свой разум, что он проделывал уже автоматически.

Утром поднялся холодный, резкий ветер. Еще по дороге в теплицы Северус почувствовал, как у него немеют руки. К концу сдвоенной травологии его пальцы совсем одеревенели от холода, а лицо, наверное, приобрело какой‑нибудь фиолетовый оттенок.

— Не могу больше! — хныкала Миранда, а Аннабелла дышала на свои пальцы, зябко кутаясь в мантию.

— Да прекрати ты, и без тебя тошно, — бросил, поеживаясь, Стеббинс. Миранда замолчала, но губы у нее задрожали.

На соседнем ряду Фредерик Трувер, рассыпая драконий навоз на грядки с нарциссами–гуделками, развлекал Ариадну Эйр неуклюжими шуточками. Уилфред Нортон достал из кармана своей мантии плоскую бутылочку и протянул ее однокурсникам, сопроводив словами:

— Перцовое зелье.

Рэйвенкловцы, поблагодарив его, по очереди отхлебнули из горлышка, и через минуту выглядели уже значительно веселее, несмотря на дым, валивший из ушей (а может, и благодаря ему).

Слизеринцы мрачно переглянулись.

— Смотрите, — прошипел Дерн. — У них же на лбу написано: «Ну и кто здесь теперь самый умный?»

— Угу, — проворчал Стеббинс, утративший свое обычное расположение духа.

В этот момент от группы рэйвенкловцев отошел О’Брайан и направился к слизеринцам.

— Возьмите, — сказал он, протянув эту самую бутылочку.

— Спасибо, не надо, — просипел Дерн. — Нам совсем не холодно.

Все, кроме Миранды, которая вдруг схватилась за горло, дружно закивали.

О’Брайан пожал плечами и отошел.

— Ну вот, почему нельзя было… — сердито зашептала Миранда.

— Помолчи, Миранда, я тебе два галлона сварю, когда мы вернемся, обещаю, — устало сказал Стеббинс.

— Да хоть десять! — топнула ногой она. — Какое вы имели право накладывать на меня заклятие немоты?

— А тебе оно идет, — парировал Стеббинс. Его реплика не осталась неотомщенной, он тоже не собирался сдаваться, и вскоре на месте слизеринской грядки завязалась небольшая потасовка с участием старост, которые поначалу собрались разнять дерущихся. Когда Спраут подбежала к ним и потребовала объяснений, О'Брайан вполголоса заметил:

— Не обращайте внимания. Это они так греются.

Рэйвенкловцы ухмыльнулись; впрочем, многим удалось подавить смешки, за что Северус был им почти благодарен.

***

Уроки закончились, и все студенты поплелись на обед. Северус украдкой глянул на стол преподавателей. Лэнс сидел за столом как ни в чем не бывало, изредка перебрасываясь словами с соседями. У Северуса болезненно сжался желудок, и даже аромат супа из шампиньонов не убедил его проглотить более пары ложек.

— Не нравится? — поинтересовался Обри.

— Я еще и сам не решил, — вздохнул Северус.

Перед самым концом обеда он ощутил на себе взгляд Лэнса. Подняв голову, Северус увидел, что профессор смотрит на него с каким‑то непонятным выражением в глазах, однако при этом он совершенно спокоен. Лэнс, впрочем, не вступил в контакт, тут же отведя глаза. Северус тоже потупился. Он вышел из зала, глядя себе под ноги.