akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

— Значит, ты чего‑то о нем не знаешь, – процедила тетя и вышла.

Так вот и поселился Гарри снова на Бирючиновой аллее. Время потянулось. Выходить из дома Гарри категорично запретили, и большую часть времени он проводил за уроками, неохотно признавая, что Дамблдор все‑таки оказался прав: с того момента, как он переступил порог дядиного дома, Волдеморт беспокоил его только в виде воспоминаний.

А вот родственники допекали вполне реально. Каждое утро он говорил себе, что с него хватит. Порой тетя Петуния, чтобы не раздражать тетку Мардж, кормила его на час, а то и на полтора позже. Один раз Гарри выгнал Злыдня, проявляющего нахальный интерес к его комнате и к Хедвиге в клетке, после чего тетка Мардж около часа барабанила ему в дверь.

До конца каникул оставалось еще два дня, когда Гарри, устав от книг и пергаментов, прилег, размышляя, действительно ли можно помочь Дамблдору. Ему очень хотелось, чтобы директор жил, не потому, что юноша не мог обойтись без старшего наставника, а потому, что был к нему привязан. Что касается Снейпа, Гарри не заметил, чтобы профессор сильно переменился, и вряд ли необходимость скрываться вместе с фантомом угнетала его; скорее, это импонировало угрюмому характеру человека, который нашел свое настоящее место в подземельях «Хогвартса».

Мысли Гарри были прерваны настойчивым дребезжанием дверного звонка. С неприязнью поморщившись, парень невольно обратился в слух. Щелкнул замок, и прихожая тут же заполнилась юношескими голосами; один особо мощный бас радушно приветствовал тетю Петунию. Но тетушка, судя по голосу, растерялась: наверняка она не ожидала, что приятели Дадли заявятся к обеду.

Гарри решил, что теперь‑то ему точно не стоит спускаться; шансов, что накормят, при таком нашествии все равно не оставалось. А между тем его желудок, как нарочно, начал подавать вполне определенные сигналы. По лестнице же тем временем как будто стадо слонов поднималось – должно быть, Дадли решил похвастаться дружкам своими новыми играми или еще чем.

Ругнувшись, парень собрался было хотя бы поправить для себя подушку, как вдруг дверь его комнаты резко распахнулась, едва не слетев с петель. Гарри словно пружиной подбросило; рука сама потянулась к палочке, с которой он теперь не расставался ни днем, ни ночью.

— Привет, Поттер, как жизнь? – сказал Малфой, по обыкновению, растягивая слова. Впрочем, за широкой спиной Крэбба блондина было почти не видно.

— Как жизнь, старик? – громыхнул Крэбб, шагнув вперед и что есть силы бухнув гриффиндорца по спине. Отчасти поэтому Гарри не сразу заметил, что в коридоре все еще топчется тетя Петуния. Впрочем, ему стало не до нее.

— Привет, – пробормотал Гарри.

В мгновение ока его маленькая комната наполнилась слизеринцами, особо не вписывающимися в обстановку, ведь никто из них не посчитал нужным расстаться с колдовской одеждой. На одно жуткое мгновение Гарри сделалось стыдно; он дня три не подметал пол, и тихо порадовался, что именно сегодня ему пришло в голову накрыть постель покрывалом.

— Маловато места у тебя, – фыркнул Забини, оценивающе разглядывая скромную обстановку.

— У тебя тут что, вообще не убирают? – сморщил нос Нотт, прежде чем осторожно примоститься на краю кровати.

Тем временем Гойл с размаху плюхнулся на подоконник; Гарри представил с ужасом выбегающих на улицу соседей, и то, как они возбужденно переговариваются: «Вы тоже почувствовали землетрясение?».

— Вам ничего не нужно? – рискнула все же вмешаться побледневшая тетя Петуния.

— Нужно будет – спустимся, нафиг! – милостиво отправил ее Малфой. Хотя держался он, как всегда, вызывающе, Гарри отметил в его поведении странные замашки, но пока не мог понять, какую цель слизеринец преследует, корча из себя черт знает кого.

