Глеб Борисенков - Возвращение Урмана-1

Антоний так и не смог уснуть. Пытался не крутиться, чтобы не тревожить жену. Бешеное лицо Томаса с брызжущей слюной стояло в памяти.

– А вы думали, путь к свободе розами усеян? – вспомнил парень. Нет, он точно розами не усеян. Но, может быть первый блин комом, а дальше будет проще?

«Дорогой отец, я рад передать тебе весточку с посыльным, что жив и возвращаюсь на Рюген. Прости, долго не писал, будь уверен, не по своей воле. Под Дубно наш полк попал в передрягу, и мне пришлось нелегко. Мой верный друг и сын Сирмата, Урман, я знаю, ты любил мальчика едва ли не больше родного сына, не смог пережить сражения. Он сгинул под копытами рыцарских коней, а я попал в плен. К счастью, волей случая, мне не только удалось сбежать, но и поступить на службу к великому господину Максимусу, нареченному в народе Освободителем. Он не так знатен, как наш милостивый герцог, но более славен и силён. Его войско – это тысячи и тысячи отборных воинов, которых Рюген знал только в самые лучшие времена. И я, Марий, некогда бывший самым недостойным из твоих сыновей, стал его правой рукой.

К сожалению, я еду не ради встречи с родными. Хотя разлука дорого сталась моему душевному равновесию. Видит Создатель, как я скучал по тебе и братьям! Владыка Максимус прислал меня ради заключения договора об аренде нашего славного флота. Отец, я прошу тебя посодействовать мне ради богатства и процветания Бычьего рода.

Пока мелкие неурядицы и необходимость помочь сирым, заставляют меня задержаться в Кернау. Местная чернь слишком большого о себе мнения и перестала выказывать должное уважение. Но, ничего, отец, теперь всё будет по-другому, и Рюген с помощью Максимуса, вернёт былое величие. Уверяю тебя, позор под Дубно больше не повторится!

Искренне твой, любящий и верный сын, Марий».

Марий едва выкроил время на письмо. Пары мелких монеток хватило, чтобы нанять посыльного. Слугам Ингрид рыцарь по-прежнему не доверял. Да, и сама госпожа, слишком странно стала смотреть на гостей после «освобождения» дочери. Оруженосцы сменяли друг друга на посту в комнате, опасаясь мести. Они слишком много знали. Например, что Беату никто не похищал, а она опозорена и бесчестна. Едва такие новости выйдут за пределы Кернау, как ей никогда не найти мужа выше рангом, чем какой-нибудь извозчик из соседних Пагорков.

– Господин, – в дверь тихонько поскреблись. Бузина поднялся и осторожно, поминутно ожидая нападения, распахнул дверь. – Это я, Ингрид!

– Бузина, – махнул Марий. Он не понимал, что нужно женщине.

Хозяйка пыталась сохранить самообладание. Но губы подвели. От внимательных глаз рыцаря не укрылась нервная дрожь.

– Сир, моя дочь возможно оступилась. Но в наших силах сделать так, чтобы это не получило огласки.

Марий улыбнулся, давая знак, что заинтересован.

– Мы с мужем небогаты, но имеем хорошие связи. Уверена, добрая слава, и наша помощь вам ещё понадобятся. Особенно перед грядущим дворянским собранием.

– Договорились! Будем придерживаться канонической версии. Но и вы, род Кернау, обязаны будете помогать мне и моему господину Максимусу во всех начинаниях.

Уже на выходе, когда кони стояли оседланными, Марий столкнулся глазами с Беатой. Она была в подобающем светлом платье и чепчике, но с распухшими заплаканными глазами.

– Думаешь, тебе всё сойдёт с рук? – прошипела девушка. Она больше походила на подколодную змею. – Так и уйдёшь? Кольцо отрежет тебе член и засунет в задницу! Ты увидишь пожарища, как рушатся стены родного замка! Нас не остановить!

– Нас? – усмехнулся Марий. – Ты уже успела отречься от крови? Может быть, удача отвернётся от меня. И я паду смертью храбрых. Но, поверь, тебя забьют следующей, как грязную шлюху камнями на площади! А теперь пошла вон, тварь, и благодари матушку за моё терпение!

Марий вспрыгнул на коня. Он был молод и силён. В красном плаще, фигурном блестящем панцире и закрытом шлеме, рыцарь походил на легендарных полководцев древности.

– Слава красному воину! – воскликнул Бузина.

– Слава Красному! – вторили прислужники.

Под овацию охранников всадники выехали из Кернау. Марий гнал лошадь в Старые Тубы, надо было завершить начатое. К тому же, если дела на севере обстояли столь плохо, вплоть до восстания, помощь армии Максимуса не была бы лишней. А впереди летела весть об отважном Красном рыцаре, освободителе дев.

Антоний сильно задерживался и пару раз вообще не приходил на ночь. Миа была не то, что разозлена, скорее испугана. Благополучие молодой семьи было под угрозой, а она отвыкла от бедности. Лодки перестали выходить в море на улов, доход резко упал. Мужчины только и говорили, что о грядущей войне. Антоний с тоской думал о молодой жене, но не мог надолго отлучаться от покровителя. Томас Кольцо занимался подготовкой к полномасштабной кампании. Ставка была выбрана в трактире, и теперь, запоздало, Антоний понимал, что решение избавится от лишних ушей, было правильным.

– Что там задумался? – скрипнул Кольцо. – Лучше скажи, лодки готовы?

– Готовы, – нашелся рыбак. – Осталось дождаться окончания шторма.

– А эти, скотоложцы, думаешь, будут ждать? Сейчас нас мало, одна горсточка, можно ладонью – хлоп! И нету! Но едва мы получим оружие, подкрепления с материка, как уверяю, республика возродится! Мы скинем всех усташей в море! И свеев тоже!

Антоний склонил голову. Ещё недавно он не знал хлопот, а теперь жизнь зависела от прихотей развращённого в своих необузданных страстях психопата. Томас явно не дружил с головой, но когда он начинал говорить, от него исходила некая волна уверенности. Сердца слушателей переполнялись гневом, жажда крови и справедливости затуманивала разум. Антонию стало стыдно за свой щенячий восторг первых дней. Он, да, что он, и все остальные, запутались в паутине словес. Республика, свобода, равенство! Но если посмотреть со стороны, то за ними ничего не стояло. Кольцо просто выдавал бессмысленные наборы слов.

– Тьма вот-вот поглотит мир. Я вижу, как черные всадники начали тяжёлый разбег с востока. За ними тянутся длинные плащи из туч, а из глаз брызжет огонь! – бесновался Кольцо. Как мог Антоний слушать этот бред? И что это за Тьма? Вечная ночь? Разве может быть такое, чтобы солнце однажды не взошло на востоке?

– Война и Чума поглотит всех чужаков и захватчиков. Вся знать, надувшаяся от выпитой крови, будет раздавлена тяжелыми копытами! Древние порядки восстановятся! Наша республика, могучее государство легендарных отцов-прародителей, вновь подчинит Рюген! Нет, не Рюген, в Бездну это гадкое свейское название, Бычий остров! За Бычий остров! – распинался, брызгал слюной на встрече разбойник. Старейшины только делали вид, что заинтересованы идеями темного культа. Нет, они слушали только то, что хотели слышать. Самовластие, новые доходы, расширение территории, а Томас мог дать всё. Но молодёжь не считала речи воина пустыми байками. В Пагорки стекались всё новые и новые добровольцы.