black__tiger - Зеркало иллюзий

Ничего подозрительного – и все‑таки он попался.

Разоружающее и обездвиживающее заклятья ударили почти одновременно, не оставив ни шанса.

Но упасть ему не дали – сильные руки подхватили сзади. А потом он услышал знакомые до тошноты голоса и не забытый за столько лет лающий смех.

— Что дальше, Гарри?

Этот смех… На какое‑то мгновение Снейпу показалось, что его огрели еще и невербальным Конфундусом: реальность, освещенная слабеньким Люмосом, что называется, “поплыла”.

— Дальше – как договаривались. И не спускай с него палочку! Я не хочу, чтобы кто‑нибудь пострадал.

И даже насмешку – последнее оружие – запечатало на губах предусмотрительное “Силенцио!” А о невозможности позвать на помощь он даже и не подумал…

Блэк подтащил его к креслу и отпустил… довольно бесцеремонно. Впрочем, спасибо и на том, что не бросил на полу.

Поттер–младший тем временем зажег верхний свет. Снейп отметил про себя, что Поттер слишком уж свободно ориентируется в чужом доме. Неужели захаживал? Должно быть, под своей знаменитой мантией–невидимкой; открытые визиты не остались бы незамеченными соседями–маглами. Снейп любил маглов не более, чем они того заслуживали, но еще из детства вынес твердое убеждение в том, что с магловской бдительностью не сравнится ни одно следящее заклинание.

И одеты оба по–магловски. И явно не ощущают неудобств. Ладно бы еще Поттер, но Блэк‑то вроде бы никогда с маглами не жил – так откуда привычка?

При свете обнаружилось еще странное обстоятельство: одна палочка на двоих. Сейчас она была у Блэка – направленная прямо в лоб Снейпу. Так что расчихавшийся от пыли Поттер стер со стола серый налет просто ладонью.

А шторы на окнах так и остались задернутыми. И все вещи – судя по тому, что можно было увидеть, не повернув головы – также оставались на местах, никем не потревоженные. При взгляде на холодный, заблокированный камин Снейп мстительно подумал, что ждать его возвращения в неприветливом выстуженном доме наверняка было неуютно.

И тут Гарри сказал такое, что лишило бы Снейпа дара речи и безо всякого заклятья.

Он сказал:

— Извините нас, профессор.

Он был бледен, но выговорил три невероятных слова отчетливо и серьезно. Правда, тут же добавил:

— За “Силенцио”.

Они оба, Блэк и Поттер, находились прямо перед ним, лицом к лицу, у письменного стола – специально развернув к столу кресло Снейпа. Можно было бы сказать: стояли плечом к плечу – если бы не Блэк, привыкший устраиваться с удобством и присевший на край стола. Гарри стоял рядом с крестным. Определенно, он нуждался в опоре, и так же явно поддержки Блэка ему недоставало; поэтому, прислонившись к столешнице, Гарри дополнительно вцепился в нее обеими руками. Снейп представил эти молодые и сильные руки сомкнувшимися у себя на горле и ему стало… немного тревожно. Да уж… пусть лучше держится за стол.

Поттер говорил очень простыми, короткими фразами: не то волновался, не то боялся, что Снейп не поймет. И делал долгие паузы – должно быть, чтобы до Снейпа лучше доходило. А может быть, в паузах он собирался с силами. Он никогда прежде не разговаривал так со вчерашним преподавателем, да еще вернувшимся практически с того света.

— Мне нужно, чтобы вы меня выслушали. И ответили на один вопрос. Всего на один. Касающийся лично меня. Не Дамблдора. Не Ордена Феникса. Не моих родителей, не крестного, даже не моих друзей. Только вас – и меня. Большинство ответов я и так знаю. Вы согласны? – и кивнул Блэку.

— Фините инкантатем!

Как только зельеделу вернули голос, он съязвил:

— Ассистируешь Поттеру? Снова?

— Не твое дело!

— Очень даже мое. Или вы не на мне заклятья отрабатывали?

— Он не пустил меня к вам одного, – остановил готовую разгореться перепалку Гарри. – Как насчет ответа, сэр?

— И Джеймса не пускал, – напомнил Снейп, игнорируя миротворческие усилия бывшего ученика. – Что, сменил сюзерена?

— Король умер – да здравствует король! – философски констатировал Блэк. И этим ограничился, поймав умоляющий взгляд Гарри. А тот, убедившись в своем влиянии на союзника, вновь повернулся к пленнику.

— Вы будете отвечать, сэр?

В третий раз – как и полагается при обращении к темным силам. Мерлин… а ведь Поттер даже дыхание задержал в паузе. Снейп поморщился от неприятной аналогии, выбросил ее из головы и ехидно поинтересовался:

— Подразумевается игра в одни ворота?

Гарри вздохнул с явным облегчением:

— Нет, сэр. Спрашивайте, что хотите знать, я отвечу.

— О чем мне вас спрашивать, Поттер?

— Тогда не жалуйтесь, сэр! – огрызнулся Гарри.

Поттер, не спешивший открывать окна и обнаруживать свои намерения, зато посчитавший нужным извиниться, хотя и огрызающийся – это был нереальный, незнакомый Поттер. Повзрослевший – и оттого еще более внешне похожий на своего отца.

Девять лет назад это сходство сыграло злую шутку со Снейпом–преподавателем.

Очки и черные лохмы, и рыжий приятель – прямо с поезда, и взрыв аплодисментов за гриффиндорским столом, и наглые ответы на уроках, и сминусованные баллы, и постоянные отработки, и игнорирование правил, и поблажки директора… и ЭТОТ КВИДДИЧ!!!

Снейп хотел видеть перед собой Поттера–старшего. И видел. Так же успешно, как после него – Блэк. Прошлое воплотилось в настоящее – и соблазн свести старые счеты оказался непреодолимым. Это была настоящая одержимость. Наконец‑то Снейп брал верх над Поттером. Только почему‑то от долгожданных побед оставался неприятный осадок…

Он‑то сам знал, что мстил Гарри вовсе не за отца – ну, может, только отчасти. Он мстил Поттеру с чужими глазами за него самого – ибо потерял Лили не из‑за Джеймса, ставшего ее мужем; не из‑за Сириуса, предложившего идиотский, провальный план; не из‑за предательства Петтигрю; не из‑за собственных чересчур длинных ушей и языка; даже не из‑за роковой случайности, приведшей его к дверям кабака, за которыми пророчествовала Трелони… а из‑за мальчишки, которого судьба – на беду Снейпа – выбрала своим оружием.

Джеймс… что – Джеймс? Сколько лет Снейп лелеял мысль, что Лили разочаруется в Джеймсе и вернется… Ничто не было окончательным – пока испуганная и разгневанная молодая мать не встала между колыбелькой с ребенком из пророчества и ужалившим ее зеленым лучом.

Это Гарри отнял ее у него.

…Что он там говорит, этот мальчишка?

— Я не собираюсь держать это в себе всю жизнь. Но прежде, чем забыть, я хочу понять. Я ДОЛЖЕН понять.

Снейп пожал плечами: понимай на здоровье что хочешь, я тут при чем?..

Он отлично знал – ему ли не знать! – что магически можно заставить человека молчать и – с меньшей долей вероятности – правдиво отвечать на вопросы. Но не вести светскую беседу! Однако Гарри по наитию – а вернее, по глупейшей случайности – ляпнул то единственное, что могло вызвать профессора на разговор: