Мышь88 - Если ты меня любишь

Гарри замер у самого входа на кухню и прислушался еще интенсивнее.

— Поиски ведь были произведены? — настойчиво спрашивал Дрейко. — И они вроде как ничего не дали?

— Да, но… — Гермиона несколько утратила уверенность, но вовсю удерживалась от того, чтобы в ее голосе послышалась мольба. — Я все еще не потеряла надежды. Я уверена, что Гарри помог бы мне в этом, будь у него столько же источников информации, сколько у тебя. Он попытается разыскать лучшего друга, когда оправится от горя, но я просто не могу больше ждать. Я провела годы в ожидании, но… он так и не объявился.

— Это, конечно, трагедия, Грейнджер, — с ядовитым сарказмом ответил Дрейко. — Только почему бы тебе не пойти за помощью к тому, кто хоть немного любит Уизли?

— Я пошла бы одна, — дрожащим голосом проговорила Гермиона, — но у меня нет никаких сведений. Предоставь мне хотя бы их. Брось, Малфой, у всего есть своя цена. Какова твоя?

Дрейко промолчал. Гарри ясно видел, как ему хотелось спорить, скорее, по привычке, чем из жестокосердия. Он решил, что услышал достаточно, и вошел в кухню, заставив сидевших там подпрыгнуть от неожиданности.

— Гарри? — воскликнула Гермиона, прислушиваясь. — А мы тут разговаривали…

— Ждали тебя, — подхватил Дрейко с наигранной усмешкой. — Едва не состарились.

— Не смешно, — вздохнул Гарри и сел за стол. — Прости, Гермиона, тебе нужно было прийти ко мне, я бы как‑нибудь…

— Ты бы на себя со стороны посмотрел, — вмешался Дрейко. — То есть я не пытаюсь доказать, что ты там не в себе, не в состоянии выслушать свою подругу, но у тебя с твоими делами скоро совсем поедет крыша. Честно, ты кошмарно выглядишь, видно, что тебе не до чего. Твой сын скоро перестанет узнавать тебя в лицо.

— Хватит нести бред, — попросил Гарри. — Ну, так что у тебя там с твоими связями? Сможешь ты помочь Гермионе или нет?

— Гарри, — прошептала Гермиона, — забудь. В самом деле, я…

— Попробую, — буркнул Дрейко и дернул плечами. — Не представляю, по правде сказать, с чего начать. Да и информация может стоить …э–э, некоторых услуг с твоей стороны, Гарри.

— Если только в рамках закона… — начал Гарри.

— Если только так, тогда, действительно, забудь, — махнул рукой Дрейко. — Те, кто больше всего знает, всегда вне закона, разве ты не в курсе?

— Да понимаю я. Хорошо, когда начнем?

— Гарри, — попыталась вклиниться Гермиона, — я как‑нибудь одна. Меньше всего мне сейчас хочется тебя напрягать.

— Да помолчи уже, Грейнджер, — отмахнулся от нее Малфой, радуясь возможности завязать «мужской разговор». — От самих поисков тебе лучше держаться подальше. Сама говоришь, у тебя частные уроки, полно дел, вот и не лезь. Мы справимся, да, Поттер?

— Хоть дома можно по имени? — взмолился Гарри, но не всерьез. Он всматривался в лицо Гермионы.

— Спасибо вам, — дрожащим голосом произнесла она, глубоко дыша. — Я, честно, не ожидала, что…

— Что у Малфоя есть сердце? — усмехнулся Дрейко. — Есть, представь себе, только оно с шипами и не позволяет себя разжалобить до прихода По… прошу прощения, Гарри.

— Лишь бы покривляться, — беззлобно пробормотал тот и получил в ответ очередную довольную ухмылку. Внезапно ему сделалось так уютно в собственном доме, что захотелось взять еще один отпуск.

— Вообще‑то, я по делу, — вдруг напористо заявил Дрейко.

— Так? — слегка напрягся Гарри. — Тебя опять требуют в Министерство?

— Нет, на этот раз моя просьба будет куда приятнее. Грейнджер, к примеру, уже согласна.

— А причем тут Гермиона?

