Олег Антипенко - Иные пути. Чужой

Пульс Лилианы увеличивался по мере приближения к цели, все ее усилия и внимание были направлены на поддержание связей, а потому волшебница последняя заметила, из-за кого она подняла такой переполох.

Олененок.

— Отбой! — Крикнул Дирт.

Животное резко присело в готовности убежать, однако раздалось кроткое жужжание и тугой звук удара. Стрела, прилетевшая с левой стороны, сбила свою жертву на бок. Олененок рухнул замертво, ни вскрика, ни вопля.

Восл с довольной улыбкой скакал к добыче, но на полпути замер как вкопанный, а радостное выражение сменилось мертвенной бледностью.

— Госпожа Лилиана, вы защитили меня своей магией? — Спросил он почти с мольбой.

На памяти девушки это его первое к ней обращение.

— Да, конечно. Что там?

Насторожился и капрал.

— Тут яма как когда господина первого капрала поранило.

Несмотря на заверения волшебницы, Восл стоял недвижимо, позволяя Дирту, Лилиане и Ирмису подойти первыми.

Девушка бросила в ту сторону всего лишь беглый взгляд, но этого хватило, чтобы ее скрутил рвотный позыв. Там действительно находилась воронка, а рядом лежало обезображенное тело взрослого оленя. Внутренности его разбросаны, животное погибло может с неделю назад, так как запах был невыносимо отвратителен. Олененок, наверное, потому и задержался здесь, исхудалый, истощенный. Теперь, когда он лежал, можно было различить темный кровоподтек на его бедре. Лилиана быстро управилась со своей слабостью, восстановила защиту на наемниках, которая пропала вместе с концентрацией из-за ужасного зрелища. Она только надеялась, что никто этого не заметил. Теперь волшебница не могла отвести взгляд от трупов, как завороженная смотрела на разорванный гниющий живот когда-то красивого существа.

— Ты в порядке, Лилиана? — Спросил Дирт.

— Да. Уже.

Ирмис первый обследовал углубление. Действительно, схожесть случаев очевидна. Как и в прошлый раз воронка имела центром небольшую ель, из корня сочилась смола там, где был ввинчен якорь, скрывающий основу с атакующим заклинанием. Вот только ничего не было, ни якоря, ни железной болванки. Кто-то предусмотрительно забрал эти предметы после их срабатывания.

Это послужило очередным напоминанием опасности, окружающей их со всех сторон, ведь есть те, кто устанавливают и проверяют ловушки, и эти люди желают смерти всем кто войдет в лес.

Восл аккуратно возложил олененка себе на плечи, оставив снаряд торчать из-под лопатки. Кровь лишь немного запятнала коричневую шерсть, казалось ее вовсе не осталось у бедного животного.

Лучник истолковал интерес волшебницы по-своему:

— Госпожа Лилиана, ему все равно недолго оставалось жить — рана доконала бы в ближайшие дни. Не она, так зима. Детеныш хоть и подрос к осени, но дойти к Долине на зимовье без родителя, а тем более без табуна, ни сил, ни знаний не хватило бы.

В лагере их встретили с восторгом. Барт только завидев, с чем приближается его земляк, без лишних слов сменил котелок над разгорающимися ветками на вертел и начал искать приправы в рюкзаке.

— Я думал, вы притащите фострца на блюде, а тут нечто более вкусное. — Обрадовался Молф. — Барт, мне ногу, и прожарь до приятного хруста!

Тот в ответ проворчал что-то невразумительное.

Дирт никому не давал приказа, но Лилиана с Ирмисом держали рот на замке относительно новой ловушки. Первый капрал сам тоже ничего не сообщал, даже Аристу, своему заместителю.

Приготовление затянулось часа на два, однако никто не подгонял Барта, хотя слюнки так и текли от источаемого запекающимся мясом запаха. Когда кухарь в очередной раз тыкнул прутом в тушку и остался доволен результатом готовности, Восл начал относить отрезаемые части едокам. Сначала Дирту и Аристу, затем Лилиане и всем остальным.

Нет ничего лучшего сытного ужина после утомительного дня. Даже страшные картины ранения Вайрима и вид погибшего оленя отошли на второй план. Это словно произошло не с ней, как вообще такое могло случиться, когда девушке так приятно и безопасно в данный момент, находясь в компании сильных уверенных в себе мужчин? Будто две разные жизни прожито сегодня, одну забрал Асор с последними лучами вместе со страхами и переживаниями, а другая началась вот только что с приятного вкуса молодого мяса. Она себя уверяла в этом, отказывалась принять новое положение вещей. Даже наличие ловушек пыталась объяснить с другой точки зрения. Ну, могла же произойти некая ошибка, охотники поставили капканы и позабыли о них, а может это сама Республика превратила западную границу в сплошную ловушку, ведь Фостр так далеко и отделяют их высоченные горы, фострцам не под силу проводить такие операции под самым носом у наемников. Да, точно, это все Республика, только предупреждение об угрозе для любых путников, решивших здесь прогуляться, запоздало. Сколько раз она была свидетелем аналогичных ситуаций в Гостиме.

По какой причине Республика могла поставить здесь западню и на кого, она решила не обдумывать.

Засыпала Лилиана самой первой, беззаботной и спокойной, за ночь ее ни разу не потревожило заклинание сети, никто не приближался к их лагерю, даже зверь.

Поутру волшебница встала рано. Рано по сравнению с тем, сколько могла ещё поваляться на матраце в отсутствии командира. Однако она тут же поняла, что пробудило ее — сигналы плетения в амулете. Кто-то приближался.

Чародейка выползла из палатки. У потухших угольков, сгорбившись, сидел Арист, а меж деревьев вдалеке виднелся белый силуэт человека.

— Арист. — Наёмник вздрогнул от шипящего шепота девушки. — В лесу.

— Тревога! — Не повышая голоса, сказал караульный как только разглядел приближение гостя и, вытянув с металлическим шелестом меч, добрался к палатке первого капрала.

— Дирт, тревога.

Внутри послышалась возня, и через пять секунд Дирт вынырнул во всеоружии. Остальные палатки тоже зашевелились.

— Отбой. Сержант вернулся. — Сообщил первый капрал, даже толком не разглядев приближающуюся фигуру.

С такой дистанции нельзя было различить мелькающее лицо, но как только оно лишилось преграждающих осмотр деревьев, Лилиана его узнала. Изменилось лишь пальто — стало полностью белым, а воротник тёмно-зелёным. Полы были мокрые и грязные. Очевидно, одежду просто вывернули наизнанку.

Походка Ронина была ровной, однако порывистой, раздражённой. Сержант увидел возбуждение, охватившее лагерь и мгновенно приобрёл прежнюю плавность движений. Тем разительнее были отличия. Лилиана раньше не обращала внимания на эту мелочь, но сейчас заметила, насколько точное и выверенное у Ронина перемещение. Ни одного лишнего жеста, не ступал сержант, а переплывал из одного положения в другое.