Андрей Завадский - Выбор

- Проклятье, - выдохнул воин, успокаиваясь от одного только звука собственного голоса. - Померещится же! Эх, скорее бы смена.

А в следующий миг он умолк, застыв, точно окаменел. Что-то холодное коснулось его шеи, уткнувшись как раз в кадык, и затылка коснулось легкое дыхание. Часовой, не дожидаясь приказов, понял, что умрет, стоит ему только дернуться. А потому старался сохранять неподвижность. Сейчас ему не мог по-настоящему помочь ни арбалет, ни корд, бесполезно болтавшийся на поясе.

- Молодец, - прошептал на ухо воину незнакомый голос, звучавший странно, с непонятным акцентом, подобного которому рубаке прежде не приходилось слышать. - Ты все верно понял - шевельнешься, и ты мертвец. Так что стой смирно, и твоя жизнь, возможно, останется пока при тебе, - пообещал незнакомец, голос которого был холоден, словно лед. - Скажи мне, воин, кому ты служишь? Кому верны твои товарищи, что так беспечно устроились здесь?

- Все мы верны нашему господину, лорду Маркусу, - хрипло прошептал в ответ воин. - И Его величеству Эйтору, законному владыке Альфиона.

- Славный ответ, - раздался вдруг громкий голос, и из-за деревьев появился воин в латах, с обнаженным мечом, следом за которым следовал еще один, снаряженный чуть скромнее, но тоже казавшийся опасным. - Так поклонись же своему господину, воин, - усмехаясь, произнес первый латник, заметно прихрамывавший на левую ногу.

- Государь? - часовой, щурясь, впился взглядом в лицо незнакомца. Он видел короля лишь дважды, пока шел с войском на поле Локайн, но и теперь быстро узнал это властное лицо. - Государь, ты жив?!

- Кто-то, выходит, успел похоронить меня? - криво ухмыльнулся Эйтор, вплотную подойдя к часовому, уже получившему полную свободу. В прочем, стоявший за его спиной Эвиар был готов нанести удар в любой миг, только почуяв тень опасности. - С этим, пожалуй, спешить не стоит.

- Но это и не столь сложно дело, как кажется, - усмехаясь, вымолвил эльф, прежде так ловко подкравшийся к бдительному стражу. - Если ты, государь, и впредь будешь столь же неосторожно ходить по лесу, то тебя подстрелит даже слепой, - недовольно произнес он. - Под ноги порой попадаются сухие ветки, но на то тебе и даны глаза, чтобы увидеть их, прежде, чем наступишь. Медведь, и тот тише ломится к малиннику.

Эйтор нахмурился, но промолчал - он уже понял свою оплошность, равно как и то, что изрядно нервничавший часовой запросто мог выстрелить на звук, не разбираясь, кто там бродит, и латы не обязательно остановили бы тяжелый болт. В прочем, внезапно ощутил смущение - разумеется, внешне ничем не выказав его - и сам Эвиар, как-то вдруг вспомнивший, что страшная рана на бедре человека едва затянулась, и тому не то, что красться, просто ходить до сих пор еще было больно.

- Ладно, идем. Покажешь мне, кто здесь у вас главный, - приказал король, и все четверо двинулись в сторону бивуака.

Появление трех вооруженных незнакомцев, во главе которых шел часовой, вроде бы обязанный предупреждать о чужаках, а не приводить их в лагерь, вызвало немалый переполох. Воины вскакивали на ноги, поспешно хватая оружие и щиты, и становясь вокруг костра, спина к спине, точно намеревались защищать до последней капли крови оленью тушу, так и остававшуюся на вертеле.

На чужаков смотрели из-под среза шлемов хмурые взгляды, пущенные поверх клинков и арбалетных болтов. Стрелков в отряде было мало, десяток, от силы, но самострелы их были взведены, и скрывавшиеся в лесу воины могли одним залпом покончить с чужаками. Но что-то остановило их от этого.

- Кто такие, - прозвучало из строя. - Куда и откуда идете? Отвечайте, или угостим сталью!

Они сами боялись незнакомцев, эти воины, явно не от хорошей жизни, бродившие по лесам. Ведь, кто знает, возможно, все часовые были давно мертвы, в зарослях уже изготовилась к бою целая сотня вражеских латников, а это были лишь парламентеры, предлагавшие почетный плен.

- Опустить оружие, - громко крикнул Бранк Дер Винклен, добавивший в голос изрядную долю презрения. - Клинки в ножны! Здесь Эйтор, король Альфиона. Преклоните колени перед своим государем, воины!

Падать ниц не спешил, однако, никто. Едва ли в отряде нашлось бы хоть полдюжины бойцов, лично видевших государя Альфиона, и запомнивших его лицо. Но вышедший к ним из леса воин, грязный, изможденный, мало походил на короля, разве что, доспехи его, тяжелые пластинчатые латы, казались намного более дорогими, нежели мог позволить себе обычный рыцарь или даже лорд.

Воцарилось напряженное молчание, только трещал хворост в костре. И тогда Эйтор отважно шагнул вперед, едва не упираясь грудью в клинки воинов. Он старался идти ровно, не хромать, превозмогая боль - люди должны были видеть перед собой не калеку, а полно сил и ярости владыку, за которым не страшно идти и на верную гибель. Суровое лицо Эйтора казалось высеченным из камня, и только плотно сжатые челюсти и выступившая на висках испарина выдавали, какие муки пришлось превозмочь королю, какую боль он преодолел ради нескольких шагов.

- Кто верен мне, законному правителю Альфиона, на колени! - рявкнул государь, глядя в глаза первому попавшемуся солдату, туника которого была окрашена в цвета рода Маркусов.

Они могли нашпиговать болтами незнакомцев, эти воины, измученные, изрядно напуганные, державшиеся уже на пределе человеческих сил. Их было больше, но не всегда сила в количестве, и подчас тот, кто верит в себя, в правоту своего дела, способен обратить в бегство стократно превосходящие армии. И скрывавшиеся в лесах воины ощутили в стоявшем перед ними латнике эту веру, привычку повелевать, ожидая не менее чем беспрекословного подчинения.

- Государь, - выдохнул кто-то в толпе. - Прости нас, государь, не признали!

Один за другим солдаты опускались на колени, не в силах противиться исходившей от выбравшегося из чащи оборванца силе. И король горделиво усмехался, глядя на покорно склоняющих головы воинов - у него вновь была армия.

- Что вы делаете в этом лесу, - требовательно спросил Эйтор, обводя взглядом изумленных людей. - Почему вы скрываетесь здесь?

- Государь, - к правителю Альфиона приблизился плечистый толстяк, левая рука которого болталась на перевязи, а правый глаз оказался скрыть куском полотна. - Государь, мы шли за тобой. Когда на поле Локайн колдун обратил против нас свою магию, мы не смогли совладать с собой, разбежавшись, кто куда, но затем вновь собрались вместе. До нас дошли слухи, что ты ушел на север, в Лаген и мы, как только возможно быстро, двинулись туда. Но мы опоздали, встретив на пути жителей окрестных сел, сообщивших, что город захвачен воинами самозванца, а сам ты сгинул бесследно. Мы решили, что ты погиб от рук предателей, и сейчас решали, что делать дальше.