Дрейко закрыл глаза и сделал вид, что считает до десяти, прежде чем продолжить:

— Работа вредна для твоих мозгов, Поттер. Ты даже не даешь мне сообщить тебе нечто очевидное. Спорю на что угодно, ты этого ждал. Наша косматая… пардон, пышная шевелюра будет подружкой невесты и посаженной матерью одновременно. А мне нужен, соответственно, тот, кто поведет меня к…

— Вы женитесь? — опять перебил Гарри, от души надеясь, что Дрейко не шутит.

— Где твои манеры? Ну да, женимся, конечно, а что еще нам делать? Или ты уже присватал моей Луне кого‑нибудь другого?

— Скажешь тоже, — широко улыбнулся Гарри и почувствовал, насколько его лицевые мышцы отвыкли от этого усилия. Улыбка казалась резиновой.

— Тебе надо тренироваться, — закивал Дрейко, точно прочитав его мысли. — Так я услышу ответ сегодня, или ты, как истинная невеста, будешь думать три дня?

— Ты знаешь мой ответ.

— Ну, вот и славненько. Кстати, надо еще решить вопрос с приданым, поскольку ни у меня, ни у Луны ничего нет. Вот я и подумал, а не попросить ли мне у тебя немного в долг…

Гермиона рассерженно фыркнула, скрестив руки на груди.

— Да без проблем, — решительно отозвался Гарри. — Хоть сейчас можем навестить банк. Сколько тебе нужно?

Дрейко с минуту смотрел на него, прежде чем утвердительно наклонил голову, будто соглашаясь с самим собой.

— Проверку на щедрость прошел, Поттер. Не такая уж ты и штабная скотина, как выяснилось. Твоих денег мне не нужно. У нас с Луной скопилось небольшое наследство, так что на первое время хватит. — Он помедлил, а затем с озорством подмигнул Гарри: — С тебя только и требуется, что два рабочих места поближе к кабинету Министра.

Гермиона демонстративно возвела глаза к потолку.

* * *

День выдался ветреным, и кладбище в Годриковой Впадине точно колыхалось от постоянных порывов. Тихую песнь напевал церковный колокол, на землю непрерывным потоком опускались разноцветные листья. Осень здесь вступила в свои права.

У кладбищенской ограды задержался невысокий мужчина в круглых очках. В руках он нес букет душистых хризантем. Эти поздние цветы как нельзя лучше соответствовали его настроению. Гарри Поттер пришел, чтобы навестить своих усопших.

Могила Джеймса и Лили Поттеров регулярно убиралась и выглядела ухоженной. В последнее время Гарри стал приходить сюда часто, но не столько к своим родителям, сколько к тому, кто лежал теперь под мраморной плитой рядом с ними. Решение похоронить мастера зелий именно здесь пришло к Гарри почти сразу же, само собой, хотя в тот момент он совсем не мог думать.

Напротив имен Поттеров все еще цвели прекрасные розы — очередное произведение Луны, углубившейся в садоводство. Все цветы в ее букетах были тщательно подобраны по размеру бутонов и тончайшим цветовым оттенкам, различить которые мог только опытный глаз. Некоторые композиции включали в себя сильные цветовые контрасты, что нисколько их не портило. Луна готовилась, в частности, таким образом к собственной свадьбе.

Положив хризантемы на могилу Северуса, Гарри присел на корточки и углубился в воспоминания. Мелькали школьные сцены, пронизанные тем инфантильным чувством несправедливости мира и конкретных представителей человечества и иллюзорным желанием как‑нибудь по–глупому отомстить. Они сменялись более поздними приключениями, в которых также было место страху и гневу и желанию сделать мир лучше, не спросив у него самого. Были и другие, но постепенно остались только самые светлые, самые лучшие, которые были особенно дороги Гарри, их он очень хотел оставить в своем сердце навсегда в их первозданном, ослепительно ярком виде. Слезы горечи ушли, уступив место спокойной радости, какую испытываешь, думая о том, сколько все‑таки в жизни было хорошего, связанного с ушедшими людьми. Зло и непримиримость отступают, тепло любви сбрасывает с себя их удушливые оковы и возносится к небу, наполняя душу истинным светом. Именно так мы надеемся войти в вечность.