Джозеф Дилейни - Секрет Ведьмака

Ведьмак посмотрел на световой люк, перевел взгляд на письменный стол и грустно покачал головой.

— Ладно, парень, пошли вниз, там поговорим.

Четверть часа спустя учитель сидел в кресле-качалке Мэг; в кастрюле булькал гороховый суп.

— Проголодался, парень?

— Я не ел со вчерашнего дня.

Ведьмак усмехнулся, обнажив щербину на месте переднего зуба, который ему выбил домовой, поставил на стол две миски и разлил в них суп. Я набросился на вкусный, источающий пар суп, макая в него хлеб. Ведьмак к хлебу не притронулся, но миску свою опустошил.

— Мне очень жаль, что твой отец умер. — Он отодвинул пустую миску. — Этого никак не должно было случиться — чтобы он боялся чего бы то ни было после своей смерти. Не такой он человек. К несчастью, Морган использует силу Голгофа, чтобы причинить твоему папе страдания и таким путем подчинить тебя. Но не волнуйся, парень, мы сделаем все, чтобы остановить его. А что касается прочей чепухи, то Морган мне не сын и никогда им не был. — Он посмотрел мне в глаза. — Ты мне веришь?

Я кивнул, но, наверно, вид у меня был не слишком убежденный, потому что Ведьмак вздохнул и покачал головой.

— Пойми, парень, — один из нас лжет, либо он, либо я. И тебе лучше раз и навсегда решить, кто именно. Если между нами нет доверия, ученичество у меня теряет для тебя всякий смысл. В одном можешь не сомневаться — к нему я тебя не отпущу. Прежде возьму за загривок, отнесу к твоей матери, и пусть она всыплет тебе хорошенько, выбьет дурь из головы.

Он говорил резким тоном, и после всего происшедшего я по-настоящему расстроился.

— Вы не сможете отнести меня к ней за загривок, — с горечью сказал я. — Я опоздал на похороны и не повидался с ней. Сразу после похорон она ушла куда-то… может, к себе на родину. Не думаю, что она вернется.

— Дай ей время, парень. Она только что потеряла мужа, ей нужно время, чтобы оплакать его и подумать. Но я уверен — ты еще увидишься с ней и довольно скоро. И это никакое не пророчество, а простой здравый смысл. Если она захочет уйти, то уйдет, но, уж конечно, перед этим попрощается со всеми своими сыновьями… Как бы там ни было, то, что вытворяет Морган, ужасно, но не волнуйся — я найду его и пресеку все эти безобразия раз и навсегда.

Я слишком устал, чтобы отвечать, поэтому просто кивнул, от всей души надеясь, что он прав.

Вопреки обещаниям Ведьмака, разобраться с Морганом сразу никак не получалось. Следующие две недели погода была такая скверная, что мы почти не выходили наружу. Буран за бураном проносились по расселине, швыряя в окна снег. Дом замело почти до второго этажа. Казалось, что Голгоф и впрямь пробудился. Спасибо Шанксу, что он заранее обеспечил нас съестными припасами, причем больше обычного. Когда наступил вторник — день, назначенный Морганом для нашей встречи, — я сильно нервничал и почти ожидал, что он вот-вот объявится в доме. Однако метели были настолько сильны, что никто не отважился бы сейчас разгуливать по холмам. Тем не менее мы сидели в доме, точно в ловушке, и каждый час был для меня настоящей мукой. Я уже совсем отчаялся выбраться наружу, найти Моргана и положить конец страданиям отца.

Учитель настоял на соблюдении обычного распорядка сна, еды и уроков, однако появилось и кое-что новое. Каждый день он спускался в подвал, чтобы отнести еду Мэг и поговорить с ней. Обычно он прихватывал с собой просто немного печенья, но иногда и остатки нашего обеда. Я не раз задавался вопросом, о чем они там разговаривают, но у меня хватало ума не спрашивать. Мы договорились: больше никаких секретов, и все же я понимал — Ведьмак имеет право на личную жизнь.

Две другие ведьмы должны были довольствоваться тем, что сумеют добыть сами — червями, слизняками и другими такими же тварями, которых можно выковырять из сырой земли, но Мэг по-прежнему представляла собой особый случай. Я почти ожидал, что в один прекрасный день Ведьмак снова напоит ее травяным чаем и приведет из подвала наверх. Стряпала она гораздо лучше нас обоих, и все же после всего происшедшего я ничего не мог поделать с собой и чувствовал облегчение, зная, что она в яме. Однако меня беспокоил Ведьмак. Похоже, он стал мягче — после всех своих предостережений о том, что не стоит доверять женщинам, он снова нарушал собственные правила. Мне хотелось поговорить с ним об этом, но как я мог, видя, как сильно он переживает из-за Мэг…

Ел он по-прежнему мало, и однажды утром глаза у него покраснели и распухли, словно он сильно тер их. Может, плакал? Эта мысль заставила меня задуматься о том, как я сам повел бы себя в сходных обстоятельствах. Что, если бы я был Ведьмаком, а в яме сидела Алиса? Разве я не поступал бы точно так же? Эти размышления навели меня на мысль об Алисе. Как она там? Я решил, когда погода улучшится, попросить учителя отпустить меня в лавку Эндрю проведать ее.

А в одно прекрасное утро я проснулся и увидел, что за окном развиднелось. Я все время надеялся, что, как только это произойдет, мы займемся поисками Моргана, но ничего подобного. Едва снова засияло солнце, нам пришлось отправиться на восток, на ферму Платта, где бесчинствовал домовой или, по крайней мере, так казалось.

Час ушел у Ведьмака на то, чтобы вырезать себе новый рябиновый посох. Потом мы еще два часа тащились по глубокому снегу, а когда пришли на ферму, никаких признаков домового там не обнаружилось. Фермер извинялся перед нами за ошибку и винил во всем жену, имевшую склонность ходить во сне. По его словам, она переставляла вещи на кухне, гремела кастрюлями и сковородками, а на следующее утро ничего об этом не помнила. Он выглядел смущенным из-за того, что вызвал нас без нужды, и даже порывался заплатить Ведьмаку за беспокойство.

Я ужасно разозлился из-за того, что мы впустую потратили драгоценное время, и на обратном пути высказал свое возмущение Ведьмаку. Он согласился со мной.

— Здесь что-то не то, парень, — сказал он. — Если я не ошибаюсь, нас послали искать ветра в поле. Ты когда-нибудь видел, чтобы человек по доброй воле был готов выложить деньги?

Я покачал головой. Мы зашагали быстрее, торопясь вернуться домой. Когда мы туда добрались, оказалось, что замок на задней двери взломан. Убедившись, что дверь в подвал и ворота целы, Ведьмак отослал меня на кухню и поднялся наверх. Через пять минут он вернулся, рассерженно качая головой.

— Гримуар исчез! — воскликнул он. — И можно не сомневаться, чьих рук это дело! Моргана, чьих же еще… Ему хватило позаимствованной у Голгофа мощи, чтобы остановить снегопад, а потом подстроить все это и обокрасть нас.

Мне показалось странным, что Морган не пытался украсть гримуар прежде. Легче всего это было сделать летом, когда Мэг сидела взаперти в подвале и в верхней части дома никого не было. Но потом я вспомнил, о чем рассказывал Ведьмак. Обещание, которое Морган дал матери: не пытаться снова разбудить Голгофа. Может, он держал слово, пока мать была жива, а теперь, похоронив ее, решил, что вправе делать все, что пожелает.