Виктор Демуров - Зарницы грозы

— Светлого Князя мы и хотим дозваться, освободив Грозу, — сказал Финист. — Это единственный путь. И рад был бы я его избежать, да все прочие закрыты.

— Что такое Гроза? — спросил Баюн.

— Это очень древняя сила, сила хаоса. Она старше, чем все светлые, пекельные и земные царства. Лишь тот, кого мы зовем Вием, древнее ее, да еще, пожалуй, сам Господь Бог. Гроза — это разрушение. Когда она вырывается на свободу, падают престолы, рассыпаются королевства, вспыхивают смуты.

— И вот это вы решили освободить? — ахнул Баюн. — Да Кощей Бессмертный нам скоро без вас такую Грозу устроит, мало не покажется!

— Дослушай меня, кот. Тридевятое царство обречено. Его будут рвать друг у друга царь Горох и Микки Маус, а кровь за этих вурдалаков прольют простые русичи. За что тебе приятнее жизнь отдать, Баюн? За человеческую мерзость и алчность — или за самого сатану?

— Я вообще не хочу отдавать жизнь, — ответил кот. — И крови я ничьей не хочу. Разве нельзя просто попросить Светлого Князя о помощи? Зачем нам какая-то Гроза?

— Затем, что мы должны его принудить. Вот зачем. После Багровых Лет боги Ирия отвернулись от Тридевятого. Это часть той тайны, которую вам всем запрещено знать.

— Багровых Лет?

— Так на самом деле зовутся времена, когда в Тридевятом правила Навь.

— Но ведь простые люди не виноваты! Почему Светлый Князь так поступил?

Финист помолчал.

— Это ведомо только самому Светлому Князю, — наконец сказал он. — Но когда Гроза вырвется, ему придется вмешаться. Пиршества разрушения в Тридевятом Князь не допустит. Это я знаю точно.

Он взял со стола шкатулку, открыл ее и показал Баюну три гладких зеленых шарика с ноготь величиной.

— Вот то, за чем ты пришел.

— Это те самые ключи? — разочарованно спросил Баюн. — Как же ими открывать?

— Я не знаю. Я даже не знаю, как выглядят замки или оковы. Но есть тот, кому это известно.

— И кто же?

Финист снова помолчал.

— Кощей Бессмертный.

— Значит, я опять угадал верно, — пробурчал Баюн. — Не будь вы Финист — Ясный Сокол, я бы подумал, что меня слуги Микки Мауса к себе переманивают...

— Нам и придется сыграть в тавлеи Микки Мауса, кот. Придется, если мы хотим выведать у Кощея, где закована Гроза. Главное, чтобы мы его перехитрили, а не он нас.

Ночевал Баюн у Финиста. Ясный Сокол обещал отправить их с Белогривом домой на крылатом корабле, чем несказанно обрадовал кота. Ключи были теперь у Баюна в бархатном мешочке на шее. Прокушенную и обслюнявленную карту он выбросил.

Во сне кот бежал по лабиринту, полному тумана. Ему казалось, что то слева, то справа доносится звяканье цепей, которыми скована Гроза, и он бросался в ту сторону, однако каждый раз утыкался в тупик.

— Ты не там ищешь, — сказал ему голос. Голос говорил по-аламаннски, но во сне Баюн отлично его понимал. — И вообще, лучше бы тебе перестать.

— Я видел, что случилось в Залесье, — ответил кот. — Я не хочу, чтобы это повторилось и в Тридевятом царстве. Если только Гроза заставит Светлого Князя защитить нас, то я ее выпущу.

— Финист не сказал тебе всей правды.— Обладатель голоса выступил из тумана. То был величественный золотистый лев. — На вашем языке мое имя Скимен.

— Я кот Баюн.

— Мне это известно, хотя ты как только себя ни называл в своем путешествии.

— Финист мне солгал? Зачем?

