Гильберт Бриссен - Librum Profugi

Травница подошла ко мне, поклонившись в приветствии, и потащила за руку в сторону внезапно появившегося домика, бормоча что–то о цене и качестве. Краем глаза я видел, как исчезал рынок и даже на мгновение испугался за Соусейсеки, но она уже была внутри.

Сидеть на циновке было не очень удобно, пока я не напомнил себе, что это сон и ноги мои затекать совсем не должны. Краем уха я слушал щебетание Соу, делая вид, что заинтересован растениями, которые, кстати, действительно могли бы свести с ума ботаников, если бы росли наяву. Мало–помалу я угадал идею их беседы — японка делилась своими невзгодами, основное место в которых занимал именно не желающий просыпаться муж. Как оказалось, он впал в кому не из–за болезни, а от нервного потрясения — одна из машин, которые он проектировал, стала причиной аварии на заводе пиротехники, в которой погиб его сын.

Тогда это прозвучало довольно убедительно — чем не причина? Жаль, что я забыл, в каком мире живу.

Соусейсеки тем временем старалась вовсю — и скоро пора было вступать в беседу мне.

-​ Скажите, вы действительно можете входить во сны так же просто, как в этот дом,

-​ Да, это так. Войти и выйти в этот дом так же просто, как и в видения спящего.

-​ И вы можете помочь разбудить того, кто спит…слишком долго?

-​ В мире все подчинено равновесию. Если я помогу вам, это сдвинет чаши весов.

-​ Неужели никак нельзя?

-​ Отчего же? Просто нужно будет качнуть весы в другую сторону — это просто.

-​ И что я должна буду сделать?

-​ Выслать денег тому, кто возьмет на себя заботы о равновесии.

-​ Денег? Так просто?

-​ Не совсем. За эти деньги некто оторвется от собственных дел, чтобы приехать в вашу страну и исправить последствия.

-​ И Рицу проснется?

-​ Несомненно.

-​ А это очень дорого?

-​ Смотря насколько сильно вы цените вашего Рицу.

-​ Я соберу все, что смогу!

- ​Вряд ли равновесию угодно загнать вас в нищету. Миллион йен, половину вперед.

-​ Миллион! Но это же…

-​ За меньшее и браться не стоит — дело–то муторное, да и боги не одобряют.

-​ Я..я согласна. Рицу заработает нам на старость, если только проснется.

-​ Вышлете половину на этот кошелек, — я достал из памяти номер счета в интернете, — позвольте один фокус.

-​ Да?

-​ Номер будет на вашей руке, — я выпустил пучок нитей, оставляя на кисти заказчицы синяки–цифры, — мы займемся Рицу, и молитесь всем богам, если вздумаете нас обмануть.

Сон содрогнулся, видимо, боль от нитей начала доходить до тела. Соу махнула рукой, и мы выбежали наружу, преодолевая путь до выхода длинными прыжками через осыпающиеся детали чужой реальности.

Уже знакомая веточка Дерева снова удерживала нас над бездной. Я остановился, чтобы перевести дух. Побег из чужого сна был довольно прост, если бы не предупреждение Соусейсеки об опасности оставаться в нем при пробуждении.

-​ Соу, есть вопрос.

-​ Да, мастер?

-​ Ты обещала рассказать, почему нельзя оставаться во сне просыпающегося.

-​ А, сейчас объясню. Просыпаясь, человек обычно не помнит своих снов, либо помнит совсем недолго. Если ты не успеешь сбежать из сна, его разум сотрет тебя вместе с ним. Есть, конечно, шанс выжить — если сон был ярким и запоминающимся, и спящий хорошо тебя запомнил…но все равно это, полагаю, будет невыносимо.

-​ Значит, нашего клиента…Рицу, вроде, нужно не просто разбудить?

-​ Скорее всего, нечто удерживает его во сне, и нужно будет не разбудить его, а дать возможность проснуться.

-​ Освободить?

-​ Вроде того, мастер. И поскорее.

-​ Но мы еще не получили задаток!

-​ Можем опоздать. Взгляни на его сон — он созрел и скоро Дерево отторгнет его, как спелый плод, несмотря на то, что на самом деле его подточил червячок.

-​ Как думаешь, это опасно?

-​ Всякий раз, когда ты оказываешься во власти всемогущего незнакомца, это может быть опасно. Их неведение — гарантия нашей безопасности.

-​ Что ж, пойдем, посмотрим, как поживает наш Рицу.

-​ Будь осторожен.

-​ И ты береги себя…иначе этим придется заниматься мне.

Соу улыбнулась и шагнула в нить, а за ней в странный сон провалился и я.

Высохшая и потрескавшаяся земля, покрытая ржавчиной, пеплом и солью. Грозный мутно–багряный свет косыми лучами из–под грузных облаков. Горы металлолома, над которыми вьются вороны. Над самой большой грозовые сполохи мечутся в грузном животе тучи, высвечивая нечто странное на вершине. Грустное место. Но почему у Соу такие испуганные глаза? Я повернулся…

В животе что–то оборвалось и упало. К такому мы не были готовы.

Представьте себе лицо настолько огромное, что заслоняет пол–неба, лицо, покрытое коркой гари и крови, пробитое металлом, яростное, пожирающее земную твердь, которая неуклонно движется к нему. Представьте, как титанические зубы перемалывают увлажняемую потоками слез землю, измельчая горы металла без малейшего усилия, как дитя разжевывает кашу. И наконец, представьте, что оно наполнено яростью и ненавистью к этой пище, и есть ее лишь оттого, чтобы добраться до десерта, спрятанного внутри.

Я не был готов. Никто не был бы готов. Соу беспомощно взглянула на меня, словно предлагая уйти…и что–то проснулось внутри. Сейчас можно сказать, что это было глупо, но в тот миг я поверил. Поверил в то, что мы справимся.

-​ Дух Рицу скрывается на той горе железа. Бегом, у нас мало времени!

- ​Мастер?!

-​ Бегом!

Мы мчались среди пустоши, перепрыгивая завалы техники. Бежать было легко и даже приятно — я чувствовал себя вырвавшимся на волю зверем, несущимся за добычей. Смертельная опасность освободила адреналин, а знаки не дали ему вогнать меня в ступор. Земля задрожала, когда от нее откусили еще кусок. Соу вырвалась вперед, ее фигурка мелькала среди ржавых червей спутанных труб и могучих зубьев тысячетонных шестерней. Мы поднимались к последнему оплоту инженера, которого стремился пожрать выдуманный им же образ его сына.

С высоты равнина казалась не такой уж и большой. Карабкаться вверх помогали тянущиеся отовсюду цепи — и я догадывался о их назначении. Наконец, последние преграды остались позади, и нам явилась вершина.

Площадка утрамбованного металлолома, пронзенная цепями и тщедушный человечек, удерживаемый оковами, достойными титана. Плененный и ожидающий казни.

-​ Рицу?

-​ Кто здесь? Кто может быть здесь?

-​ Мы пришли за тобой, Рицу.

-​ Это он вас послал? Вы его слуги?

-​ Его? — я указал на лицо за спиной?, — Думаешь, ему нужны слуги?

-​ Тогда почему вы здесь?

-​ Нас послали, чтобы помочь.

-​ Кто мог послать помощь в ад? Я обречен ответить за то, что совершил.

-​ Прощение есть для каждого.

-​ Но я убил сына! Убил сотни невинных, убил из страха за себя, неоправданного, безумного!