akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия

За каждым столом с неугасимым азартом обсуждали побег из Азкабана. «Пророк», правда, больше ничего не писал, но почти каждый день кто‑нибудь получал письмо из дома, благодаря чему школьники по сарафанному радио узнавали, насколько бдительно Министерство оберегает покой честных граждан.

— Мою маму продержали в аптеке час, прежде чем продали мандрагоры, — пожаловался третьекурсник из «Хуффульпуффа». – Хотели убедиться, что через час она не превратится в другую колдунью!

— Напишу бабушке, чтобы пока не занималась своими омолаживающими зельями. Пусть себе их мандрагоры лежат на полках, — немедленно отозвалась какая‑то гриффиндорка.

— В «Дырявом котле» хотят установить пароль на входе, — донесла разведка от «Равенкло». – Предлагают сделать паролем название самого бара! Это же какой идиот не догадается!

— Невесте моего кузена на работе предложили подписать бумагу о неразглашении производственных тайн, — покачивала головой слизеринка курсом старше. – Какую она истерику закатила! Дома все знают о ее служебных делах, да и вообще, разве это нужно кому‑то в преступных целях?..

— А где она работает? – поинтересовалась Дора.

— В департаменте колдовских игр и спорта, фильтрует биографии знаменитых спортсменов…

подобные заявления казались Рики абсурдными, как и многое в мире магии, и, тем не менее, такова была магическая действительность. Несмотря на то, что лето, потрясшее всех чудовищным известием о побеге Упивающихся смертью из самой надежной крепости, осталось позади, о беглецах нигде не забывали. В штабе Клуба тоже однажды об этом заговорили.

— Для чего они сбежали? – удрученно вопрошал Эди.

— Если бы это были нормальные люди, я бы тебе точно ответил – для того, чтобы оказаться на свободе, — ответил Рики.

— И, будь они нормальны, не спешили бы совершать такие действия, которые эту свободу вновь у них отнимут, — поддержал его мысль Лео. – Но все опасаются обратного.

— Когда это кончится? – рассердился Артур, чья мать теперь наверняка пропадала сутками на дежурствах.

— Летом мне предложили целых два способа, как можно это закончить, — вырвалось у Рики. Он чувствовал, что должен этим поделиться.

Итальянский способ чрезвычайно пришелся по душе Артуру.

— Я все больше убеждаюсь, что старые маггловские методы очень надежны, — сказал он.

Идея Пита вызвала бурную реакцию протеста, так что Рики пришлось долго обосновывать ее.

— Я согласен только насчет судебных ошибок, — категорично заявил Ральф.

Эдгар сильно разволновался.

Хуффульпуффцу прохладное отношение показалось возмутительным.

— А ты готов потратить свои нервы и время на такое неблагодарное дело? — спросил слизеринец.

Эди промолчал, задумавшись.

— Если бы не это, я был бы за, — продолжил Лео. – Но, пока я не готов жертвовать собой, не считаю возможным требовать и от других такого энтузиазма.

В целом мнение Пита Лео с присущим ему спокойствием «принял к сведению» и пустился было в рассуждения, почему это сейчас не выполнимо, но потом счел за лучшее сменить тему. Но друзья согласились, что существующая система никуда не годится.

Рики, как и многие его одноклассники, с нетерпением ждал встречи со специалистом в области контроля над темными силами. Тем более, у них сменилось четыре учителя, и тетушку Артура было, с кем сравнить. Из разговоров можно было почерпнуть, что ей придется трудно, потому что ее предшественником на этом посту был сам Гарри Поттер. В целом же о том, кто такая новая учительница, в «Слизерине» знали очень мало. Куда более известен был журнал ее папочки, и острые языки утверждали, что он станет основным учебным пособием на этот год. Когда с болтуном вскорости случалась мелкая неприятность, вроде лопнувшего по швам портфеля или жвачки на стуле, в этом не усматривали никакой закономерности. Конечно, ведь Уизли не афишировали, что в числе племянников новоиспеченного профессора имеются близнецы Джорджина и София.

Профессор Лавгуд появилась в классе со звонком. Ее одежда мало чем отличалась от ученических роб, и в целом внешне тетушка Луна напоминала школьницу. Рики мысленно сделал себе замечание, что следует перестать называть ее тетушкой Луной. Однажды это могло сорваться с языка, чего он ни в коем случае не должен был допускать – хотя бы потому, что рядом находился Эйвери.

Миссис Уизли расположилась за столом. Она присела на краешек своего стула, сложила руки перед собой и, прежде чем начать, пересчитала присутствующих.

— Некоторых из вас я знаю. Думаю, будет нетрудно выучить ваши имена. Что касается меня, то я – профессор Лавгуд, и в этом году защиту от темных сил у вас буду вести я. В следующий раз, — сказала профессор, — у нас будет практическое занятие. Директор взял с меня слово, что я должным образом подготовлю вас к своей манере вести дела… то есть занятия. Что?

— Нам понадобятся сегодня тетради, профессор? – спросила Тиффани. Рики заметил, что она нервничает.

— Не знаю. Посмотрим, — отмахнулась Луна Уизли. – То, что вам прежде всего следует уяснить: темные силы не являются чем‑то сверхсложным и недоступным, хотя, конечно, есть разные уровни.

Рики незаметно следил за выражением лица Доры. Она внимательно слушала, и было заметно, что ожидает большего.

— Я бы даже сказала, — продолжала профессор, — что все колдуны и ведьмы, которые нарушали закон и становились темными магами…

Рики не мог отказать себе в удовольствии отметить, как напрягся Френк.

-…насколько позволяет судить мне мой опыт, не добились значительных успехов в других областях, что угнетающе подействовало на их способность рассуждать разумно, пусть вначале это были люди, руководимые законом и совестью. Почти все они от рождения обладали высоким статусом. Но это необязательно.

— Неправда. Те, кто применяют темную магию, не сумасшедшие, — внятно проворчал Френк.

— А я этого и не утверждаю, — сказала профессор Лавгуд. – Просто важно понять: тот, кто в совершенстве владеет приемами темной магии, может оказаться совершенно беспомощным в простейшей бытовой ситуации. Так оно, чаще всего, и происходит. Похоже на хищника, выполняющего сложные цирковые трюки, но разучившегося добывать себе пищу.

— Мы не поняли, — покачал головой Дора.

— Ничего, — не смутилась профессор Лавгуд. — Страх колдуна, объявленного в розыск, напоминает страх дикого зверя перед клеткой. В целом, темный маг попадает во власть инстинктов, поэтому становится ближе к зверю, чем к человеку. Сообщество таких магов устанавливает свои законы, и это позволяет преступнику на какое‑то время ощутить себя богом.

Рики читал похожие рассуждения – о мафии, и непроизвольно кивнул, соглашаясь.