— Не солгал, а утаил. Что в данном случае еще хуже. Ты хоть знаешь, кто он такой?

— Отлично знаю, — обиделся Баюн. — Он родился еще до сами знаете чего. Он трон бы занял вместо скомороха Бориски, да его предали. Всех бояр-заговорщиков казнили, а он скрылся. Люди думали, умер. И жалели. Такой царь был бы!

— Слова русича, — сказал Скимен. Баюн не понял, хвалит он так или осуждает. — Человек Нави, родился при Нави, защищал Навь. Почему же сейчас он так ратует за Светлого Князя? Попробуй это понять, Баюн.

— Навь не закрыта для света, — возразил кот. — Бывали даже светлые навы. Им давалось это сложнее, чем людям, конечно.

— Неверный ответ.

— Но про Грозу — это правда?

— Да.

— И про помощь Князя? Он вмешается?

— Да, он вмешается.

— Тогда мне сейчас и незачем знать остальное, — сказал Баюн. — Я стану сомневаться. А этого делать нельзя. Я должен помочь спасти Тридевятое царство.

— Ты своих усов не спасешь, глупый кот, если ввяжешься во все это.

— А ты знаешь, что раз в четыреста лет кошка сносит яйцо?

— Из которого вылупляется тигр? Знаю. И даже могу понять, почему это поверье тебе приглянулось.

Баюн уязвленно засопел.

— Это не моя вина, что меня породили котом. Не тебе за нас решать.

На том он и проснулся. Простившись с Финистом, а заодно с Аликс, которую сердобольная кухарка оставила жить при кухне, Баюн отыскал Белогрива, и они поднялись на крылатый корабль. Финист смотрел за ними из окна. Выражение его лица было довольным — и совсем, совсем недобрым.

— Я тебя, можно сказать, приютил! — рявкнул Скимен, появляясь у него в горнице. — А ты вот чем мне платишь, навья твоя рожа?!

— Тебе Свет все мозги выполоскал, — мирно сказал Финист. — Не дрожи. Нам тебя трогать незачем.

— Да мне самому с вами собачиться незачем, а что толку? Мне еще одна война совсем некстати.

— Ее не будет, если мы победим. А если не победим, Вий и тобой закусит, уж ты не сомневайся.

Крылатый корабль, тихо поскрипывая, плыл среди облаков. Баюн завидовал аламаннцам. Постоили ведь, и не падает у них, и, небось, не утекло пол-казны на корабль на этот...

Русичей на корабле почти не было — только один, и тот, как назло, нава. Поначалу Баюн его сторонился, но скука взяла свое. Они познакомились. Наву звали Зирф. Он, как оказалось, ходил на Кощеевы сборища, но самого Кощея ненавидел.

— Тогда зачем тебе оно, Зирф? — спросил Баюн.

Нава хмыкнул.

— Ты знаешь, откуда берутся бабочки?

— Конечно, знаю. Я ведь кот ученый, а не дворовый. Из гусениц.

— А как гусеница становится бабочкой?

— Заворачивается в паутинку и спит.

— Не спит она там, она там умирает. Разваливается в кашку. И в этой кашке рождается маленькая бабочка, которая съедает остатки бывшей гусеницы, чтобы вырасти. Гусеницы в бабочке нет, она сама по себе. Если гусеница не умрет, то бабочке не родиться. А если гусенице просто приклеить крылья, то это не бабочка. Пояснять?

— Не надо, — сказал Баюн, — я понял. И как к вам на эти сборища попадают?

— Да просто. Берешь и приходишь. Если Кощей тобой заинтересуется, возьмет к себе в так называемую особую дружину.

— Это что за дружина такая?

— Мне откуда знать? Меня туда не брали.

Больше Зирф ничем не был полезен. Баюн пытался осторожно расспросить его о Багровых Летах, но нава грубо сказал, что это не кошачьего ума дело.

— А про Скимена что-нибудь знаешь? — спросил в другой раз кот.