Леонид Кудрявцев - Меч некроманта

Крысиный король бросился прочь со всех ног.

— Почему мы отступаем? — спросил Кусака. — Мы должны дать им бой. Мы обязаны это сделать, чтобы не ударить в грязь лицом.

— Прежде всего, — отчаянно работая лапами, ответил предводитель крыс, — мы обязаны спасти свои жизни.

— Зачем? Настоящие воины...

— Главным образом заботятся о том, чтобы остаться в живых, в любой ситуации. Те, кто этого не понимает — болваны набитые.

— Но долг и честь...

— Всего лишь слова. Мертвым они — ни к чему.

— А, так ты считаешь...

Впереди был поворот и крысиному королю, для того чтобы в него вписаться, пришлось слегка притормозить. У него было жуткое желание оглянуться и все-таки посмотреть на тех, кто прятался в лесу. Как раз сейчас они должны были выскочить на дорогу. Вот только, времени на это не оставалось.

И кто знает, может за эту секундную задержку придется заплатить жизнью?

Бух! Шлеп-шлеп!

Оказавшись за поворотом, он с размаху влетел в неглубокую, не очень широкую речушку и, не сбавляя скорости, зашлепал по воде.

— Хей-я-я! — закричал Кусака. — Мы купаемся! Мы двигаемся по воде!

С размаху выскочив на другой берег речушки и снова оказавшись на дороге, крысиный король наконец остановился и прислушался.

Погони вроде не было.

Ну и замечательно. Если им действительно удалось выпутаться из этой ловушки...

— Эй, хвостатый, купи кирпич, — послышалось сзади.

И голос, сказавшего это, конечно, принадлежал лягушке.

От всей души жалея, что не обошел этот лес стороной, крысиный король подпрыгнул и кинулся прочь.

Деревья на другом берегу речки стояли высокие, гладкие, прочные. Как раз такие идут на мачты для кораблей песчаных торговцев и сторожевые вышки сеятелей хмельной репы, на загоны для восьминогих буйволов и дома двинувшихся на цифре семь сектантов, полностью уверенных в своем божественном предназначении. Лиан между этими деревьями совсем не было и, подозревая, что на дороге от прилипчивого торговца кирпичами отвязаться будет труднее, пробежав по ней всего несколько десятков шагов, крысиный король юркнул в самую гущу древесных стволов.

— Мы покинули дорогу, — сообщил Куска.

— Ну и правильно, — буркнул Крысиный король, пробираясь в глубь леса. — Нечего нам там делать. Лучше скажи — лягушонок был тот самый?

— Лягушонок?

— Ну да. Тот, что опять затянул песню про кирпич. Ты ее разве не слышал?

— Слышал? Да только о кирпичах в этот раз сказал... гм...

— Он не походил на лягушку? — пришел на помощь своему подопечному крысиный король.

— Совсем не походил.

— А на кого?

— Как бы это сказать? Ну... в общем, такой, большой и с зубами наружу, между которыми два рта. Короче — я не знаю, кто это.

— Понятно, — пробормотал крысиный король.

Ничего понятного здесь он, конечно, не находил. Каким образом лягушка превратилась в страшного зверя? И зачем это произошло? Ох, странный это лес, неприятный. Надо было обойти его стороной.

Додумывая эти мысли, он перебрался через поваленное дерево, ствол которого был усеян шляпками грибов-туристов, как это у них водится, не удержавшихся от осмотра предмета почтенного возраста, с наслаждением вдыхающих исходящий от него запах гнили. Потом был пригорок, сплошь поросший крохотными метрическими елочками. Стволы их украшали возникшие естественным образом зарубки, обозначавшие возраст в годах. Причем росли деревца так медленно, что стволы достигавшие высоты взрослого человека из-за годовых зарубок здорово смахивали на ученические линейки.

За пригорком обнаружилась небольшая поляна, покрытая сочного изумрудного цвета травой и усеянная желтенькими, невзрачными цветочками. Самая обычная, ничем не выделяющаяся поляна.

Вот только...

Попытавшись выйти на поляну, крысиный король неожиданно наткнулся на невидимый барьер и, остановившись, стал осторожно ощупывать его лапами.

— Что случилось? — спросил Кусака. — Пошли. Вдруг это чудовище...

— Погоди, — сказал ему крысиный король. — Нам здесь не пройти.

— О? Это почему? Совсем?

— Нет, всего лишь на эту поляну, — сообщил крысиный король, усаживаясь прямо на землю, покрытую толстым слоем игл метрических елок.

— Тогда, почему мы не двигаемся дальше? Кто мешает нам эту поляну просто обойти?

— Никто, — ответил крысиный король.

— Значит...

— Послушай, — промолвил предводитель серых разбойников. — Дай мне отдышаться, а? Между прочим, мне приходится не только бегать, но и тащить кое-кого на спине. Понимаешь, о чем я?

Немного помолчав, Кусака покаянно сказал:

— Согласен, я был не прав. Приношу извинения. Ты можешь отдыхать сколько угодно.

— Вот то-то, — настороженно оглядываясь, пробормотал крысиный король. — Вот таким образом.

Он прислушался.

Кажется, вокруг все было спокойно. Никто не ломился через чащу. Тем более — никто не предлагал купить какой-то пресловутый кирпич.

В самом деле, почему не отдохнуть? Кстати, кто может запретить ему заодно прикинуть, в какой это он такой лес попал, и что важнее — как бы половчее из него выбраться?

Ей повезло.

За полчаса до того, как она явилась к дяде Эйнару, тот свалил зверя — мясную гору, и, насытившись, был чрезвычайно любезен. Выслушав рассказ о случившемся несчастье, он согласился присмотреть за ее крошками. Прикинув, что его искренность гарантируют объемы зверя-мясной горы, благодаря которым даже такой проглот как дядя Эйнар, будет доедать его по крайней мере, еще неделю, она согласилась.

Недели для намеченного ей дельца вполне хватит. Возможно — с избытком.

Учтиво поблагодарив родственника за помощь и заверив, что отныне она его должница, тиранозавриха двинулась прочь.

— Удачи! — прорычал ей вслед дядюшка Эйнар. — Покажи этому похитителю юных особей где раки зимуют.

Тиранозавриха так торопилась, что даже не остановилась, для того чтобы ему ответить. Теперь можно было вспомнить о мести.

Месть!

Это слово все более захватывало ее разум. Месть тому, кто увел ее детеныша, тому, кто его в конце концов убьет. Почти наверняка. Хотя, конечно, надежда пока еще есть, но очень-очень мизерная. И шансы... Нет, она не рассуждала, не пыталась их подсчитать. Ее гнал вперед слепой инстинкт. А инстинкты никогда ничего не подсчитывают. Они приказывают действовать. И в этот раз инстинкт требовал только — мести. Он вел ее по следу похитителя, и не о каком отдыхе, пока тот жив и здоров, не могло быть речи.

И — еще... подобное не должно повториться, и негодяй погибнет. Даже если детеныша каким-то чудом удастся спасти. Ее детеныша. Ее первенца. Вот именно — первенца кладки этого года. Она внимательно изучила следы и точно определила, какой динозаврик вылупился первым. Для того чтобы попасть в жадные лапы похитителя?