Олег Антипенко - Иные пути. Чужой

Ронин обнаружил себя в полукруглом с радиусом метров восемь углублении, наполовину заполненной грязью со рва, которую волшебник тоже переместил. Вековые дубы вокруг отбросило, а оставшиеся пни скрутило так, что сердцевина теперь была снаружи. Одно дерево так высоко взлетело, что застряло в кронах других дубов, переломав большинство веток на своем пути. Листья, кружа, оседали, лесные обитатели устроили настоящий переполох, стараясь возвестить весь лес о случившемся.

Фаруций осел рядом, его пальцы клещами сжимали предплечье Ронина. Лицо мага мертвенно бледное, отвратительной темной паутиной выделялись сосуды. Мечник проверил пульс и с облегчением отметил его наличие. Слабые удары едва прощупывались на запястье, но волшебник жив.

Костер возвещал округу негромким треском сухих веток. За освещаемым огнем кругом царила глубокая ночь. На востоке звезды уступали место луне Мавире, а неподалеку журчал ручей, чем вызывал первые отголоски покоя в душу воина. Собственно из-за источника пресной воды Ронин здесь и приостановился. Где-то вверху шумел легонький ветерок, отчего стволы неохотно, но внушительно поскрипывали. На старую листву падали капли с постиранной одежды, подвешенной на страховочный трос. Что еще нужно усталому путнику? Плотный ужин? Пламя ласкало дно кастрюли с недоваренной поварихой в конторе кашей.

Все портили тяжелые раздумья мечника.

Вещи из «стола» беспорядочной грудой валялись на траве, отбрасывая на дерево пляшущие тени — их слишком много. Что-то придется нести на себе, а некоторые предметы придется оставить, иначе артефакт попросту разрядится и все его содержимое вывалиться наружу. Необходимо оставить самые необходимые вещи: палатку — без нее в снегах не выжить. Допустим, еда, украденная Ронином, будет портиться медленнее в артефакте, чем это было бы на открытом воздухе. Максимум ее хватит на неделю-полторы и это при условии, что его желудок сможет переварить задеревенелую пищу. Намечалась радужная перспектива варить похлебку из собственных сапог. Несмотря на то, что Ронин лишил обеда в общей сложности человек сорок, он помнил свои аппетиты во время похода. Да и жить на одной каше? Абсурд. Охотник же из мечника просто аховый. Оставался один выход — купить провизию. Только где? Возвращаться в Республику, значит, лишний раз подставлять себя и Фаруция. Он, кстати, так и не пришел в сознание и сейчас лежал по другую сторону очага. На оккупированных территориях? Тоже риск, еще и неизвестно, какая там денежная единица в ходу и не приберут ли его к рукам за использование злата. С каждой минутой его задумка обрастала все новыми деталями, и конечная цель не приблизилась, а наоборот казалась менее достижимой.

Нужно было пересечь Хребет Фостра. Его группа попалась в руки врагов в самом начале наступления, а потому переместить пленных волшебники могли только в свою страну. К таким выводам можно было придти, располагая той информацией, которой владел Ронин. А вдруг в умозаключение закралась ошибка, что если их содержат в захваченном городишке Республики. Например, в том, куда Фаруций их забросил. В окружении сотен солдат и магов, и ведь скоро враг воздвигнет укрепления, сведя на нет и тот призрачный шанс пробраться внутрь охраняемого периметра незамеченным. Имеет ли он право так рисковать, когда в его королевстве назревает новая беда, когда Роддону понадобился король. Нет, не король — владыка Закатного. Сомнения гложили его изнутри, медленно, но уверенно подтачивая твердую уверенность в успехе.

Приглушенный стон заставил отвлечься от гнетущих мыслей.

— Оклемался?

— А-а-а… — В полуметре над магом возникло светящееся пятно, к нему со всех сторон потянулись яркие белые точки. И вдруг все погасло, Фаруций зло зашипел. — Воды! Кто-нибудь!

Ронин подошел и, склонившись над потерпевшим, протянул флягу. Фаруций пил большими жадными глотками, расплескивая часть жидкости на спальный мешок, в который был с заботой укутан.

— Ронин? Где мы?

— Примерно в четырехчасовом переходе от места, куда ты нас выбросил.

— Ты меня волоком тащил что ли? Такое впечатлении, будто по мне полк промаршировал… Кавалерийский…

— Будь уверен — вид соответствующий.

— Постой! Мы ведь на фострцев нарвались! Или это мне приснилось?

— Если бы. — Мечник указал на их вещи, исходящие паром на растяжке. — Мы появились в приличной глубины яме. Она была вся в грязи, которую ты своровал у фострцев, в яму же ты нас и переместил, потому мне пришлось тебя оттуда выбрасывать, а не вытаскивать. Парочкой синяков ты точно обязан мне…

— В яме? — Спросил печальным голосом волшебник. — А там дубы росли по кругу?

— Да там деревья разметало в радиусе пятидесяти ярдов, так что… А что ТАМ было?

— Миэрро Зрэт. Цветочное святилище. И я его уничтожил… — Пораженно проговорил Фаруций и с мрачным удовлетворением продолжил. — Да она меня убьет. Разберет на части и пустит на удобрение.

— О ком ты говоришь?

— А? Вспомнил старую знакомую, не забивай себе голову пустяками. Лучше подними меня.

— А почему ты потерял сознание, Фар? Не послушался моего совета по поводу перевода управляющих связей с мозга? В один момент они тебя в могилу сведут надежнее врага.

— Не угадал. Мне всю неделю не давали покоя заклинания тех разведчиков, эффективности им не занимать. Попытался воссоздать нечто подобное собственными силами. Сил понадобилась целая прорва при выходе, немного не рассчитал. С записанными на неподатливой структуре плетениями всегда так, нельзя быстро поправить ошибки. — Маг показал кольцо на указательном пальце. — А ты думал ротный маг в таверне прохлаждается? Я плел это заклинание. Конечно, конструкция весьма громоздка, да и судя по твоим словам, при выходе произошел не мягкий толчок, ненавязчиво устраняющий препятствия, а настоящий взрыв.

Ронин поспешил прервать разглагольствование волшебника о магии, из опыта общения с Фаруцием он знал — это может затянуться надолго.

— Надеюсь, ты не собираешься использовать это заклинание в многолюдных местах?

— Теперь мне вообще нельзя нигде появляться.

— Как раз наоборот, Фар. — Мечник решил сразу выложить придуманную для расследователей версию случившегося. — Ты переместил меня в Шорут, где я пробыл недолго и потребовал доставить меня в Санаи.

— Город под пустыней?

— Ты знаешь, как туда попасть? — Удивленно спросил Ронин.

— Ну, да. Лет эдак шесть назад…

— Извини, но не это сейчас важно.

В памяти мечник восстанавливал карту северных земель Республики. Пришлось войти в транс и в мешанине образов искать нужный. Поток информации, по большей части бесполезной, подавлял, сбивал с толку, подсовывая в первую очередь самые эмоциональные моменты из жизни Ронина и Натана. Мечник потянулся к ним, словно потерявшаяся в шторме шхуна на проблески маяка. Он понимал, стоит ему только отдаться на соблазн посетить эти воспоминания, и сосредоточенность разрушится порывами чувств. Взять волю в кулак оказалось как всегда непросто. Потому использовать этот метод Ронин и не любил — слишком много таится в его памяти безвозвратно утраченного.