Крэбб нежно затворил дверь, отгородившись от тетушки. Та, судя по звуку, не сразу решилась отойти от комнаты, но скоро на лестнице застучали ее приглушенные шаги.

— Надо же, Поттер! Она так переполошилась! К тебе что, вообще никогда никто в гости не заходит? – с ехидным пониманием осведомился Драко, поднял пакет с совиным кормом, повертел в руках и тут же поставил на место.

— Что вы здесь делаете? – в свою очередь, спросил Гарри.

Вместо ответа снизу послышался голос тети Мардж, которая довольно грубо поинтересовалась, что за нашествие. Судя по всему, Крэбб нарочно притворил дверь неплотно; было слышно, как тетя Петуния тихо прошептала, что «к Гарри зашли школьные друзья».

— И вы что, впускаете такую публику к себе в дом? – возмутилась Мардж.

Забини, который с интересом инспектировал полку с детскими книжками, не обратил на эти слова никакого внимания, но лица остальных слизеринцев мгновенно приняли особенное злорадное выражение.

— Теперь понятно, почему у тебя всегда были скверные манеры, Поттер, – ухмыльнулся Драко. Однако мысли его, чувствовалось, были заняты тем, что происходит внизу.

— Ты не ответил, – напомнил Гарри, пока что он был не в состоянии решить, как ему‑то себя вести.

— А. Мы приехали за тобой, – ответил Малфой. – Да, видишь ли, нельзя, чтобы золотой мальчик возвращался в школу один. Кто‑то должен забрать Гарри Поттера с пасхальных каникул из дома дяди. Ну, а больше некому поручить такую важную и ответственную работу, – он явно дурачился, и потому следующую фразу Гарри, пожалуй, скорее ожидал: – Ты ведь не станешь возражать против небольшого развлечения?

— Все нормально, Марджи. Пусть делают, что хотят, нас это не касается, – заявил дядя Вернон.

— Развлечения? – переспросил Гарри, стараясь не вслушиваться в уверения дяди Вернона, что все в порядке.

Вместо ответа Драко ухмыльнулся.

— А можно я заберу вот эту книжку с картинками? – чересчур громко произнес Забини. – Ой, они вообще не шевелятся! Ты глянь, прелесть какая! – и сунул книгу Нотту под нос. Мгновение спустя все, кто находился в доме, без сомнения, услышали, что он «обожает феечек в таких коротких юбочках, все–все видно!».

— Не сюсюкай! – процедил Малфой. – Помни, ты из святого Брутуса, школы для неисправимых.

— Что?!! – воскликнул Гарри.

— Давайте начнем обедать, – донесся снизу нарочито ровный голос тети Петунии.

— Обедать! – радостно завопил Гойл на всю Бирючиновую аллею, так что Гарри от неожиданности подпрыгнул на месте. Но Гойл уже помчался вниз, грохоча на весь дом. Остальные слизеринцы, как ни в чем не бывало, поспешили за ним; Гарри чудом удалось оказаться в столовой одновременно с ними.

Кажется, гостей совсем не смущало, что к столу их вовсе не звали. В мгновение ока Дадли и Мардж остались с носом, прежде всего потому, что все стулья оказались заняты. Гарри, стараясь не смотреть на родственников, последовав примеру Забини, принес себе стул из гостиной. Тетушка Петуния допустила ошибку, выставив еду на стол заранее, поскольку к тому моменту, как Мардж, Дадли и дядя Вернон, пыхтя, принесли себе, на чем сидеть, сверху, им не осталось практически ничего, кроме початой бутылки бренди и салата. Зато непонятно щедрый Крэбб грохнул Гарри на тарелку приличный кусок бекона, чем Гарри немедленно воспользовался. Собственно, происходящее все еще было не до конца ему понятно, и если на то пошло, он полагал, что его гостям необязательно нарочно так громко чавкать. Но, с другой стороны, парня вполне устраивало то, что на сей раз голодным остался не он, а кто‑то другой.