Ричард Кнаак - Скрытый Пророк

Тебе он был хорошо известен… Очень хорошо… Когда он был высшим жрецом Мефиса.

Мефис. Мефисто. Да, Инарий очень хорошо знал, о ком шла речь.

— Малик? — Пророк позволил лёгкой улыбке украсить его смертное лицо. — Малик.

Да, — Диабло позволил своему лицу — не такому пугающему, конечно же, — проявиться… И улыбнулся ангелу в ответ.

Мендельн что-то скрывал — это Ратма чувствовал. Когда он материализовался среди марширующих эдиремов, — не поведя и бровью, — он почувствовал, что часть сознания его ученика скрыта от него.

Он немедленно установил связь с Траг’Оулом, чтобы сообщить ему это.

Я уже знаю, — ответило создание. — И каким бы методом он ни защищался, он непроницаем даже для меня.

«Но это невозможно!» — Ратма не знал, как мог бы смертный, каким бы одарённым он ни был, достигнуть такого успеха.

Нет, не невозможно, — ответил дракон. — Для него.

Ещё Ратма заметил, что Мендельн изо всех сил старается игнорировать его. Это разгневало Древнего больше, чем он сам мог поверить.

— Мендельн уль-Диомед, нам надо поговорить.

Брат Ульдиссиан взглянул в ответ:

— Мы почти у ворот Кеджана. Это подождёт. Я пытаюсь придумать, как избежать войны.

— Любая кровь, пролитая среди эдиремов и магических кланов незначительна по сравнению с истинной опасностью.

— Нет, если часть этой крови принадлежит Ульдиссиану! — бросил Мендельн с несвойственной страстностью.

Его реакция только убедила сына Инария в том, что и в самом деле творилось что-то, что Мендельн не хотел рассказывать ему. У Ратма была жуткая идея того, что это могло быть.

— Мы поговорим, сын Диомеда, — прямо сейчас.

Ученик остановился. Какой-то эдирем, проходивший мимо, мудро поспешил удалиться.

— Поговорим? Всегда всё должно быть по-твоему, — выпалил смертный. — Когда мне нужно поговорить, ты где угодно, только не здесь! Когда мне нужны ответы, мне выдают одни загадки!

Что-то явно шло не так. Ратма исподтишка применил свои силы. Он обыскал джунгли с большой тщательностью, думая в русле коварства его отца.

И вот наконец он увидел то, что он думал, что скрывает Мендельн.

Ахилий шёл тенью за войском эдиремов.

Не меняя выражения лица, Ратма проговорил:

— Я понял. Прости меня за то, что не видел проблемы.

Мендельн потянулся к нему:

— Нет! Это не…

Но Ратма уже исчез, чтобы вновь возникнуть в джунглях за спиной у бредущего охотника.

— Прости меня за то, что делаю это, Ахилий, — объявил он.

Древний почти поздно вспомнил, что это создание не связано рамками живых. Прежде чем он даже успел закончить говорить, лучник повернулся и приготовил стрелу.

Она пролетела мимо уха Ратмы, занимая всё его внимание. Ахилию явно только это и нужно было, потому что вместо того, чтобы атаковать, он немедленно нырнул в кусты.

Но если охотник думал, что этого достаточно, чтобы отделаться от Ратмы, то он сильно ошибался. На этот раз лучше подготовленный к тому, с чем имеет дело, Древний исчез.

Вид безжизненного лица лучника, когда сын Инария материализовался прямо перед его носом, мог бы показаться забавным при других обстоятельствах. Ахилий уставился во все глаза, после чего достал из-за пояса приличных размеров нож.

НЕТ.

Голос заставил обоих замереть на месте. Ратма был поражён гораздо сильнее Ахилия, который наверняка слышал этот голос часто в последние дни. Ратма поворачивался на месте в поисках говорившего, становясь всё более обеспокоенным оттого, что не мог ощутить ни малейшего следа.

С пылающим взором он повернулся опять к лучнику. Ахилий ничего не сказал, но его выражение сказала Ратме всё, что ему нужно было знать.

— Это он, — выдохнул Древний. — Это правда он.

Но прежде чем можно было сказать что-то ещё, раздались крики со стороны Мендельна и эдиремов. Ратма посмотрел в этом направлении.

Небо наверху вдруг стало пугающе зелёным.

Он снова посмотрел на Ахилия, чьё выражение не поменялось. Ратма некоторое время колебался, потом, не сходя с места, исчез.

Сын Инария вновь появился подле Мендельна — и увидел зрелище, которое без сомнения было неестественного происхождения.

Небо позеленело от ярко-зелёных насекомых — если быть точным, богомолов. Никогда за свою долгую жизнь Ратма не видел так много богомолов, тем более собранных в одном месте. Богомолы были одиночками, но эти собрались в тучу, которая превосходила даже огромные полчища саранчи. Они пришли со стороны столицы, и Ратме необязательно было обладать мудростью поколений, чтобы понять, что это не совпадение. Оставался только один вопрос: кто за это в ответе. Может, магические кланы, может, его отец.

Или, возможно, новый хозяин Ахилия.

Но едва ли это имело значение теперь. Рой уже был почти над эдиремами, и, снижаясь, богомолы увеличивались в размерах. Из нескольких дюймов они вырастали до фута и продолжали расти.

Хотя изначально и были ошеломлены, последователи Ульдиссиана не продолжили стоять и ждать. Серентия издала клич и кинула копьё в облако. Пока оружие летело, вокруг него образовалась аура, которая захлестнула созданий вокруг, так что поглотила практически всех насекомых, оказавшихся возле копья. Объятая пламенем, более чем дюжина существ немедленно погибла.

И когда это произошло, те, кто был рядом с ней, атаковали различными способами, призванными нанести как можно больший урон. Шары энергии, звуковые волны — всё, что могло разделываться с богомолами десятками, ударило несметное облако.

Но Ратма быстро подметил, что, несмотря на сотни огромных тел, уже испещряющих местность, не похоже было, чтобы число богомолов уменьшалось. Более того, похоже было, что рой растёт.

Он поспешил воззвать к тому, у кого могло найтись лучшее объяснение происходящему:

«Траг, ты видишь всё это?»

Ответ дракона был незамедлительным:

Я ощутил, как это начинается, и быстро выяснил, что происходит.

«Это ведь не дело рук кланов магов, не так ли?» — спросил Ратма, готовясь принять участие в столкновении.

Нет… Это приведено в действие силой, куда большей, чем они.

Траг’Оулу не нужно было пускаться в объяснения. Ратма понял точно, что он имеет в виду.

Он обыскал область в поисках Мендельна и был ничуть не удивлён, когда обнаружил, что брат Ульдиссиана отсутствует. Древний мог с трудом поверить, что Мендельн предал остальных, но никакое другое разумное объяснение не приходило на ум.

Кое-что ещё пришло ему в голову. Мыслью он устремился туда, где в последний раз ощущал Ахилия, и обнаружил, что тот тоже пропал.

«Это диверсия… Всё это — диверсия».

Чтобы найти тому подтверждение, Ратма изучил сцену. Эдиремы атаковали снова и снова, а богомолы всё прибывали и прибывали. Столько насекомых могло не найтись во всём Санктуарии, однако им не было видно конца. Существа приземлялись в рядах последователей Ульдиссиана, кусали и царапали их, но до сих пор он не увидел ни одной серьёзной раны, даже среди маленьких или старых. Облако также текло не быстрее, чем люди могли разделаться с ним. То есть ровно так, чтобы поддерживать их занятыми и не давать идти вперёд.